Без пощады - Роберт Энтони Сальваторе

не успели они даже обменяться приветствием. - У нас нет времени.

- Наверх или внутрь, а? - спросил Атрогейт.

Реджис заметил, что дварф несёт на плече большой мешок, а из мешка торчит хорошо знакомая полурослику рукоять. Её оголовье было вырезано в виде пантеры, Гвенвивар. Однако он не успел ничего сказать по этому поводу — Ивоннель удивлённо нахмурилась, а затем с любопытством уставилась в окошко пассажирского отделения кареты.

Далия хотела что-то сказать, но Реджис схватил её здоровую руку и сжал, умоляя молчать — он видел, что Ивоннель что-то шепчет, как будто читает заклинание.

Женщина-дроу снова нахмурилась — от ещё большего удивления и с заметным отвращением.

- Что это такое? - спросила она, повернувшись к паре на переднем сидении кареты.

- Внутри заперт Энтрери, - сказала Далия.

- Мёртвый?

- Нет! - резко ответила Далия. Ивоннель и Атрогейт уставились на неё.

- Тогда что это? - снова, ещё более настойчиво, спросила Ивоннель.

Ивоннель знает нечто, чего не знают они, понял Реджис, и это её не радует.

- Что? - ещё раз повторила дроу.

- У неё спроси, - предложил Реджис, заглядывая ей за спину. Он указал подбородком в ту сторону, заставив Ивоннель обернуться.

Там парило демоническое дитя, улыбаясь — не прекращая улыбаться.

- Нам нужно ехать! - воскликнула Далия, но Ивоннель подняла ладонь и покачала головой.

- Атрогейт, достань кокон из кареты, - приказала Ивоннель. - Будь готов заскочить внутрь, если нам придётся бежать.

- Мы его не оставим! - закричала на неё Далия, но Реджис тут же попросил её замолчать.

- Доверься ей, - сказал он. - Ивоннель намного сильнее, чем ты можешь себе представить. Я видел, как она парой слов изгоняет могучего демона.

Далия хотела запротестовать, но Атрогейт подчинился Ивоннель, опустив закутанное тело рядом с каретой и вскрикнув, когда вылетевшая оса ужалила его.

Он прихлопнул насекомое, затем отодрал упрямую мерзость от лица и с интересом принялся её рассматривать.

- Довелось мне видеть много ос, но это что такое, вот вопрос? - произнёс он.

Ивоннель оглянулась на дварфа через плечо.

- Тельце насекомого, но лицо человека, - сказал дварф, поднимая странное создание. Он воскликнул «Ого!» и быстро отступил к переднему краю кареты, когда странная демоническая девочка подлетела и повисла перед Ивоннель — достаточно близко, чтобы Атрогейт смог разглядеть абсолютную белизну её глаз.

- Здрасьте, - мило сказал ребёнок. Какое-то время она разглядывала Ивоннель вблизи, потом улыбнулась ещё шире и повторила «Здрасьте!» с куда большим энтузиазмом.

- Я тебя знаю, - сказала Ивоннель.

- О, ты ещё узнаешь. Все узнают. Однажды.

Ивоннель прочитала заклинание, потом другое, но девочка как будто не обратила внимания — казалось, растерянность прекрасной дроу её забавляет.

- Ты не видишь правду лишь потому, что не можешь поверить в правду, - сказала парящая в воздухе девочка.

- Как такое возможно?

Девочка хихикнула и пожала плечами.

- Я тебя знаю, - настаивала Ивоннель. - Но этого не может быть.

- Но есть.

- Как? Неужели весь мир сошёл с ума? - спросила недоумевающая дроу, могучая жрица и сильная волшебница, которая не хуже любого смертного разбиралась в работе магии и планах бытия.

И в созданиях вроде этой девочки — созданиях, которых не должно было существовать.

- Она сделала это с Энтрери, - сказала Далия. Она протолкнулась мимо Реджиса и неловко соскочила на землю, баюкая сломанную руку. Она потянулась за своим посохом, но Реджис схватил оружие за другой конец и потянул изо всех сил.

- Я убью тебя, - пообещала ребёнку Далия. - Я отправлю тебя обратно в ад!

- Ад, - повторила Ивоннель. - Так её зовут.

- Это одно имя, - сказала девочка. - Небеса.

- Мучитель! - сказала Ивоннель.

- Учитель, - ответила девочка.

- В чём дело? - спросил Реджис, но замолчал, когда понял, что его никто не слушает.

- А, да, - сказал Атрогейт и подошёл к своей спутнице-дроу. Он сказал, обращаясь к девочке:

- Наказание.

- Награда, - хихикнула та. - Всегда есть другое имя. Уравновешивающее имя.

- И ты судья, - сказала Ивоннель.

- Я весы, - поправила девочка.

- Приговор! - сказала Ивоннель.

- Правосудие! - парировала девочка, прекрасно подражая интонациям дроу.

Ивоннель хотела сказать что-то ещё, но замолчала и кивнула, а потом подняла руку, давая товарищам знак не приближаться.

- В чём дело? - снова крикнул Реджис.

- На этот раз меня зовут Шерон, - сказала девочка.

- Харон, ты хотела сказать, - сказала Ивоннель.

- Это одно из тех имён, что иногда дают люди, нуждающиеся в именах, чтобы разобраться в том, чего не в силах понять. Как, конечно же, и Шерон.

- Лодочник, - пробормотал Атрогейт.

- Тебя не должно здесь быть, - сказала Ивоннель.

- Дорогая Ивоннель, я есть везде — особенно рядом с теми, кто противится моему вездесущему голосу, - ответила Шерон. - Разве это недостаточная причина?

- Но в таком виде? - Ивоннель сделала жест рукой, обводя парящую девочку. - Что за телом ты облёкся? Необычные обстоятельства? Уникальные?

Шерон пожала плечами.

- Я не просил об этом, я не желал этого. Оно было здесь, и потому... - она снова хихикнула.

- Ты воплотился, когда пал Демогоргон, - предположила дроу.

- Интересные времена. В конце концов, этот изверг — великий совратитель. Наверное, мне стало интересно, что означает его отсутствие для тех, кто слышит мой шёпот.

- И что означает падение барьера фаэрцресс.

- Это тоже.

- Интересные времена, - согласилась Ивоннель, - но тебя они интересовать не должны. Это не твоё место — определённо не твоё.

- Определённо моё! Разумеется, оно весьма меня интересует — да и почему должно быть иначе? Настало время хаоса, а такие времена особенно сильно испытывают душу. Что за прекрасные обстоятельства для духовных откровений.

- Для тебя это не откровение, - возразила Ивоннель. - Ведь тебе известны любые преступления сердца.

- Да, но теперь преступники могут увидеть всё сами, - девочка указала на кокон. - И теперь я могу показать им последствия. Подумай — ты, наделённая даром воспоминаний, более древних, чём твоё тело. Нынешние времена? Они не слишком отличаются от тех, когда Ллос облеклась формой несколько тысяч лет назад.

- Когда Ллос облеклась формой, - повторила жрица-дроу, и все поняли, что она разговаривает сама с собой.