Фальшивая Жена - Елена Безрукова

– Очень рада, что вы приехали, – улыбнулась нам мама.

– Нам тоже очень приятно вас увидеть, – ответила я, а Мэтт кивнул.

– Что же теперь с вашим братом?

– Ничего. Не могу я его наказать, как следует. Семья не позволит. Как я им в глаза буду смотреть? Просто уехал он. Надеюсь, смелости не хватит приехать сюда еще раз. Чуть не подставил и Джейсона, и Кэти, и меня.

– Да уж. Набедокурить мог. Выходит, хорошо, что Хитоми пришла в вашу компанию однажды. Именно она помогла вам распутать эту историю.

– Ну отчасти, да. Она.

– Что же будет через полгода?

– Что вы имеете ввиду?

– Ваш брак.

Мэтт пожал плечами:

– Я не провидец. Брак фиктивный. Оговорены лишь шесть месяцев, и два из них уже прошли. Согласно уговору, Кэти может спокойной уйти и я не буду препятствовать ее карьере в нашей компании. Она может оставаться и работать.

Я опустила глаза вниз. От этих слов стало больно. Выходит, я тешила себя мыслями, что Мэтт не захочет разводиться. Только сейчас поняла, что надеялась на что-то. Теперь мой муж сказал, что на намерен меня держать и сейчас нас связывают лишь условия договора. Больно, что уж там. Ну а чего я ждала? Любви из-за секса? У мужчин с этим всё куда проще. Что ж, мне придётся принять его выбор.

– Кэти? – мама заметила смену моего настроения. – Что такое?

– Ничего, всё в порядке.

Она не поверила мне, но не стала настаивать на ответе прямо сейчас. Повернулась снова к Мэтту.

– В общем, спасибо вам, мистер Донован. За помощь и понимание. Вы захотели сначала разобраться в деле, прежде чем казнить и сечь головы. Очень мудро и достойно руководителя вашего уровня. Ваш отец наверняка гордится вами?

– Спасибо, – мужчина немного смутился от таких лестных слов моей строгой мамы. Даже он чувствует ее темперамент. – Да, он доволен тем, как именно я вёл это дело. Конечно, грустно, что среди виновных оказались столь близкие родственники, но бывает всякое.

– Верно, – кивнула мама. – Давайте ещё чая?

Она снова подлила всем в чашки ароматного напитка.

Мы еще долго сидели и беседовали, будто семья. Джейсон тоже поблагодарил Мэтта, пожав крепко его ладонь. Тихий семейный ужин, жаль, что не все тут «настоящие»…

***

Дни потекли своим чередом. Я погрустила о сказанных Мэттом словах пару дней, потом плюнула. Если у него нет ко мне чувств, то и мне это не нужно. Решила гордо не показывать своей боли.

В гости стал чаще приезжать Роберт. Его привозила Дана. Каждый раз она не уставала цеплять меня, если поблизости не было Донована.

– Ну что, Кэти? Мэтт тебе еще не показал свой характер до конца?

Я лишь пожала плечами. Мне плевать, ведь он мне муж не по-настоящему.

– Характер как характер. Ты с ним что – договориться не могла? У нас с этим легко всё.

– Это ты еще не провинилась ни разу. Как провинишься – он тебе покажет, где раки зимуют.

– А я не собираюсь косячить, как ты, – вздёрнула я брови вверх. – Я не планирую спать с братом собственного мужа.

Лицо Даны потемнело, она уже собиралась забрызгать меня ядом, как вышел Мэтт, и ей пришлось прикусить язык. Он как всегда не пожелал с ней говорить и на улыбки отреагировал со скепсисом. Отдал ей одетого Роберта, и выпроводил вон, не давая с ним болтать. Дана кинула на меня еще один уничтожающий взгляд и уехала.

И пусть Мэтт мне не принадлежит на самом деле, но Дану бесит факт моего замужества за ним и нахождение в его доме. Мелочь, а приятно…

***

Мэтт.

Уже полночь. Я в кабинете, один, с бокалом виски в руках. Отпил пару глотков и смотрю на коричневую жидкость. Я же не пью? Ну вроде бы. Но сегодня на душе так погано, что хочется выпить. Правда, всё равно особо не лезет.

Эх, не судьба мне, видимо, напиться. Чего ж так дерьмово на душе? Да ладно брехать себе, Донован. Тебе плохо из-за неё – Хитоми.

Узнал, кстати что это значит. Когда спрашивал Старшову об этом, она не говорила и отшучивалась всегда, мол, «чужих» это не касается. Так её звать могут только близкие и домашние. Гугл сказал, что это японское имя, которое, ей дала мама. Некоторые родители дают детям домашнее имя, которое знает только семья. Суеверие такое – чтобы не сглазили. Переводится оно как «прекраснейшая из женщин».

Что ж, я согласен с её мамой. Хитоми очень подходит Кэти. Нежная, красивая, страстная, да еще и с мозгами и острая на язык – смертельное оружие для сердце мужчин, а не женщина.

Почему плохо? Потому что все чаще думаю о том, что скоро нам придётся расставаться. Как ни странно признавать, но я успел к Старшовой привязаться. Я испытываю к ней чувства и никуда не смог от этого сбежать, как ни пытался. Но как в этом признаться? Сначала грозил тюрьмой и использовал её, чтобы получить кресло директора, зная, в какой сложной ситуации она. А теперь что? Прости, Кэти, я, кажется, в тебя втрескался так, что спать нормально перестал? Верни мой покой, и вообще плюнь на всё, что было, и оставайся со мной? Бред. Плохо, потому что сказал её матери, что не держу её, и отпущу, а она не стала возражать, и даже дома не заговорила об этом ни разу. Ей плевать на меня и мои чувства. Даже секс для неё ничего не значил. Я ведь всегда был инициатором и настаивал на близости, она просто принимала.

И что теперь делать эти четыре месяца? Если я сейчас с ума схожу, то потом мне будет еще труднее с ней расстаться. Плохая, очень плохая идея была жениться именно на ней. Я не думал, что всё повернётся так…

Выходит, есть только один вариант – отпустить её и начать поиски другой фиктивной жены, от которой у меня не будет срывать башню. Хитоми мне уже помогла. А я помог ей. Не стоит её больше держать возле себя, потом только хуже будет.

Зверь внутри меня сначала жалобно завыл, при мысли о том, что Катя уйдет, потом яростно стал драть меня изнутри когтями ревности – ведь она начнёт строить вскоре настоящие отношения, будет целовать и обнимать не меня, и спать с…

Нет, не могу об этом думать. Не должен.

Я решил отпустить её, значит, нужно заткнуть зверя внутри и просто сделать это. Резать по живому – то резко и сразу. Один раз. Болеть будем потом.

Кэти.

Утро субботы. Я вышла в кухню в домашнем костюме, собрав волосы в конский хвост. За столом уже пил кофе Мэтт. Он, как обычно, читал утреннюю газету. Плохое, что ли, что-то пишут? Чего он такой хмурый?

– Доброе утро, – сказала ему, наливая кофе и себе.

– Доброе.

– Ты одет? Поедешь в офис?

– Да, как всегда.

Отвечал как-то отстранённо и холодно. Явно не в настроении. Что ж, тогда я не завидую его подчинённым сегодня – наорёт, как пить дать.