Хижина тети Томы - Елена Логунова

Я вполне понимала и разделяла ее беспокойство. Похоже было, что я вляпалась в криминальную историю со сложным сюжетом: тут тебе и сексуальные маньячества, и шпионские шифровки, и фальшивые деньги, и даже убийство! Такой сюжет мог оказаться в прямом смысле головоломным.

– Предлагаю все бросить и уехать домой, к папе и маме! – подрагивающим голосом предложила трусиха Нюня.

– Никогда! – решительно ответила Тяпа.

Я задумалась. С одной стороны, вернуться под крылышко к папе, маме, бабушкам и дедушкам было бы совсем неплохо. Дома, за спинами любящих родственников, я буду как в крепости. К тому же не придется больше заниматься унизительным собирательством на пляже. Некоторое время можно будет вообще ничего не делать, с удобством сидя на шее у родителей и неспешно врачуя свою израненную душу.

Я представила нашу фамильную дачку на хуторе Маркса, плетеное кресло-качалку на тенистой веранде, большую миску со сколотой эмалью, полную спелых яблок, сонную кошку Мусю на полосатом половике, и мне нестерпимо захотелось позвонить домой. Нет, лучше не домой, а папе на сотовый, чтобы мама не слышала, как он будет меня ругать. Мама всегда очень переживает, когда папа слишком строг с ее маленькой дочуркой.

Чтобы позвонить отцу, нужно было найти телефон. Я приехала в Татьянку без мобильника, совершенно сознательно лишив любящих родственников возможности днем и ночью названивать мне с увещеваниями и уговорами.

Ближайший телефон был в «Рузанне». Туда я и направилась, по пути заскочив к тете Люсе, чтобы отдать ей пятьсот рублей – вместе с оговоренными заранее скромными процентами и благодарственными словами.

В просторном холле «Рузанны» было сумрачно и прохладно. На высокой стойке ресепшена грудью лежала особа в красном пиджаке из тех, которые новые русские давно посдавали в секонд-хенд. На голове у особы высилась тщательно отутюженная алая пилотка. Заглядевшись на этот яркий образец головных уборов испанских коммунистов, я не сразу обратила внимание на менее броские волосы особы и не узнала в ней Рыжую Наташку. Успела вежливо спросить:

– Добрый день, вы не позволите мне воспользоваться вашим телефоном?

– Привет, Танюха! – радостно завопила Наташка, широко раскинув руки поверх подковообразной стойки.

– Привет! – ответила я, смущенная столь горячим приемом.

С учетом разделяющей нас высокой стойки, обнять меня Наташке было бы затруднительно, поэтому она ограничилась тем, что с двух рук послала мне сочные воздушные поцелуи.

– Как дела? – улыбаясь, спросила она.

– Идут, – уклончиво ответила я, не планируя вдаваться в шокирующие подробности. – А у тебя?

– А у меня летят! – похвасталась Наташка. – Видишь, я уже на новой работе! Та-та-ти, ти-ти-та!

Она уперла кулачки в красные пиджачные бока и задорно покружилась.

– Шикарное заведение, постояльцы сплошь толстосумы, есть даже один холостой миллионер! – понизив голос и прикрывшись ладошкой, доверительно сказала Наташка. – Вот сойдет мой остаточный фингал – сразу начну строить ему глазки!

– Синяка уже почти не видно, – сказала я, чтобы сделать ей приятное. На самом деле небольшая припухлость под глазом была еще заметна, но дорогой тональный крем творил чудеса. – Можно, я позвоню по вашему телефону в город?

– Запросто! За счет заведения! – кивнула Наташка и придвинула ко мне аппарат.

Я сняла трубку, оттопырила указательный палец и сосредоточилась. Вообще-то у меня хорошая память, но я редко даю себе труд запоминать телефонные номера, а просто так, без усилий, они мне не даются. Это у меня с детства. Дедушка – он до перехода на ответственную работу в коридорах власти был преподавателем математики – объясняет проблему тем, что у меня системный ум, которому претят всякие элементы хаоса. Дедушка мне льстит, но истина, как говорится, где-то рядом. В самом деле, чтобы набор цифр осел в моей памяти, нужно, чтобы он был мало-мальски осмысленным.

В свое время любящий дедушка специально для растяпы-внученьки придумал занятный способ запоминать всяческие даты, номера, адреса и иные сложные сочетания букв и цифр. Для этого в комбинации знаков нужно найти какую-то закономерность. Например, адрес Райки Лебзон в бытность ее моей однокурсницей и жительницей России, был таков: город Черновцы, улица Ленточная, дом 19, квартира 24. Я запомнила его легко, потому что проассоциировала адрес с… похоронным венком. Райка, узнав об этом, была в шоке, но я объяснила ей суть дедушкиного метода и провела параллель: город Черновцы – «черная», улица Ленточная – «лента». А где бывают черные ленты? Правильно, на траурных венках. Номера дома и квартиры я объединила, получилось 1924 – год смерти Ленина. Райка, правда, нашла дедушкин метод слишком сложным и неудобным.

Папин мобильник отзывается на трудный для запоминания федеральный номер 8-918-232-11-09. Но обязательные к употреблению восьмерку и трехзначный код можно было не запоминать, следующую за ним цифру тоже, потому что в нашем городе все телефонные номера начинаются с двойки. Затвердить нужно было всего три пары цифр. Я долго мучилась, не в силах запомнить эту абракадабру, но бесценный дедушка-математик посоветовал мне воспринимать цифры не строго попарно, а в последовательности: три, два, один, десять, девять! Получилось подобие обратного отсчета. Теперь у меня одна только проблема: вспомнить, с какой цифры его начинать.

– Три, два, один, десять, девять! – бормотала я, нажимая нужные кнопочки.

– Ту-у-у! – длинно прогудел телефон.

И одновременно у меня в мозгу что-то дзинькнуло, как кассовый аппарат. Внезапно перед моим внутренним взором, как на табло в аэропорту, высветились другие шесть цифр: 57–05 = 52!

– Козел-собака! – первой ахнула сообразительная Нюня.

А я с Тяпиной подачи некультурно ляпнула:

– Твою мать!

– Почему – мать? – с недоумением отозвался в трубке папин голос. – Татьяна, ты что, не помнишь, кому звонишь? Это папа! Детка, что с тобой случилось?

Я молча положила трубку. Звонить папе и уезжать из Татьянки мне разом расхотелось.

– Не соединилось? – участливо спросила Наташка.

– Как раз наоборот, очень даже соединилось! – машинально ответила я, думая о другом.

Мысли об эффективном дедушкином методе вполне органично соединились с воспоминанием о цифрах, изображенных на сгибе пыльного подоконника, результатом чего стало мое мгновенное просветление: перевернутый арифметический пример «57–05 = 52» может быть телефонным номером! Возможно, дедушка не был автором-изобретателем метода, который использовался шире, чем я думала.

Я взглянула на табличку с номером, закрепленную на аппарате, и спросила:

– В поселке у всех телефонов шестизначные номера?

– Кроме телефонов «Скорой», ментов и пожарных, – добросовестно ответила Наташка. – И не только в поселке, во всем нашем районе номера шестизначные.