Брак по залёту - Натаэль Зика

жизни близости не оставили ничего, кроме боли и чувства брезгливости. Правда, все женщины твердили, что нельзя мужа лишать этого самого, иначе, он найдет сладкое на стороне, но пересилить себя она не могла. Тянула время, надеясь, что все, как-нибудь, образуется, и ходила дома не в старом халатике, а в милых домашних платьях, выгодно подчеркивающих её фигурку.

Постепенно Сашка смирился, оттаял, уже не рычал по любому поводу, даже шутил иногда, благосклонно принимая все удобства, какими Вера его окружала.

Потом родилась Женька, и Александр, неожиданно привязался к ребёнку. Впрочем, малявку было невозможно не любить — она не доставляла почти никаких хлопот, оказавшись на удивление спокойной и рассудительной, насколько это возможно для младенца. Женька спала по ночам, если была мокрая, то кряхтела и ёрзала, сигнализируя, что ей не по себе. Сытая и сухая девочка с интересом таращилась на игрушки, собственные ручки и улыбалась. Она улыбалась с месячного возраста — всем людям, чей взгляд ловила. И «маршировала» ручками и ножками, стоило появиться отцу.

Пошла дочь в год, сразу прочно и решительно, и с того момента Вера потеряла покой — какая бы спокойная не была дочка, она, как и другие дети, постоянно куда-то лезла, что-то доставала, роняла, падала сама и… улыбалась.

Когда муж видел дочь, он оттаивал на глазах. Каким бы сложным не оказался день, стоило ему переступить порог дома, как — «папочка» — и вихрь бантиков налетал с разбегу, повиснув на шее наклонившегося родителя.

Благодаря солнечной Женьке жизнь в семье, практически полностью наладилась.

Саша стал советоваться с женой, выслушивал ее просьбы, помогал по дому — в мелочах, но, тем не менее, это уже был большой шаг навстречу. Они ходили втроем гулять — как будто бы у них нормальная семья и есть отношения.

А однажды муж не лег спать на диване, а вошел в спальню. Вошел, и остался.

Вера боялась повторения первого раза, изо всех сил стараясь не показать, насколько ее трясет, но Саша удивил — на этот раз он не спешил, целовал, гладил, а не мял и выворачивал, пока Вера не расслабилась, с удивлением ощущая, как внизу живота собирается туго сжатая пружина. А потом он толкнулся, и это было почти сносно. Совсем не так, как когда они зачали Женьку. С той ночи они спали вместе и регулярно были близки. Временами Вера чувствовала ту самую сжатую пружину, и ей казалось, что вот-вот она испытает что-то необыкновенное, но этого так и не произошло. Александр стал настолько мягок и достаточно внимателен, чтобы она, изголодавшаяся по нормальной жизни, влюбилась с новой силой и смирилась, что ей не дано познать тех самых бабочек в животе. У нее есть муж и дочь, дом, работа — чего ей ещё надо?

Как же она гордилась семьей, когда они втроем выходили погулять в парк или ездили за покупками! Муж — высокий, сильный, красивый — притягивал взгляды встречных женщин, а она — нарядная, чуть подкрашенная, яркая — встречных мужчин. И солнечный зайчик — Женечка, всегда чистенькая, всегда в хорошем настроении.

Своя квартира, дача, машина — о чем еще можно было мечтать?

Но все сломалось в один момент — Вера снова забеременела, и Александра как подменили, он и слышать не хотел о втором ребенке! И Вера, поплакав, подчинилась. Она хотела малыша, очень, но раз муж решил…

Аборт оказался настоящей пыткой. То ли местная анестезия не сработала, то ли она попала в руки коновала, но Вера чувствовала, как из ее тела выдирают ребенка. Боль раздирала на куски, туманила мозг, женщина кричала, не имея возможности вырваться и уйти, сходила с ума от боли и отчаянья, осознав, на что согласилась. Она очень любила дочь и сама же позволила убить вот такую же малышку. Или малыша. Врач не сказал, кто у нее мог бы быть, просто показал лежащую на его ладони, затянутой в стерильную перчатку, крошечную ручку.

Зачем? Кто знает…

Но эта картина долго стояла перед глазами женщины, снилась в кошмарах, не отпускала. Чувство вины перед нерожденным ребенком пригнуло к земле и почти раздавило.

На следующий день у нее поднялась температура, и Вера почти месяц провела в больнице. Диагноз «бесплодие» она восприняла, как наказание за аборт. Да, на нем настаивал муж, но она могла и не соглашаться. Боялась разрушить наладившиеся отношения? В результате, лишила себя счастья материнства, заочно убила всех детей, какие могли бы у нее быть. А муж… Что — муж? Он, по-прежнему, не любил ее, ведь если любят, то хотят совместных детей и на позднем сроке на аборт не отправляют.

В больнице она познакомилась с женщиной, которая хорошо знала семью Анны. Как водится, пациентки разговаривали, делились рецептами и историями из жизни детей, знакомых или родственников. И однажды, как раз речь зашла о красивой жизни, соседка по палате рассказала, как она завидует счастью богатой клиентки. Какой у той большой дом, влиятельный супруг, как он бережет жену, на руках носит, какие у них очаровательные дети — мальчик и девочка. Слушая вполуха о чужом достатке, Вера рассеянно кивала, пока произнесенное имя счастливицы и кое какие нюансы не заставили её удвоить внимание.

— Аня? Это какая Аня — не Солдатова, еще мама у нее — товаровед?

— Да, девичья фамилия Солдатова, мне горничная говорила! Вы знакомы?

— В одном дворе жили, — выдохнула Вера, поражаясь, насколько тесен мир. — Когда же она замуж вышла?

— Да уж десять лет прошло. Свадьба знатная была. Родители живут отдельно, дочь к себе не забрала, хотя там такой дом, скажу я вам! Если вы понимаете — свой дом, на Поле Чудес.

Полем Чудес в народе называли элитный поселок, выросший на западной окраине города. Не дома — дворцы, простым людям только издали смотреть да вздыхать. Жили там сплошь влиятельные люди — директора, руководители, политики, бизнесмены.

Так вот за кого вышла Аня? Ничего себе…

— Вы там были, вас на свадьбу пригласили?

— Ага, пригласили, — засмеялась соседка по палате. — В качестве помощницы повара. Куда мне — на такие торжества? Кому я там здалася? Но одним глазком на невесту посмотрела, да и дом оценить успела, хотя, конечно, дальше кухни и зала мы не ходили.

— Я слышала, что у Ани любимый был, жениться собирались летом 19… года. Он на заводе работал, а в нашем доме у него друг жил, у которого он проводил много времени. Наверное, поссорились, раз она за другого вышла? — надо было промолчать, да не смогла.