Охота на бабочек - Нора Робертс

Он покачал головой, затем поднял глаза.

— А впрочем, можно мне воды? Стараюсь пить побольше жидкости сегодня.

— Да запросто. — Пибоди занесла в протокол свой уход.

— Итак, вчера вы не хотели пускать Харрис в свой трейлер, — продолжила Ева. — Почему?

— Она кричала и ругалась, я хотел избежать ссоры.

— Из-за чего вам было ссориться?

— Не знаю, ничего не знаю. — Он снова закрыл лицо руками. — Ее все время что-то не устраивало.

— Что она накопала на вас, Джулиан? Этим она тоже занималась все время, верно? Так чем же она пригрозила, если вы не солжете про Марлу?

— Я не хочу об этом говорить.

Ева посмотрела на Пибоди и едва заметно кивнула ей.

— Джулиан! — Пибоди тронула его за плечо, и он едва не подпрыгнул.

— Извините. — Он поднял голову, потом отвернулся. — Вы… вы так на нее похожи.

— Я ведь не Кей-Ти. Я не буду на вас орать, угрожать и говорить гадости. Это она так поступала. И с вами, и с другими.

— Почему она не была счастливой? Ведь счастливые люди приятны, а приятные — счастливы.

— Она не была ни счастливой, ни приятной, Джулиан. И во всем выискивала лишь недостатки. А недостатки есть у всех — как и поступки, которых мы стыдимся. Кей-Ти любила находить их и использовать в своих целях: причиняла боль сама или вынуждала других делать гадости. Что у нее было на вас?

— Это случилось очень давно. И я был не виноват.

— Я вам верю.

— Мы веселились в клубе. Я как раз закончил сниматься в «Прощеном». Вышел грандиозный фильм, настоящий прорыв, и мы отмечали. Гуляли всю ночь. Выпивка, наркотики. Теперь я завязал, но тогда увлекался. Немного «зонера» или крэка, так, для поднятия настроения. Ну, и девочки.

— «Прощеный» вышел на экраны лет десять назад. Вы были очень юным, — тем же мягким тоном заметила Пибоди, — не старше двадцати.

— Мне было двадцать три. Настоящий триумф, денег полно. Мы просто кайфовали и оттягивались в секс-клубе. Уединялись в кабинетах с разными девицами… — Джулиан пожал плечами и отпил воды. — Ну, вы знаете…

— Конечно, — поддакнула Пибоди, хотя никогда ничем подобным не занималась.

— Потом отправились ко мне, прихватив каких-то девиц, и продолжили праздник. С двумя я уединился. Так и заснули вповалку. А утром какой-то мужик врывается и кричит, что убьет меня. Одна из этих девиц — его дочь. И ей шестнадцать. Обеим дурищам всего по шестнадцать лет!

Он закрыл лицо руками, сильно потер глаза:

— Откуда мне было знать? Они зашли в клуб по фальшивым удостоверениям личности, сказали, что им двадцать один. Я их не совращал. И даже не заставлял. Но я купил им выпивку, угощал наркотой, занимался с ними сексом. Если бы знал, что им по шестнадцать, не стал бы, клянусь! Выглядели они старше, да и вели себя так, что держись… Папаша обещал вызвать полицию и привлечь меня за изнасилование несовершеннолетней. Все визжат, он бьет девчонку. Он сильно ударил ее, а когда я попытался его остановить, бросился на меня. Мои приятели едва оттащили. У девчонок истерика. У меня был друг-адвокат, и он начал убалтывать его: мол, девчонок отправят в исправительное заведение, а его самого за оскорбление действием и вторжение в частное жилище упекут всерьез и надолго.

— И чем все закончилось? — спросила Пибоди, выдержав паузу.

— Я дал им денег. Много денег. Давно это было, и я не знал, что нарушаю закон, не знал, сколько им лет. Но если бы меня привлекли за изнасилование, о карьере можно было бы забыть. Да и сейчас она все еще под угрозой.

— А Кей-Ти раскопала ту историю.

— Этим она и занимается, — горько воскликнул Джулиан. — Копает. Потом заставляет тебя плясать под свою дудку. Я не сделал ей ничего плохого, но она грозилась обо всем сообщить прессе. Даже знала имена того папаши и его дочери. Сказала, что я сяду в тюрьму и ни одна студия меня больше не наймет. Да это было почти десять лет назад… а она хотела упрятать меня в тюрьму.

— Если только вы не солжете про Марлу?

— Я отказался наотрез. С друзьями так не поступают. А Кей-Ти заявила, что они не друзья мне. Пошли бы они за меня в тюрьму? — Джулиан потянулся к стакану и жадно отпил.

— И что вы предприняли?

— Связался с другом-адвокатом. Он велел мне тянуть резину, пока он разыщет ту девицу и узнает, чем она сейчас занимается. Сказал, что срок давности по тому делу уже истек и я неподсуден. Но мне хотелось избежать шумихи в СМИ. Друг сказал, что навряд ли та девушка и ее отец хотят, чтобы все выплыло наружу, так что у Кей-Ти нет шансов. Мне надо лишь поморочить ей голову, а он тем временем решит, что делать.

— Вы говорили с ней об этом вчера? — спросила Ева.

— Я пытался держаться от нее подальше. А за обедом она устроила сцену. Я чувствовал себя отвратительно, потому что знал, каких именно слов и действий она от меня ждет. И я начал пить, надеясь забыться. Она загнала меня в угол и стала наезжать. Я просил оставить меня в покое, потому что не хотел говорить при свидетелях. Кажется, ляпнул какую-то глупость про адвоката… — Он потер лоб. — Или хотел сказать, но не сказал, не помню. Все как в тумане. Я слишком много выпил.

Джулиан снова закрыл лицо руками.

— Конни совершенно права.

— В чем именно? — спросила Ева.

— Выпивка проблем не решает. Если не можешь вспомнить чего-то, вовсе не значит, что этого не было.

Засучив рукава, Ева взялась за Марлу. Сказать ли своему вымышленному двойнику, что она держится слишком хладнокровно даже для копа? Вместо этого Ева озвучила детали допроса и села за стол.

— Быстро вы добрались.

— Я… уже была в центре.

— Ждали Мэтью… Давайте сэкономим время. Мы знаем, что у вас с ним роман, который вы от всех скрываете. Мы знаем, что Кей-Ти была в курсе, проследила вас до студии, где вы встречались, и пыталась шантажировать записью интимного характера.

— Много же вы знаете. Надеюсь, вы понимаете, что Мэтью ни в чем не виноват. Мы больше не собирались терпеть ее наезды и шантаж, но мы не убивали ее.

— Она призналась, что наняла частного детектива, который проник в дом, установил камеру, потом снова вломился, чтобы забрать запись. Однако в полицию вы почему-то не обратились.

— Дело слишком личное. А знаете, насколько ценной становится частная жизнь для публичного человека? Если бы мы поставили в известность полицию, Харрис все отрицала бы. Доказательств никаких, значит, нужно было достать их.

— Каким образом?

— Мэтью согласился встретиться с ней на крыше, но мы решили идти вдвоем и с камерой в моей сумочке. Разговорили бы ее, и она упомянула бы и проникновение со взломом, и шантаж. И тогда мы смело послали бы ее! Если бы она опубликовала запись, мы сообщили бы прессе, откуда она взялась, и вдобавок подали бы на Кей-Ти в суд.