Сон разума или иная реальность - О. Странник

Часто бывают сны о надвигающейся волне – громадной, размером с пятиэтажный дом, с пенящейся вершиной, сине-прозрачной, которая загибается. При её виде испытываешь чувство ужаса, но это тотчас проходит, стоит только нырнуть.

Часто на протяжении жизни мне снилось, что я в музее, похожем на Эрмитаж. Но поскольку во сне все изменяемо, он не похож на реальный Эрмитаж. Будучи в музее, я всякий раз пытаюсь что-нибудь стащить, выкрасть, как правило, это касается предметов драгоценных, настольных, какие бывают у Фаберже: маленькие рамки, пудреницы из хрусталя, из нефрита, в золоте. Иногда моя кража во сне проходит успешно.

Часто повторяется сон, когда я без особых физических усилий лазаю по каким-то шведским стенкам, оградам из шестов, жердей и не иду по улицам, а без видимых причин передвигаюсь ползком, переваливаясь, перешагивая с жерди на жердь, с бруса на брус по заборам. Иногда это происходит на лестнице в доме, в котором я живу. Как правило, она без перил, прерывается и ведет никуда. Нужно попасть в квартиру, но, добираясь до лестницы, я понимаю, что дальше идти некуда – остается

только полететь. Полет выручает всегда, когда попадаешь в тупик или когда кто-то за тобой гонится.

Иногда сны забываются. Но есть сны, которые помнишь всю жизнь. Например, перед тем, как моей маме должны были сделать операцию, мне приснился следующий сон. Дело происходит в деревне, где мы снимаем дачу. Дом старинный – переднее крыльцо соединено в нём проходом с задним. Мне снится, что открыты двери обоих крылец, и я вижу сквозь солнечный проход свою маму, прохожу и передаю ей петуха, которого до того несла на руках – он рыжий, пёстрый, громадный, тёплый-тяжёлый. Я передаю петуха маме, она говорит: «какой тяжелый, теплый», и пускает на землю в этом солнечном дворе, в котором петух начинает клевать зерна.

Уже потом, когда прошла мамина операция, я рассказала ей этот сон, и мы решили, что петух – это солнечная птица, это жизнь, тем более что он так энергично двигался на руках и я передала его маме – все это говорило о том, что операция действительно прошла удачно и мама прожила еще десять лет. Не случайно именно я передавала петуха маме – поскольку сама занималась процессом маминого лечения, возила ее к врачам.

Поэтому после удачного проведения операции этот сон мы растолковали именно так.

И, наоборот, незадолго до маминой смерти мне приснился следующий сон. Мы находимся в подвале, затопленном водой, и сидим в лодке. Мне кажется, что во время войны в этом подвале было бомбоубежище. Потолок подвала очень низкий, расстояние между поверхностью воды и потолком очень маленькое – около 15 сантиметров над головой. Подвал длинный, и в глубине его низкие окна. Я гребу, вода черная, грязная, и из нее время от времени появляются головы каких-то гадов, змей, но я гребу так, что носом лодки пытаюсь наехать на этих зловещих тварей и тем самым топлю их в воду. Но когда я гребу, то летят сильные брызги, а моя мама сидит очень близко в одной ночной рубашке, и она уже мокрая от брызг. Наконец, с большими усилиями мне удается подгрести к подвальным окнам, и я помогаю маме подняться и вылезти наружу из этих окон. Она – маленькая, дрожащая, мне ее жалко, но там, со стороны улицы, прекрасные женщины в светлых красивых одеждах принимают её в объятья и закутывают ее промокшую и дрожащую в большие белые покрывала.

Этот Путь через чёрную страшную воду, через затопленный подвал – это её Путь через болезнь и страдания к Истинной жизни через Смерть. Вскоре после этого сна она умерла.

Сон о кошках. В каком-то помещении две кошки. Одну я придерживаю рукой, справа к ней приближается другая кошка и нюхает левую. Левая проявляет агрессию, правая ничего не понимает, но я чувствую, что правая кошка – это моя умершая мама, а левая кошка – ее умершая сестра. Я говорю кошке-маме укоризненно: «это же твоя сестра!» Вдруг кошка-тетя превращается в карлицу, сантиметров шестидесяти ростом, в большой круглой меховой шапке. Я держу ее за руку, зная, что это моя тетя, и я её люблю, стараясь за руку повернуть ее к кошке-маме и примирить их.

Толкование здесь может быть следующее: дело в том, что именно в эти даты с интервалом в год скончались мои мама и тетя, которые при жизни ссорились по схеме: вместе скучно, врозь тесно. В большинстве сонников кошки – предвестники измены и слёз, олицетворение скрытых врагов и мелких неприятностей.

Сон о трамвае. Мне снится одновагонный трамвай на кольце и, как очень часто бывает в моих снах, он – многоэтажный. Я взбираюсь в него, и он едет в шатком равновесии, наклоняясь то вправо, то влево, причем едет сначала по рельсам, а потом просто без рельс по каким-то закоулкам, наклоняясь из стороны в сторону. Знакомая женщина (знакомая только во сне, а не в дневной жизни) в трамвае говорит мне неотчетливо: «Садись, здесь есть бар». Действительно, значительное место в вагоне занимает бар. Мест много, я выбираю двойное незанятое, сиденья деревянные, без планочек, желтые, пахнущие новым деревом.

Что бы это значило? Езда, движение вперёд – дорога, Путь! Это всё тот же архитепический образ Дороги-Пути. Авторитетный Цветков (книга «Счастливые сны») считает трамвай «скверным временем с неприятными людьми», но, видимо, это его неприятный опыт. Я смотрю шире: архетип Дорога – олицетворение моего жизненного Пути, неустойчивого в тот период, с поворотами то «по рельсам»(запланированные события), то без рельсов (незапланированные); события в пути и их выбор – многовариантен (трамвай многоэтажный), женщина – моя Анима, я сама, одна из моих составляющих, Она-Я подсказывает устроиться в баре, на свободном двойном месте, приятно пахнущем… Что ж, прекрасный выбор на этом неопределённом отрезке моего Пути!

Сон о множестве ступней ног. Небольшой огород, свежевспаханная земля без грядок. Время года неопределенное, пасмурные сумерки, и из земли, как всходы, растут, словно в замедленной съемке, десятки пар босых ног. Они прорастают из земли – большие, мужские, поменьше, детские… причем вырастают медленно и только ступни, чуть выше щиколотки – и это не вызывает ни удивления, ни беспокойства, а только воспоминание о вырастании из земли воинов из посеянных зубов дракона (надо же! Оказывается во сне можно вспоминать о чём-то, чисто ментальное действие).

Толкование. Миллер трактует большое количество ног во сне к нахождению потерянной вещи. Земля и почва – исполнение надежд, плодородная свежевспаханная земля – процветание и благополучие. Огород – это здоровье и успех, а также исполнение желаний. Но ни в одном соннике, разумеется, нет этого сюжета… У Цветкова голые ступни – новый любовный роман, странного вида – новое знакомство. Включаем интуицию. Общее впечатление от сна положительное. Зная свои житейские обстоятельства, я делаю вывод – какие? – а вот и не скажу!

Сон о доме и снеге (в дни летнего Солнцестояния). Пасмурно, ни вечер, ни день. Слева дом в три этажа, все окна темные. Сугробы чистого белого снега мне по грудь. Я пробираюсь вдоль дома, разгребаю снег, ни холода, ни влаги не чувствую, одета в трусы и лифчик. Знаю, что в доме живут новые русские. Смеркается, и я озабочена, чтобы меня не увидели. С усилием пробираюсь через снег вдоль дома и вижу подъезд с несколькими светло– желтыми кафельными ступеньками. Вдруг в доме слева от меня зажигается свет в окне. Я приостанавливаюсь в этих сугробах снега и начинаю точить желтый карандаш (!?) Справа между домами и деревьями слышу голоса подростков: «Я продаюсь за валюту…», но не вижу их. Понимаю, что они говорят между собой. Мимо ступеней подъезда по менее глубокому снегу бреду до угла здания, соображая, что, пройдя за угол справа между домами, выйду к своему дому.