Айен - Ася Церн

родинки составляют реально существующие созвездия. Я должен это изучить и составить карту. Это может помочь в поисках амулета для вас.

— То есть как? — встрепенулся Амелис, — ты будешь сейчас раздевать и пристально разглядывать Госпожу Ай?

Его лицо покраснело, он еле держал себя в руках.

— Это поможет нам приблизиться к тайне, к связи с Железными Птицами. Каждая родинка — это отданная часть души кому-то. Птицам, котам электроэнергии. Однажды я видел, как Госпожа зачем-то пожалела чайник в трактире и отдав ему часть себя, перешёптывалась с посудой. Это конечно ваше дело, Госпожа, куда девать свою душу, но есть теория, что отдав себя всего Железной Птице, человек прорастает внутри неё деревом, получая вечную жизнь. Я слышал о «тропинке звёзд» и о тех, кто читая родинки на теле находил ценные амулеты. Сейчас нам нужно найти амулет для силы Госпожи, чтобы она не ранилась, используя свою силу. Это важно для дела.

Айен согласилась. В конце концов Дан лекарь, и чего он на теле человека не видел?

Начался осмотр с записями и зарисовками созвездий из родинок.

Амелис стоял у окна, сжимал кулаки и боролся с желанием вырвать Дану руки. «Вот он глазами своими совиными глядит на её грудь, а вот на её рёбра, а вот… Чёрт! Зачем я это всё думаю, это плохо. Мне не стоит об этом думать», — парень то поднимал руку, то опускал её, борясь с желанием вмешаться, укрыть леди и изломать лекаря.

К слову, ни руки ни глаза Дана не дрогнули, даже при осмотре ягодиц и бёдер девушки.

Окончив, он резко встал, захлопывая блокнот:

— Надо проанализировать.

Остаток дня он занимался тем, что сличал созвездия, развернув карту звёздного неба на деревянном полу в углу мансарды. Даже отпустил Айен с Амелисом в трактир одних, что удивило обоих. Вернулись эти двое вечером пьяненькие и довольные.

В ожидании Демона Амелис всё-таки переоделся в свободное одеяние. За четверть часа до заката лекарь аккуратно сложил все бумаги в дорожную сумку и сел в уголке с кружкой настоя.

Айен лежала на коленях у любимого своего Амелиса, полностью доверившись ему. Ну и что, что Демон. Зато как мурчит, это лучшее снотворное!

Оперившись, чёрный зверь медленно и очень аккуратно поднёс лапу к лицу Ай.

Дан напрягся в своём углу. Кончиком когтя Демон коснулся губы девушки, повернул лапу, чтобы касаться её вскользь тыльной стороной, и продолжил нежно поглаживать лицо и плечи Айен.

Госпоже это нравилось, она касалась чёрных перьев и улыбалась.

Демон не останавливался и приступил к развязыванию сорочки девы Ай.

Лекарь в углу напрягся ещё сильней. Не то, чтобы он не думал, что рано или поздно станет свидетелем интимных отношений этих двоих, но как-то не готов оказался к тому, что Амелис станет способен на это в образе Демона.

Мало того, это исчадье ада начало тихонько мурчать, уничтожая любое сопротивление на корню.

В последнюю секунду осознания Дан успел метнуть иглу, пропитанную сильнейшим снотворным Демону в лоб.

Последнее, что он видел, это удивлённое и сердитое лицо Амелиса, падающего с кровати.

* * *

— Во сне, если ты хозяин Локации, ты можешь расширить её или сузить, можешь разрушить её или сделать непроницаемой. Или, если ты владеешь временем хоть немного, то можешь растянуть сон на долгие дни, месяцы и годы. Мы тут проведём некоторое время.

Айен лежала на холме рядом со Стражником и огромным Волком.

— А почему мы не можем вернуться к Учителям, скажи, а?

— Ты же помнишь… Что вам приходилось испытывать на заданиях? Я знаю тех, кто пострадал там настолько, что проснувшись, не мог вернуться к нормальной жизни. И знаю тех, кто не смог проснуться. Ты же умеешь спать во сне?

Ай кивнула.

— Сон во сне гораздо серьёзнее. Оттуда сложнее вернуться в свою Явь. Я пытался в таком сне умирать, но это не позволяло мне проснуться. Это на самом деле страшно.

Стражник жевал сочную часть сорванного колоска.

Облака в этой локации выглядели невероятными. Огромными и пушистыми.

«Как во сне с тюрьмой и предателями», — вздрогнула Ай.

— А далеко до города? Я бы побродила там.

Парень поднялся, вздохнув.

— Конечно. Будем учиться поднимать предметы в чужом пространстве. Знаешь, что ты чертовски талантлива? — и улыбнулся, так знакомо прищурив глаз.

«Кто же он, я его знаю?»

Путь с холма шёл через длинный дубовый лес вечной осени. Высокие деревья, аккуратные тропинки.

— Это твоё место для одиночества? — догадалась девушка, — Слишком печальное место. В таком лесо-парке можно идеально скорбеть практически вечно.

— Тебе не нравится? — слегка покраснел Стражник.

— Ну что ты, нравится. Просто я люблю ещё более дремучие места, еловые, — Ай мечтательно заулыбалась, — в которых ночь, мороз и волки.

Парень вытянул руку и сжал ладонь, словно стягивая пространство.

— Тогда я сокращу этот путь.

Переход в Город оказался мостиком над тощей речушкой. Переходя по нему Ай показалось, что меняется сама ткань реальности.

— Дальше не твоя Локация? Она как-то отличается.

— Ого! Ты чувствуешь это? Особо чувствительные снотворцы могут ощущать автора мира и понимать разницу между созданными разными людьми Локациями.

Город закручивался улицами по кругу, дома на полукруге дорог тоже были плавных неровных форм. Четырех-пятиэтажные, кремовых и серых оттенков, много пожилых жителей. А вон тот дом за поворотом…

Ай ускорила шаг. Сердце забилось сильнее.

— Это же мой дом. Мой дом… Я тут жила, потом, когда я переехала, тут жила моя мама.

Грудь сдавила давняя боль. Что такое потерять дом? Как можно забыть свой дом? «Как я могла забыть?»

Не слыша ничего, кроме стука сердца, Айен бежала по ступеням вверх, дверь была приоткрыта. Прихожая. Эти обои, мама не сменила их. Штора, цвета синего грозового неба. Здесь никто