Большой босс для крошки Сони - Екатерина Антонова

Страшная головная боль пронзила виски, в глазах словно плясали разноцветные огоньки.

– Пришла в себя, – раздался знакомый мужской голос, затем теплая рука легла на лоб.

Соня ошарашенно взглянула на своего спасителя.

– Как ты меня нашел?

Глава 18

Соня машинально сбросила теплую большую руку и уставилась на спасителя. Перед ней на коленях сидел Ярослав с весьма недвусмысленной улыбкой на губах.

– Как я… – в висках застучало, девушка сморщилась от то и дело накатывающей головной боли.

– Сам не понял, – мужчина пожал плечами, – еду на машине, а тут ты бредешь. Босая, растрепанная, будто не в себе.

– Ты меня спас? – бросила недоверчивый взгляд.

Яр кивнул. К Соне стремительно возвращались воспоминания о неудачном сватовстве, ссоре с родителями и побеге. Хотела ведь поговорить, но снова лишь трусливо сбежала.

– Тебя кто-то обидел? – спросил мужчина, пытаясь дотронуться до лица девушки.

Соня яростно сбросила ладонь. Он засмеялся, хитро глядя на нее, нагло и похабно осматривая с ног до головы.

– Мне нужно домой, – судорожно соображала, как будет возвращаться без кошелька, ключей.

– Где твоя сумочка? – ехидно хмыкнул музыкант.

Девушка огляделась. Затем глаза в ужасе расширились, ведь вспомнила, что вещи остались у родителей. Все, что оставалось в тот момент – схватиться за голову и обреченно вздохнуть. Теперь она в ловушке.

– Давай так, – Яр горой навис над Соней, – скажи, где твои вещи. Скатаюсь, заберу.

– Не выйдет, – буркнула девушка, – они у родителей.

– И? – Ярослав явно не совсем понимал, о чем речь.

С каждым днем Соня все четче понимала, что ее отношения с семьей ненормальны. Родители Светы были для рыжей лучшими друзьями, пусть и не одобряли многие решения. Дима вообще сильно привязан с матери. Гитарист же смотрел на нее, как на сумасшедшую. Внезапно стало так грустно и одиноко, что Соня чуть не разрыдалась.

– Только соплей мне не хватало, – вздохнул Яр, взял ближайший стул и уселся на него, – рассказывай, что у тебя за проблемы. Родители? Из-за них не поешь?

– Это неважно, – она хотела отвернуться, но жесткая рука мужчины схватила за подбородок.

– Признавайся, владелица маечки, а то изнасилую.

В голове вдруг всплыл пятничный шепот дотошного босса. Вроде почти те же самые слова, но с Димой Соня чувствовала возбуждение. А сейчас – страх. Осознание обухом треснуло по голове. Она же в квартире самого настоящего хищника. Кровать, покрытая шелковым бельем, общий интерьер в весьма интимных тонах говорили о том, что качеству секса этот человек уделяет особое внимание. Девушка сжалась в комок, готовая драться за свою честь.

– Да пошутил я. Какая ты нежная, Соня, – улыбнулся Ярослав, снова нависая и касаясь губами ее уха, – пока я подожду. Ты сама придешь ко мне. Потому что знаю твою слабость.

Рука музыканта как бы невзначай коснулась живота и скользнула вниз. Затем он отошел. Девушка испуганно схватилась за то место, где задержались пальцы Яра. Сжав бедра, ощутила легкое тянущее чувство. Нет, она не такая!

– Все-таки расскажи, что случилось, я помогу, – сказал гитарист.

– Поругалась с семьей, – буркнула девушка, – они хотят выдать меня замуж.

Эти слова здорово развеселили мужчину. Соня подняла глаза, наконец-то сумев разглядеть своего спасителя. Кожаные штаны, татуированный торс и длинные волосы, частично заплетенные в косы. Такой типаж возбуждал, заставлял по ночам касаться себя, представляя, как высокий и мощный мужчина берет ее в постели, на рабочем столе или прямо на сцене. Возможно, не влюбись она в своего босса, давно бы лежала и стонала под этим гигантом. Но у Сони был любимый человек, уже умудрившийся занять все место в сердце. Вряд ли сможет принять в себя еще кого-нибудь. Во всех смыслах.

– Выпьешь? – спросил мужчина, доставая бутылку со странной зеленой жидкостью.

– Нет, спасибо.

– Я бы на твоем месте попытался расслабиться. Заодно обсудим план твоего возвращения домой.

Домой? Соня потупилась и покраснела. Ведь она жила с Димой. Хотя они и не съезжались официально, часть вещей уже была у него. Мужчина выделил подчиненной полку в шкафу, а Кекс встречал вечером, довольно хрюкая, будто признавая членом их небольшой семьи. Эти мысли согрели сердце, позволив девушке немедленно взять себя в руки. Однако тело предательски не слушалось, все-таки нервный срыв и усталость давали о себе знать. Соня поднялась и на шатающихся ногах направилась к двери.

– Ну ты куда? – голос мужчины звучал утомленным, – босиком, да без документов и денег?

– Мне нужно вернуться домой, – шептала, вытирая слезы.

И под домом она имела ввиду своего любимого дотошного босса. Квартира Яра была холодной, пустой несмотря на богатый интерьер. На стенах висело несколько музыкальных наград. Дорогая мебель явно была куплена для того, чтобы продемонстрировать женщине статус. Чтобы расслабилась, почувствовала себя особенной, а потом всю ночь принимала его в себя на этом диване или в огромной кровати. Соня была другой, более чувственной. Отчаянно нуждалась в домашнем тепле и объятиях, дарящих покой. Но к Ярославу она все же не была полностью равнодушна. Взрослый, словно из другого мира, гитарист будоражил фантазию.

– Давай выпьем, Соня, а завтра утром я отвезу тебя, куда хочешь. Хорошо?

– Это абсент? – неуверенно уточнила, демонстрируя кое-какие познания в дорогом алкоголе.

– Именно, девочка.

Взяв небольшую рюмку, мужчина наполовину заполнил ее зеленым напитком. Вокруг распространялся хвойно-травянистый аромат, позволяющий Соне немного расслабиться. Но все же она держала дистанцию. Ярослав игнорировал этот факт, словно такое поведение его нисколько не задевало. Мужчина достал небольшую практически плоскую ложку с дырочками, затем намочил кусочек сахара в абсенте и положил на нее. Из кармана выудил зажигалку, затем поджег сахар. Девушка, как завороженная, смотрела на все эти манипуляции. Казалось, что Яр и правда не принадлежит ее миру.

Тот мир, такой желанный, где жил этот мужчина, был свободен он норм, правил и напускного морализма. Рок-музыка всегда казалась Соне самой настоящей, яркой и живой. Тем временем он бросил жженый сахар внутрь напитка и долил холодной воды, затем протянул получившийся напиток своей гостье.