Девочка, рисующая смерть - Дмитрий Захаров

— Страх — как ржавчина, — говорил бизнесмен. — Появляется вне зависимости от нашего желания. Это горб, который мы добровольно навьючиваем на спину и носим его, не в силах с ним расстаться. Страх потери денег, уважения в обществе. Большая часть нашей энергии тратится на то, чтобы обмануть этот страх путем зарабатывания денег, подавления воли окружающих, сексуальными победами. И если мы достигаем успеха в этой нелегкой гонке, остается самый важный страх, по сути говоря, прародитель всех предыдущих, — страх смерти! Вы боитесь смерти, Джон! — сказал он полувопросительно.

Бронсон очарованно слушал бизнесмена. Его слова завораживали, голос был громким и одновременно интимным, слова проникали в самое сердце.

— Вы правы, Марк, — сказал он. — Я боюсь смерти…

— Браво! Признание бессилия — первый шаг к исцелению! Вызвать вам такси? — Риман участливо смотрел на него.

— Спасибо, Марк! У меня машина и водитель.

Бизнесмен проводил его до двери, бережно придерживая за локоть.

— Так что насчет проверки гейма? — как бы между прочим спросил он.

Бронсон улыбнулся. Он испытывал необъяснимую симпатию к этому смуглому красивому человеку.

— Думаю, это ни к чему. Я сегодня же напишу положительный отчет.

Он остановился в дверях.

— Что я еще могу для вас сделать, Марк?

Риман приобнял американца за плечи, и от этого дружественного жеста у Бронсона защипало в носу, по спине побежали мурашки.

— Сущие пустяки. Мне было бы приятно, если бы вы лично, Джон, протестировали мой гейм.

Бронсон переступил с ноги на ногу. Внутри у него похолодело, заныло под ложечкой.

— Это не опасно, Марк?

Риман добродушно рассмеялся.

— Неужели вы всерьез верите, что обычная компьютерная программа способна причинить вред?

Он протянул руку, которую американец бережно сжал двумя руками. Ладонь была холодной и твердой, словно вытесанной из гранита.

— Считайте это моей личной просьбой, Джон!

— Конечно, Марк!

Бронсон спускался по лестнице в сопровождении безмолвного охранника. Встреча, начавшаяся так нелегко, завершилась просто восхитительно! Его плечо сохраняло ощущения от прикосновения Римана. Удивительный человек! Бронсон был не новичок в разведке, — вербовка кадров считалась его коньком. Он мог при желании расположить к себе человека за десять минут общения, при этом сохраняя холодную голову и отстраненность. Этот русский был уникальным человеком! Редкий случай, когда в процессе контакта он, опытный разведчик, испытывал столь противоречивые чувства — от крайней степени недоверия до глубокой, искренней симпатии! Охранник посторонился, открывая дверь. Интересно, он и правда глухонемой или его новый друг Риман пошутил? Бронсон со смешанным чувством радости и удивления отметил, что мысленно назвал русского бизнесмена другом.

— Спасибо! — Он громко крикнул чуть ли не в ухо охраннику.

Ни один мускул не дрогнул на каменном лице человека. Во время теста американец держал в поле зрения глаза охранника. Черные, как вороненые дула, зрачки также остались неизменными. Функция высшей нервной системы, не поддающаяся волевому контролю. Стеклянная дверь захлопнулась, уличный гомон окутал американца шумным коконом. Звуки большого города повсюду похожи — в Нью-Йорке, Лондоне, Париже или в Санкт-Петербурге. Солнце скрылось за крышами домов, окрасив купол Исаакиевского собора золотым багрянцем. Близился вечер. По площади гуляли горожане, слышались обрывки разговора, смех, детские крики. Русские ничем не отличались от американцев, шведов, англичан или голландцев. Веселые, грустные, задумчивые. Разные. Правда, красивых женщин среди них было значительно больше, чем в любой из стран, где довелось побывать старому разведчику. Он достал смартфон, нажал автоповтор вызова. Водитель ответил немедленно, будто держал гаджет наготове.

— Буду через пять минут…

— О’кей!

Бронсон поднял голову, изучая лепку на старинном здании. Город был красивым. И чужим. Мимо пробежала смеющаяся белокурая девочка. Американец проводил ее рассеянным взглядом. Для девчушки этот город был своим, родным, как затасканная, но удобная футболка. Смартфон завибрировал у него в руке. Новое сообщение. Он машинально открыл ссылку, все еще пребывая под впечатлением от встречи с Риманом. Сообщение было на английском языке:

«Здравствуйте, Джон! Отправляю Вам файл с обещанным приложением. С уважением, Марк».

Притихшие пчелы пробудились от спячки. Вновь возникло впечатление заложенного уха. Первым делом Бронсон проверил документ с положительным заключением в отношении проверки нового проекта, проходящего в ЦПУ под литерой demon. Все было в порядке. Он отправил письмо респонденту, убедился в том, что оно получено. Еще немного подождал. Проект demon был одобрен, на счет Римана в банк Лимассола поступил платеж. Некоторое время Бронсон размышлял на тему дальнейшей участи бизнесмена. Обычно в подобных случаях в дело вступали чистильщики — так называли специально обученных наемных убийц. Какая-то дьявольская улыбка растянула его рот, как у сказочного Щелкунчика. Им не по силам… Он открыл файл, полученный из фирмы «Пассворд». Экран озарился лазурными лучами, словно вспыхнула яркая звезда.

«Здравствуй, гость! Ты готов продолжать игру?»

Возникли три белых квадрата.

«Да. Нет. Пропустить»

Холодок в животе поднялся к груди, словно он проглотил кусочек льда. Белокурая девочка, радостно смеясь, подбежала к фонтану. Мать издали помахала дочери рукой, у нее были такие же светлые волосы, как у девочки, и голубые глаза.

— Светочка, дочка, не смей лезть в воду! — закричала женщина.

Бронсон вспомнил песню Стинга. «Русские тоже любят своих детей»… Он поднес палец к первой клетке. Психологи считают, что акт самоубийства является характерным проявлением страха смерти. Уж лучше ужасный конец, чем ужас без конца.

— Им не по силам… — прошептал он по-русски.

— Вы что-то сказали? — обернулась к нему белокурая мама.

Подъехала машина, водитель включил сигналы знака аварийной остановки. Бронсон помахал ему рукой. Он медлил уходить с оживленной улицы. Темный салон автомобиля страшил его, словно саркофаг с тонированными стеклами. Светловолосая мама взяла дочку за руку и вела к автобусной остановке. На хорошеньком лице девочки читалось недетское страдание. Бронсон глубоко вздохнул, посмотрел на экран смартфона. У него было отличное зрение, несмотря на возраст. Белый курсор замер возле трех белых клеток. Подводя курсор к первому квадрату, американец ощутил какое-то странное томление в груди. Но это был не страх. Что-то другое, более совершенное. Что же это? Он поставил галочку в пустой клетке. Ответ — да. В пучине безбрежного сознания вспыхнуло и тотчас погасло короткое слово. Освобождение!

Он сел в машину, салон окутал его приятным ароматом освежителя и кондиционированным воздухом.