Завещание волка - Андрей Дышев

Мэнгри так и не успел понять, что произошло. Он рассчитывал вытолкнуть из вагона «качка» вместе с пленником, но, не встретив никакого препятствия, пулей вылетел через проем. Последнее, что отразилось в его сознании, был страшный свист в ушах и ощущение жуткой пустоты в животе…

Кирилл поднялся с пола, оттащил своего немощного двойника на середину тамбура и закрыл створки. Юля, должно быть, была свидетелем мордобоя и со шквалом эмоций и вопросов ворвалась в тамбур.

– Что произошло? А где Мэнгри? Господи, я так и знала, что это добром не кончится! У тебя губа разбита! А этот живой?

Кириллу стоило больших усилий снова отправить девушку в соседний вагон. Не успел он закрыть за ней дверь и заправить рубашку в брюки, как в тамбур влетел Линчо. Его ничуть не встревожило отсутствие коллеги по научным исследованиям, зато по отношению к своему пленнику он проявил едва ли не материнскую заботу. Опустившись перед ним на корточки, Линчо зачем-то стал торопливо расстегивать ему ворот рубашки и шлепать по щекам. Он что-то тихо бормотал, может быть, молил бога сохранить несчастному жизнь. Затем прижался к его груди ухом и на мгновение замер. Убедившись, что с пленником все в порядке и тот преспокойно продолжает дрыхнуть, Линчо наконец вспомнил про сообщника. Не зная ни одного слова по-русски, Линчо наудачу спросил Кирилла по-английски:

– Here was the negro. What has become of him?[5]

Кирилл понял бы вопрос, даже если бы Линчо спросил его на языке канакуру. Не напрягая себя составлением английской фразы, Кирилл с протяжным свистом провел рукой, рисуя в воздухе виртуальную глиссаду, заканчивающуюся где-то за пределами вагона. У Линчо больше вопросов не было. Он не слишком огорчился и, взвалив на себя безвольное тело пленника, словно раненого на поле боя, отволок его в вагон.

Это происшествие осталось незамеченным для других пассажиров. Электричка прибывала в Адлер, и народ потихоньку готовился к выходу, просыпался, стаскивал с багажных полок сумки, мешки и подтягивался к тамбуру. Кирилл, дабы не мозолить глаза Линчо, воткнулся в очередь, пытаясь спрятать свои широкие плечи за двумя тощими девушками с облупленными розовыми носами.

Линчо не смотрел на Кирилла, но по его напряженному лицу было видно, что он мучительно вспоминает, где видел его раньше.

– Ты убедился, что этому парню ничего не грозит? – тараторила Юля, едва поспевая за Кириллом.

Они шли по перрону, не упуская из виду Линчо с пленником. Парочка была колоритная, но внимание прохожих не слишком привлекала. Один хромает, другой еле ноги волочит – что здесь особенного?

– Ничего не грозит! – проворчал Кирилл. – Негр едва не выкинул его с поезда!

– Но Линчо точно ничего плохого ему не сделает! – безосновательно заверяла Юля.

Кирилл остановился и выразительно посмотрел девушке в глаза.

– Первый раз в жизни вижу такую самоуверенную матрешку!

– Что? – ахнула Юля. – Это я матрешка?

Кирилл не стал любоваться ее негодованием и пошел дальше. Юле пришлось его догонять.

– Послушай! – задыхаясь от быстрой ходьбы, крикнула она. – Я только возьму у него рекомендацию, и можешь делать с ним что хочешь.

– Когда ты ее возьмешь?

– Мы договорились встретиться в аэропорту у входа на регистрацию.

– Когда?

– В пять!

– Значит, самолет вылетает в шесть?

– Должно быть, так.

Кирилл на ходу посмотрел на часы.

– Не знаю, не знаю, – произнес он. – Я хочу убедиться, что этот несчастный не полетит вместе с Линчо.

– Вместе с Линчо? – удивленно переспросила Юля. – С какой стати он должен лететь вместе с Линчо?

– Я тебе об этом как-нибудь в другой раз расскажу, – отрезал Кирилл и остановился как вкопанный.

– Интересно, – усмехнулась Юля, размышляя вслух. – Кто его пропустит на самолет без визы, без загранпаспорта?

Они увидели, как Линчо затолкал в такси пленника и сел с ним рядом. Дверца захлопнулась, и машина тронулась с места.

– Все, прощай! – сказал Кирилл, резко срываясь с места. – Звони!

– Я с тобой! – крикнула Юля, стартуя за Кириллом.

Они выбежали на дорогу. Кирилл стал махать рукой, пытаясь остановить любую попутку. Такси свернуло на перекрестке и помчалось в сторону аэропорта. Легковушки пролетали мимо, даже не притормаживая. Пришлось Кириллу размахивать своим пухлым бумажником.

– Чего под колеса кидаешься? – сердито спросил водитель «девятки», остановившись рядом с Кириллом. – На самолет опаздываешь?

– Хуже!

Лицо водителя расплылось в улыбке.

– Тогда с вас полтинничек. Баксов.

Не торгуясь, Кирилл запрыгнул на переднее сиденье. Он нарочно не оборачивался и не смотрел на Юлю, игнорируя ее. Жаль, конечно, студентку, но рекомендацию от колумбийца она, скорее всего, не получит. Не надо было выбирать столь редкую специализацию по диалектам народов Южной Америки.

– Гони за такси! – сказал Кирилл водителю, ткнув пальцем в ветровое стекло.

– Догнать? – уточнил водитель.

– Догонять не надо. Держи дистанцию.

Водитель повернул голову, глядя на Кирилла, как доярка на дойную корову.

– Шпионим, значит? – высказал он свою компетентность. – Предупреждать надо было. За шпионаж – семьдесят баксов.

– А мы не шпионы, – мягко возразил Кирилл. – Мы киллеры. Ствол с глушителем показать?

На этот раз водитель покосился на Кирилла с испугом.

– Так бы и сказал, – пролепетал он. – С киллеров двадцатничек…

– Что? Двадцатничек? – возмутилась Юля с заднего сиденья. – В Новороссийске, например, киллеров вообще бесплатно возят. А в Сочи им даже деньги дают!

– Ей-богу, не слышал, – поклялся водитель, все сильнее втягивая голову в плечи. – Бесплатно так бесплатно. Мне что, жалко?

Такси проскочило мимо здания аэровокзала и помчалось дальше, к грузовому терминалу. У ворот машина остановилась.

– Стоп! – сказал Кирилл водителю.

Из такси вышел Линчо и принялся вытаскивать оттуда пленника. Ему было очень неудобно: кожаную папку с документами пришлось зажать между ног, а самому согнуться в три погибели, чтобы буквально подлезть под расслабленное тело. Наконец он выволок несчастного из машины, схватил папку зубами и, пошатываясь, побрел к воротам.

– Пьяный, что ли? – спросил водитель.

– Сам ты пьяный! – бурно возразила Юля, вслед за Кириллом выскакивая из машины. – Он раненый. Просто мы первый раз промахнулись, а теперь идем добивать…