Месть белой вдовы - Джейкоб Грей

К счастью, Кар почувствовал, что летит прочь из сарая, хотя по-прежнему слышал слабеющие стоны казнимого мужчины. Наконец наступила тишина, нарушаемая лишь всхлипываниями женщины.

Черный Корвус вышел из сарая, и вороны взмыли в небо – они выполнили его зверский приказ. Остальные Бестии последовали за ним, двое последних тащили за собой дрожащую Паучью Бестию. Казалось, она вот-вот потеряет сознание.

– Отведите ее в сумасшедший дом, – приказал Корвус. – Там никто не поверит ее безумным россказням.

Кар смотрел, как Бестии уходят все дальше по дороге в сторону города. Только Черный Корвус остался стоять с факелом в руке, и половина его лица озарялась красным светом.

Уж не этот ли чудовищно несправедливый приговор упомянул Сеятель Мрака тогда, в психиатрической клинике, когда говорил с Каром и Лидией? Он сказал, что в старом подвале с кирпичными стенами умерла Паучья Бестия – Паучья Бестия, которая не была сумасшедшей.

Черный Корвус бросил горящий факел в сарай. Кар видел, как вспыхнул оранжевый свет, когда строение загорелось и из дверей вырвался дым. Вскоре пламя уже лизало деревянные стены.

«У добра и зла много граней», – говорил ему Квакер.

Кар вновь взлетел, но тут путь ему преградил ворон. Его вдруг окружили сотни неизвестно откуда взявшихся птиц. Куда бы он ни повернулся, его хлестали крыльями, не пропуская дальше. Он попытался взлететь выше, но стая воронов наседала на него сверху. Земля понеслась навстречу – Кар тяжело рухнул на камни и перекатился несколько раз, пока не замер на пыльной дороге.

Перевернувшись на спину, он увидел, что над ним стоит Черный Корвус. Кар попытался отползти в сторону, но Корвус схватил его за шею и дернул вверх. Дух Кара в самый неподходящий момент решил обрести человеческое тело. Сильные пальцы сдавливали горло мальчика так, что он едва мог дышать. С перекошенным от ненависти лицом Черный Корвус поднял Кара с земли.

– Что ты здесь делаешь, Джек?! – прорычал он.

Горящий сарай исчез, на его месте Кар увидел пылавший в очаге огонь. Черный Корвус отпустил его, и Кар бессильно рухнул на деревянный пол. Они вновь были в кабинете Корвуса. Всеми фибрами души Кар ощущал, что он в опасности – казалось, даже воздух был пропитан угрозой.

– Ты убил того человека, – сказал Кар, потирая горло. – Зачем?

Корвус взял со стола графин из толстого стекла и налил себе в стакан янтарную жидкость.

– У тебя нет права задавать мне подобные вопросы, – сказал он. – Ты связался с паучьим родом. Это они привели тебя сюда.

– Ни с кем я не связывался, – отрезал Кар. – Паук укусил меня.

Корвус отхлебнул из стакана и ткнул в Кара рукой, по-прежнему затянутой в черную перчатку.

– Я предупреждал тебя, Джек. Они – само зло. – Он покачал головой. – Если бы мне только удалось найти ее ребенка, в ту ночь мы бы навсегда покончили с паучьим родом.

– Та женщина, Мэри, она вовсе не выглядела злой, – сказал Кар. – Скорее было похоже, что… что ты ревнуешь.

Темные глаза Черного Корвуса полыхнули.

– Думай, что говоришь, Джек, – процедил он. Он глотнул снова и медленно прикрыл глаза. – Ты молод и наивен. Она раскрыла наш секрет. Из-за нее мы все были в опасности.

– Она рассказала только своему мужу. Что в этом такого?

– Потому что он один из них, – выплюнул Корвус. – Как ты не понимаешь? Они презирают нас. И всегда презирали. Ты хоть знаешь, скольких Бестий покалечили, линчевали и сожгли живьем?

– Но ты поступил ничуть не лучше, – не сдавался Кар. – Твои вороны… они… они разорвали его на части!

– Я не намерен объяснять свои действия, – покачал головой Корвус. – Люди – слабые создания. Они нужны нам, чтобы мы могли продолжить свой род, но стоит им узнать правду о нас, как они тут же пугаются или начинают нам завидовать. Если бы мир узнал о нашем существовании, всех Бестий сразу же истребили бы. Люди наши враги.

Кар уставился на Корвуса:

– Ты говоришь как Сеятель Мрака.

Черный Корвус швырнул стакан в очаг, и он разлетелся на тысячи сверкающих осколков. Корвус шагнул к Кару, тот попятился и поднял руки, готовясь защищаться. Но Корвус остановился, его лицо налилось кровью и блестело от пота.

– Я прощу тебя, Джек, ибо в наших венах течет одна кровь, но не вздумай меня провоцировать.

Корвус развернулся на пятках и подошел к окну, откуда открывался вид на город.

– Джек, я всю жизнь жил в этом мире ненависти и гонений, – сказал он. – Я видел, на что способны люди. С нашими врагами следует поступать… жестко. Итак, ты уже убил Белую Вдову?

Кар подумал о жуткой сцене в сарае. Если это Корвус называл жесткими методами, то он в подобном участвовать не собирается. Мэри и ее муж не сделали ничего дурного. А остальные Бестии просто стояли рядом и беспрекословно подчинялись Корвусу, проглотив его сомнительные сентенции. В отличие от Кара. Теперь он понимал, что за всеми разговорами о зле, справедливости и благородной борьбе скрывалась снедающая Корвуса ненависть. Видел его малодушие, зависть и злобу.

И Кар сам чуть не пошел по стопам своего предка. Он уже готов был предать Селину. Он почти выполнил приказ Черного Корвуса.

– Ну, мальчик? – бросил Корвус.

– Нет, – сказал Кар. – Я никогда этого не сделаю.

Черный Корвус медленно обернулся, его глаза горели яростью:

– Если ты не можешь убить ее, то ты не достоин называться моим наследником. Ты такой же, как твоя мать, – ничтожный слабак и позор нашего рода.

Кар почувствовал, как от злости запылали щеки.

– Это ты позоришь наш род, – ответил он. – Мне стыдно быть твоим потомком.

– Убирайся! – прорычал Корвус, его голос звучал холодно и безжизненно.

Кар нахмурился.

Корвус ударил кулаком по столу и проревел так громко, что под Каром задрожал пол:

– Прочь с глаз моих!

Кар спустился по лестнице и открыл входную дверь. В лицо ему ударил холодный сумеречный воздух. Блэкстоун погрузился во мрак – ни единого отблеска света в темных окнах. Только луна сияла в небе, но и та то и дело скрывалась за облаками, словно лицо под тонкой вуалью.

Кар пошел к центру улицы, не имея ни малейшего представления, куда направляется. Под ногами хлюпало – он ступал прямо по грязным лужам. Он знал, что поступил правильно. Корвус оказался совсем не таким, каким он его себе представлял, и вовсе не был героем. Кар посмотрел налево, потом направо. Ему показалось, что улица стала уже, чем раньше.

– Мне надо домой, – громко произнес он.

Тишина.

Когда он был здесь в прошлый раз, Квакер вернул его обратно, ударив по щеке. Кар зажмурился и сильно ущипнул себя за руку. Но когда он снова открыл глаза, то по-прежнему был на том же месте.