Ледяной свидетель - Алексей Макеев

– Эй, брат!

Он медленно повернулся. Перед ним стоял тот самый мужик, что не понравился ему еще в кафе.

– До площади не подкинешь? – заискивающе и фальшиво улыбаясь, спросил мужчина. – Три сотни плачу!

– Извини, брат, – усмехнулся Гуров. – Но мне в другую сторону.

Он уже занес ногу, чтобы сесть в машину, как мужик, с неожиданной для него проворностью, подскочил к нему и быстро ткнул чем-то в шею. Полковник практически ничего не почувствовал, падая на ледяной асфальт. Он не чувствовал, как его сгребли в охапку и затолкнули в салон. Не слышал, как завелся автомобиль, как тронулся с места. Не ощущал, как чья-то дрожащая рука нащупывает его вену и вводит в нее какой-то препарат. И совершенно не чувствовал, как его вышвыривают из салона на мороз, лежа на котором без сознания он через пару часов мог превратиться в кусок льда…

Крячко ехал очень медленно, внимательно глядя по сторонам и надеясь заметить что-нибудь, что помогло бы определить местонахождение Гурова. Так продолжалось несколько минут, пока кафе «Сказка» не осталось далеко позади. Вздохнув, Станислав достал из кармана сотовый телефон и собрался набрать номер Орлова, как экран засветился, а следом зазвучала его любимая мелодия рингтона. Номер был Крячко незнаком, однако он немедленно ответил.

– Здравствуйте еще раз, товарищ полковник! – прозвучал мужской голос. – Это капитан Глушаков звонит. Мне тут сообщили из больницы, что к ним доставлен человек с документами на имя Гурова Льва Ивановича и что он…

– Какая больница? – перебил его Крячко.

– Да она у нас тут одна! Городская больница имени Ленина, на Зеленой улице…

Крячко вывернул руль, а Глушаков добавил не без ехидства в голосе:

– Сообщили, что полковник находится в состоянии наркотического опьянения, так что имейте в виду, я вас предупредил заранее, а то ведь…

– Слушай, ты! – рявкнул Крячко. – Молись, чтоб у тебя в рабочем столе наркоту не нашли! – И, резко нажав кнопку, убрал телефон в карман.

Однако известие от Глушакова, снимавшее всю тяжесть с души, настолько порадовало его, что он даже и не злился сильно на этого капитана. Не меньше его порадовало и то, что он не успел сообщить Орлову роковое известие, чем уберег себя от многих неприятных мгновений.

Выжимая из джипа всю мощность, Крячко мчал в сторону городской больницы, даже не пытаясь ломать голову, что произошло с Гуровым, и надеясь во всем разобраться позже. Сейчас для него главным было убедиться, что с Львом все в порядке.

В больнице он сразу же направился в приемный покой, однако был остановлен криком вахтерши:

– Мужчина! Мужчина! Куда без бахил?

Ссылаясь на свое удостоверение, Стас попытался все же пройти внутрь, однако вахтерша настояла, что бахилы должен обувать каждый посетитель больницы, будь он хоть сам генерал, хоть мэр города, и церемонно вручила синий комочек, потребовав взамен десять рублей. Пришлось подчиниться. Бахилы не налезали на огромные армейские ботинки, он нацепил их только до половины и пошел так к лестнице.

На втором этаже Крячко встретил лечащий врач отделения Баранов и рассказал более подробно о происшествии, случившемся с Гуровым. Привезла его «Скорая», куда позвонили прохожие, обнаружившие лежавшее на улице тело прилично одетого мужчины, от которого к тому же не пахло спиртным. «Скорая» приехала, доставила его в больницу, где было проведено обследование.

– Большая доза транквилизатора плюс переохлаждение. Но, слава богу, несильное. Видимо, он пролежал на морозе совсем недолго, иначе все могло закончиться куда хуже. Его отогрели, привели в чувство, поставили капельницу для очищения крови от токсинов, так что все должно быть в порядке.

На вопрос, где и когда было обнаружено тело, Баранов ответил, что привезли к ним Гурова в половине третьего. Встреча с Олесей у него была назначена на половину второго. С учетом времени, которое он потратил на ожидание девушки, приезда «Скорой» и дороги в больницу, провести на морозе ему довелось менее получаса, по грубым подсчетам Крячко.

– Мне нужно пройти к нему, – решительно заявил он.

– Хорошо, только ненадолго, – разрешил Баранов, и Стас прошел к палате номер двадцать один.

Палата была четырехместной, Гуров лежал на ближайшей к двери кровати, и мимо него постоянно сновали туда-сюда другие пациенты – кто в туалет, кто за градусником, а больше просто из любопытства.

Крячко присел прямо на край кровати и покачал головой, взглянув на воткнутую в вену Льва иглу капельницы.

– Здорово, Лева, – негромко произнес он. – Поскольку времени у нас с тобой немного, долго рассказывать, как рад тебя видеть, не буду. Лучше быстренько поведай, как такое с тобой могло приключиться.

– Сам виноват. – Гуров разлепил бледные губы и слабо улыбнулся. – Расслабился, недооценил противника. Завтра я отсюда выйду – даже не возражай, я бы уже и сегодня покинул это милое заведение, если бы у меня глаза не слипались. Боюсь, засну на ходу. Значит, мужчина лет тридцати, в шапочке «СОЧИ-2014», похож на классического «нарика». «Пас» меня еще в «Сказке» – значит, связан с Олесей Юрьевой. Сообщи нашим в Москву, пусть пробьют все ее звонки за сегодня, проверят все контакты. Свяжись с Глушаковым – это лучше, чем ничего, а еще лучше, с начальником РОВД, пусть выделит людей для слежки за этой девицей. Также следует предупредить местных пэпээсников, чтобы обращали внимание на похожих мужчин. Шапочка «Сочи» – хорошая примета. Городок небольшой, чем черт не шутит, может, и попадется этот персонаж. – Гуров замолчал, тяжело вдыхая воздух, потом добавил: – А у тебя что нового?

Крячко очень кратко, буквально в двух словах пересказал разговор с судьей Захарчуком и сообщил, что собирается навестить адвоката Долгунова Троепольского, а также его жену Наталью. Гуров слушал и едва заметно кивал.

– Если понадобится, свяжемся с самим Долгуновым, – сказал он. – Где он сидит?

– Еще не выяснил, судья без понятия.

– Материалы дела Долгунова у тебя с собой?

– Да, вот они. – Крячко похлопал по небольшой сумке, в которую положил переданные ему Захарчуком документы.

– Оставь, – протянул руку Гуров.

– Есть ли смысл, Лева? – засомневался Станислав. – Тебе остаться надо.

– Смысл есть в любом случае. Во-первых, спать я буду явно не беспробудно, во-вторых, ты же все равно их читать не станешь, – слабо улыбнулся Лев, и Крячко протянул ему материалы, которые тот сразу убрал под подушку, после чего сказал: – Съезди еще раз к Неделиным, поговори с матерью, с братом. Возможно, у Вячеслава остались какие-то записи. И материалы его диссертации попроси. А лучше всего – изыми жесткий диск с его компьютера. Думаю, там можно порыться. Но без меня не трогай!

– Вы меня, Лев Иванович, всегда считали техническим кретином, – вздохнул Крячко. – А вместе с тем, когда ваш пижонский автомобильчик не заводится на морозе, вы звоните именно мне!