Испытание любовью - Джейн Моррис

— И что же мне теперь делать?

— Отречься от всего. Забыть. Как новорожденная. Ее нет — ты отпустила ее…

— Ты говоришь о моей матери?

Мамба кивнула и продолжила:

— Теперь отпусти мужчин!

— И Ричарда? Но тогда к чему мне двигаться? Ради чего жить?

— Не говори так! Духи слышат! — предостерегла ее женщина, сверкнув темными глазами.

— Если он тоже родится заново и откажется от всего — будет так, как ты хочешь. Ему надо очистить душу. Много пятен. Много слез. Много женщин, которые таят на него зло!

Мамба ушла, а Элизабет осталась стоять посреди комнаты. Спала она при свете маленькой настольной лампы, опасаясь, что будет видеть кошмары, но на самом деле просто провалилась в пустоту.

Утром Сара сообщила, что помощница отказалась работать в этом доме, потому что ей запретили духи.

— Эта девица всегда мне казалась сумасшедшей. Хорошо, что она ушла.

Элизабет была задумчива, она бесконечно прокручивала в голове произошедшее.

— Сара, вы мудрая женщина, подскажите, что бы вы сделали… как бы это сказать… Вам говорят: начни новую жизнь! Что это значит, по-вашему?

Вопрос женщине показался весьма странным, но она ответила на него:

— Наверное, нужно отказаться от прежних целей и убеждений! Изменить внешность, одежду, образ мыслей… Заново родиться и открывать мир, как будто видишь его впервые.

— Разве это возможно — видеть мир, как будто впервые?

— Возможно, милая, особенно когда у тебя рождается ребенок. Мне пять раз пришлось начинать все с пеленок!

Элизабет направилась искать парикмахерскую. Через пляж она выбралась на узенькую улочку и, уточнив у нескольких прохожих, могут ли ее подстричь где-то поблизости, завернула в тихую скрытую от туристических глаз подворотню.

Скучающая парикмахерша-азиатка чуть не грохнулась в обморок, увидев перед собой героиню любимого шоу.

— Майкл тоже здесь? Вы ведь почти никогда не разлучались! — воскликнула она, но тут же смутилась, хлопнув себя по лбу. — Простите меня! Просто я не пропускала ни одной программы. А потом когда…

— Да, я понимаю! Но вы можете помочь мне возродиться! Я хочу подстричься.

— То есть вы хотите сказать: подровнять волосы?

— Нет! Коротко!

Дама поправила очки в разноцветной оправе, внимательно посмотрев на маленькое расстояние между большим и указательным пальцем.

— Что это? — уточнила мастер, глядя на расстояние в пару сантиметров.

— Это нужная мне длина, — с улыбкой произнесла актриса.

Жительница Джексонвилла возмущалась, хлопая по своим бедрам ладошками. Она отказывалась трогать ножницами золото волос своей телевизионной любимицы, но женщина слишком жаждала обновлений и убедительно пояснила, что наверняка в этом городе найдутся другие парикмахеры, которые не были поклонницами ее героини и с удовольствием отрежут волосы, чтобы их потом сжечь! И мастерице ничего другого не оставалось, как оболванить Элизабет.

— Хотя бы будет, что рассказать подругам! — произнесла она со вздохом и над головой актрисы запорхали блестящие ножницы.

Вернулась она в дом Сары лишь к вечеру. Помимо хозяйки приветливого дома, ее ждали Ральф и муж. Когда она вошла, все оторопели. Прикупив мужских вещей в комиссионном магазине и облачившись в них, она напоминала постреленка, сбежавшего из сиротского приюта.

— Что ты на себя напялила, Элизабет? — обеспокоенно произнес Майкл, когда дар речи, наконец, вернулся к нему. — Ты похожа на подростка, болеющего тифом!

— Свежее нет ассоциаций, дяденька? — насмешливо по-мальчишески произнесла Элизабет, разглядывая его лицо, которое было для нее совсем чужим. — Не первый раз меня называют тифозницей! У одной пожилой леди была соседка, которая болела в давнем прошлом этой неприятной болезнью и представьте, я ей напомнила былые времена.

Наконец оттаял Ральфи и бодро заметил, что не ожидал от актрисы подчинения «усереднизации». Унисекс завладел душами нью-йоркской молодежи и теперь трудно определить, какого пола человек идет вам навстречу. Он причислял себя к людям, ценящим женскую красоту.

— Поэтому я подумываю перебраться во Флориду. Тут пляжи и сразу видно, кто есть кто.

Сара предложила перебраться за стол, чтобы за ужином продолжить светскую беседу, по возможности игнорируя новый образ Лиззи.

Учитывая, что тема причесок была запрещена, было ощущение что разговаривать им больше не о чем. Все ели в полной тишине, громко лязгая приборами по изящным тарелкам. Большая столовая продувалась, и свежий воздух делал еду намного вкуснее и аппетитнее. Первым очнулся Ральф, хрипловато заметив, что рейтинг шоу начал заметно снижаться, и связано это с исчезновением Элизабет.

— Теперь мы, конечно, можем смело снимать продолжение, где Майкл встречает брата умершей жены и так влюбляется в него, что становится гомосексуализмом. Тем более, что на эту тему нынче много пересудов… Конец века — наверное, поэтому мир сходит с ума! — с грустью произнес мужчина. Он был серьезно обеспокоен делами компании, потому что вложился в съемки продолжения истории, а канал размышляет, стоит ли транслировать устаревающую историю, тем более, что согласно рейтингам, бывшие поклонники отворачивались от любимца доктора, который теперь для них был убийцей жены.

— Зритель бежит от нас, и мы ничего не можем с этим поделать. Мы с Майклом подумали, и нам пришла в голову светлая идея — сделать зеркальную историю, где Лиззи будет правильной девочкой, а ее муж — настоящим бедствием. Пара возрождается, пару месяцев на то, чтобы привыкли к перестановке сил и…

— Нет, Ральфи! — отчетливо произнесла Элизабет, проведя ладонью по щетке на голове. Я хочу сделать паузу.

— Ну, конечно! Звезда устала! — угрюмо пробормотал толстяк, и встав из-за стола, поспешил уйти. Сара поспешила за ним, извинившись перед гостями.

Майкл предложил прогуляться, желая поговорить с Элизабет. Они сели на берегу и некоторое время молчали, глядя на волны.

— Помнишь, ты говорила, что в старости будешь жить у океана? — произнес супруг, с улыбкой разглядывая заострившиеся черты когда-то родного лица.

Когда действительно в ее девичьей голове возникла подобная мечта. Она видела себя сморщенной бабушкой, гуляющей босиком по кромке океана. Теперь Элизабет выбирала новое направление, не понимая, чего именно ей хочется.

— Мне нужен развод, Эл, — серьезно произнес ее муж. — Ты теперь совсем встала на ноги и…

— Почему? — прервала она его с тревогой.

Он криво усмехнулся и, собравшись с духом, сказал:

— Потому что я не Ричард. Я был там, когда это случилось — авария. Подбежал, чтобы помочь, ты смотрела на меня, но звала его… Я следил в тот вечер за вами. Знаю, это не хорошо, но я не мог удержаться. Я думал, если уличу в измене — убью обоих, а потом видел, как ты мучилась, выбирая меня. Это была твоя жертва! Ты же знаешь, я не люблю такие вещи.