Война старика - Джон Скальци

— Проверьте по своим компьютерам, — предложил Гарри. — Возможно, кто-то из нас попадет на одни и те же базы.

Мы проверили. Гарри и Сьюзен направлялись на Альфу. Джесси — на Бету. Мэгги и Томас попали на Гамму. Нам с Аланом досталась Дельта.

— Они разгромили «Старых пердунов», — пробормотал Томас.

— Не хнычь, — сказала Сьюзен. — Сам ведь прекрасно знал, что этим все кончится.

— Хочу хныкать и буду, — отозвался Томас. — Кроме вас, я никого здесь не знаю. Я буду скучать даже по тебе, старая ты кошелка.

— Мы кое о чем забыли, — напомнил Гарри. — Мы не можем оставаться вместе, но мы можем продолжать поддерживать контакты друг с другом. У нас ведь есть МозгоДрузья. Нам всего лишь нужно выделить в коммуникациях эксклюзивный почтовый ящик для «Клуба «Старых пердунов».

— Здесь с этим не будет проблем, — ответила Джесси. — А вот когда нас отправят на настоящую войну… Мы ведь можем оказаться на противоположных сторонах Галактики.

— Корабли все равно связываются друг с другом через Феникс, — сказал Алан. — У каждого корабля есть беспилотные модули, которые регулярно отправляют к Фениксу, чтобы получить распоряжения и доложить о состоянии корабля. С ними посылается и почта. Да, наши новости успеют несколько устареть, пока доберутся до адресатов, но все же мы будем их получать.

— Все равно что посылать записки в бутылках, — заметила Мэгги. — Только у этих бутылок будет невероятная огневая мощь.

— Действительно, давайте будем писать письма, — настаивал Гарри. — Давайте образуем наше собственное маленькое семейство. И будем присматривать друг за другом, где бы мы ни были.

— Ну вот, теперь и у тебя глаза на мокром месте, — укорила его Сьюзен.

— Я не переживаю из-за того, что буду скучать по тебе, Сьюзен, — серьезно отозвался Гарри. — Тебя я беру с собой. А вот всей остальной шпаны мне будет здорово не хватать.

— Раз так, то давайте заключим договор, — предложил я. — Чтобы мы так и оставались все теми же верными «Старыми пердунами», куда бы нас ни забросило и что бы с нами ни случилось. Будь свидетельницей, Вселенная.

Я вытянул руку. Все остальные положили свои ладони поверх моей.

— Господи! — воскликнула Сьюзен, опустив ладонь поверх всех остальных рук. — Ну вот и я расхныкалась.

— Это пройдет, — проникновенно произнес Алан.

Сьюзен легонько стукнула его свободной рукой.

Так мы простояли столько времени, сколько смогли.

Часть вторая

7

Над уединенной равниной на планете Бета Компаса-три местное солнце — звезда Бета созвездия Компаса — только-только начало свое движение по небосводу. Благодаря составу атмосферы небо здесь было не таким, как на Земле. Оно имело зеленоватый оттенок океанской воды, но все равно номинально считалось голубым. На холмах утренний ветерок играл фиолетовыми и оранжевыми травами, в небе можно было разглядеть, как похожие на птиц местные животные, имеющие по две пары крыльев, круто планируют вниз и тут же взмывают вверх по воле беспорядочных воздушных потоков, которые они, вероятно, угадывали каким-то особым чувством. Это было наше первое утро в новом мире, куда попал я и все мои бывшие сотоварищи по космическому перелету. Здесь было очень красиво. Если бы не огромный сердитый мастер-сержант, обладавший таким голосом, что казалось, будто он орет мне прямо в ухо, этот мир был бы идеальным.

Увы, ничего идеального, похоже, не бывает.

— Дерьмо на палочке! — заявил мастер-сержант Антонио Руис после того, как медленно обвел тяжелым сверлящим взглядом каждого солдата своего взвода: шестьдесят новобранцев, стоявших более или менее ровным строем (мы надеялись, что это был именно строй) на заасфальтированной обочине летного поля для шаттлов базы Дельта.

— Теперь мне ясно, что сражения за эту проклятую Вселенную нам не выиграть. Я смотрю на вас, и на язык просится одно-единственное слово: долбаки. Если вы — самое лучшее, что может предложить нам Земля, значит, самое время разворачиваться и поскорее уносить ноги, пока нам не наподдали как следует щупальцем по заднице.

Эта тирада спровоцировала невольные смешки в шеренге. Можно было подумать, что мастер-сержант Антонио Руис прибыл к нам прямо из кастинговой группы киностудии. Он был именно таким, каким большинство людей представляют себе инструктора в лагере начальной военной подготовки: огроменный, злой даже с виду и демонстративно проявляющий с первой же минуты свою готовность унижать всех и вся по любому поводу. Можно было не сомневаться в том, что он ткнет пальцем в одного из изумленных новичков, грубо обругает его и прикажет сто раз отжаться. А как еще можно воспринимать такого солдафона после семидесяти пяти лет просмотра теледрам о жизни военных.

— Ха. Ха. Ха, — медленно проговорил сержант в ответ на эти смешки. — Не думайте, будто я не знаю, какие мысли сейчас появляются в ваших башках, набитых дерьмом вместо мозгов. Я знаю, что вы чуть не ухохатываетесь, глядя на комедию, которую я перед вами ломаю. Просто восхитительно! Я точно такой же, как все те инструкторы, которых вы видели в кино! Офигенно прикольный парень — так ведь?

Смешки довольно быстро стихли. Последней фразы наверняка никогда не было ни в одном сценарии.

— У вас сложилось впечатление, что я разговариваю таким образом, потому что считается, будто именно так должны вести себя инструкторы, обучающие долбаных новобранцев. Вы думаете, что через несколько недель занятий моя маска грубого, но справедливого служаки начнет понемногу сползать, и я стану мало-помалу проявлять признаки удовлетворения теми успехами, которые будет делать большинство из вас, и к концу обучения вы заслужите мое сдержанное уважение. Вы думаете, что я буду с нежностью вспоминать о вас, когда вы уберетесь отсюда, чтобы сделать Вселенную безопасной для человечества, и считая самих себя неуязвимыми, потому что я за это время подготовлю из вас лучших бойцов во всем космосе. Так вот, леди и джентльмены, засуньте в задницу все свои ощущения, мысли и впечатления. Они все — полное дерьмо.

Мастер-сержант Антонио Руис шагнул вперед и медленно пошел вдоль строя.

— Ваши мысли — дерьмо, потому что я, в отличие от вас, повидал этот самый космос. И знаю, против чего нам приходится бороться. Я своими глазами видел, как мужчины и женщины, которых я знал лично, превращались в гребаные жареные бифштексы. Только, в отличие от обычного мяса, они еще долго могли кричать. Когда я служил свой первый срок, проклятые чужаки сожрали на завтрак моего командира. Я сам видел, как эти сучьи дети схватили его, разложили на земле, разрезали живот, вытащили внутренности, поглотали их и убрались обратно под землю, прежде чем кто-нибудь