Некромант. Присяга - Наталия Нестерова

Нет, тут не было убийств. Трое из присутствующих остро сожалели, что вообще вляпались во все это, и думали только о коте как о самом ярком эпизоде их совместного времяпрепровождения.

Теодор думал о том, что Дуня настучала на него, на то, что он пробовал ее изнасиловать под видом магического ритуала. Марго думала, что менты козлы и скоро это все закончится. Вообще, дети и в самом деле были относительно невиновны… скорее, испытывали стеснение, неловкость, тревогу, но так как преступниками не были – особенно не вибрировали. Основная мысль была, позвонят ли родителям или уже будут обходиться с ними как со взрослыми. С позиции закона они и были взрослыми. Забавно, что уже ни свет ни заря они были при марафете… хотя, позвольте… сейчас же еще занятия в школе идут?… Летние каникулы не начались…

– А можешь мне сюда Маргариту позвать? Или в другой кабинет…

– Без проблем.

Плотненькая яркая Марго жевала жвачку. Демонстративно положила ножки на стол, скрестила руки на груди. Она и вправду была почти спокойна и очень уверена в себе.

– Ну что, Маргарита, – заговорила я, одновременно используя две поисковые нити. – Я, будем считать, из комитета по защите животных. И написал мне на тебя заявление черно-белый дворовый кот, никому не принадлежащий.

– И чё? – спросила девочка. Я искоса глянула на досье, которое также мне положил на стол Васька. Девятнадцать лет.

Я видела, что на счету Марго вполне приличная учеба в институте, два аборта, необузданный интерес к групповым видам секса и весьма прозаическое будущее. Доучиться она не сможет, залетит по большой любви, родит, считая, что так заполучит парня, но не заполучит; родители предадут ее анафеме, и пойдет она продавщицей… и умрет продавщицей, киоскером, не увидев, как мечтает, готические соборы мира, не выйдя замуж. Рассорится с дочкой, которую обвинит в том, что та ей покалечила жизнь. Это сейчас она крутая звезда компании готов… а в будущем – обычная баба, с депрессиями, с поисками мужика, пивная алкоголичка, без конца срывающаяся на ребенке.

– Полиции нечего тебе вменять, – вкрадчиво сказала я. – Хотя издевательства над животным имели место по твоей наводке. Кстати, о месте. Кто вам показал этот подвал?

– Да все про него знают… весь район, – так же лениво выдавила девица. – Все туда ходят, если охота потусоваться.

– Отлично потусовались… убили животное, – продолжала я. – Подралась с бывшей подругой, порвала ее украшение.

– Дунька коза драная, – процедила Марго. – Слабачка. Свалила, туда ей и дорога.

– Да? А зачем звонишь ей?

– Книгу пусть вернет. Так ей и передайте.

Высверкнуло яснознание: ксерокопия книги с ятями, с описанием магических обрядов, в самопальном переплете. Достаточно затертый, много раз читанный экземпляр.

– Книгу тебе тот же человек дал, который подвал показал? – жестко спросила я. – Ты подумай, Марго, как станешь отвечать. Потому что ни кот, ни Дуня на тебя, естественно, пожаловаться особенно не могут. А вот запись того, как ты шарила по кошелькам на кафедре, у меня есть. Даже видно, как ты думаешь, сколько взять из восьми тысяч – одну или две. Пятерку страшно, потому что сразу заметят, а вот из трех тысяч одну-две бумажки можно и позаимствовать…

Марго подобралась.

– А еще украшение в душе у сокурсницы Ирины Осиповой, – продолжала я. – Золотое колечко с бриллиантом, которое она положила на край раковины, чтобы умыться… а ты подстроила, что оно как бы в слив провалилось, а на самом деле там звенело не колечко вовсе, а скрепка. А колечко ты сдала всего за три тысячи в ломбард, а стоит оно тридцать…

– И чего вы хотите? – спросила девчонка.

– Кто – показал – тебе – подвал?

– Да чувак один. Бывший гот, из наших, хотя и старичок. Правильный. Длинный, тощий, волосы, борода, одет в черное, – нетерпеливо докладывала Марго. – Чего я, паспорт спрашивать буду? Дал вот книгу. Сказал – можно не возвращать. Сказал, у него оригинал остался, а мне отдает копию. Что его компания тоже в свое время в этом подвале ритуалы проводила. Типа остатки свечек и все такое – их.

Их, их…

– А особые приметы были? Как представился?

– Да никак не представился. Примет не было. Не рассматривала. Угостил пивом, сказал, что заметил нашу компанию в парке, когда гулял, потом сказал, что, когда холодно, его туса в подвал раньше ходила. Подвал показал, там трубы толстые, теплые. Голос грубый, сипит, как будто у него на шее удавка. Вот и все приметы. А, зубы – просто полная дрянь. Когда открывает рот, несет вонью, улыбка черная.

– А не странно тебе было, душа моя, что у него с собой так кстати оказалась распечатка редкой магической книги? – задумчиво спросила я. – Ладно. Вас проверят, дальше дело полиции, что говорить, что нет. Заруби на своем курносом носике. Тебя позовут на опознание того типа. Ты его будешь видеть, он тебя нет. И помня о колечке, о распотрошенных кошельках и тех записях видеонаблюдения, о которых я тебе сказала, – готовься опознавать как следует. Книгу я заберу у Дуни. А если будешь ей докучать и названивать – привлеку за преследование. Я понятно… объясняю?

– Да понятно, понятно… достали…

Васька взял девчонку за локоток… она была мне неприятна, крайне неприятна. Я не видела в ней ни одной искры света, за которой мне хотелось бы пойти, которой мне хотелось обрадоваться.

И все же наши пути пересеклись.

Я запустила еще пару нитей. Без запроса – не более пятнадцати процентов вмешательства. Так вот тебе, дорогая моя. Острый интерес к древним и современным европейским языкам… и талант к их изучению. Лентяйка во всем, равнодушная к мучениям людей и животных, полностью эмоционально забронированная, инертная и опасная одновременно, прямолинейная, как носорог, если она сумеет уцепиться за неожиданный талант и активированную месяца на три трудоспособность – ее жизнь пойдет по другому руслу.

Нам и без всяких встречных-поперечных экстрасенсов жизнью постоянно подкидываются такие зацепки. Кому-то – болезнь, подумать, отдохнуть, остановиться, изменить путь. Кому-то – интересную встречу, случайное яркое впечатление, которое долго не дает покоя в духе «и мне бы так». Эх, не умеем пользоваться.

Среде покровительствует Меркурий; он придает всем событиям особую динамичность… и неосмотрительность

Стало быть, ты у нас все-таки существуешь, господин некромант. Вот учебные пособия раздаешь подрастающему поколению… а ведь как не хотелось верить…

Я шла по отделению полиции.

Васька показал мне кабинеты, в которых работали люди, связанные с делом о трупах в подвале, следственная группа. Я раскинула все свои поисковые нити, но пока было тихо – только обычный фон зависти, депрессий, неврозов, истерик, бытовой неустроенности российских правозащитников.

Я ждала агрессии, внешней, безжалостной, непредсказуемой, а потому накладывала на все отделение незримую сеть – не защитную, не смогла бы, но информационную, тревожную. Если что – я буду знать, что следователь Иванов не просто так свалился с сердечным приступом. К примеру.