Мы просто дружим - Анастасия Градцева

Дорога до Минори пролетела достаточно быстро, если не считать последнего часа, когда пришлось ехать по очень крутому серпантину. За руль Саня ее ожидаемо не пустил, помня о том, как на Женьку может повлиять перепад давления, но и в роли пассажира она за этот час намаялась. Таких резких поворотов Женька не помнила ни на одной из тех дорог, где они ездили, поэтому последние километров двадцать она провела в очень неприятном состоянии «кажется, меня сейчас стошнит». В итоге все же не стошнило, но из машины Женя выползла бледная и даже с какой-то прозеленью. Саня же был злым и заебанным, потому что водителю на такой дороге, особенно с непривычки, было очень непросто.

Но стоило им вдохнуть просоленный морской воздух и увидеть синюю воду, горы и белые домики, будто взбирающиеся наверх по скалам – все мучения разом забылись. Они кинули вещи в уютном, будто сошедшем с антикварных открыток отеле, и пошли изучать городок Минори. Судя по его размерам, управиться они должны были меньше, чем за час. Женя в этот раз не стала наводить красоту и надела удобные шлепанцы, короткие шорты и простую футболку. Причем, судя по взгляду Сани, которым он обвел ее с ног до головы, отдельно задержавшись на глубоком вырезе футболки и месте под ягодицами, где заканчивались шорты, этот наряд ему понравился даже больше вчерашнего сарафана.

Сам Саня был чудо как хорош в песочных шортах, плотно обтягивающих сильные ноги, и майке, которая открывала рельефные загорелые плечи. Со своей смуглой кожей и смолистыми волосами он очень напоминал итальянца, и местные девушки ему улыбались так многообещающе, что Женька едва не скрипела зубами от злости. Но потом поняла, что Саня на них смотрит точно так же спокойно, как на горы и море, и успокоилась.

Минори был крохотным и совершенно невероятным. Ничего общего с шумным, пропыленным, переполненным туристами Римом. Нет, этот город казался легким наброском, как будто его нарисовал для туристов уличный художник на набережной. Светлый, солнечный, спокойный городок, похожий на гладкий белый камушек, найденный на пляже.

Белые, слегка облупленные домики с деревянными ставнями, полукруглые арки дверей, песочного цвета ратуша и лимонно-белый собор, в котором безумно красиво и искренне пел мессу церковный хор. Два кафе, один отель, один магазин, домики вверх по горе и маленький пляж – вот и весь Минори. Но Саня с Женей все никак не могли от него оторваться. Они уже второй час кружили по узким запутанным улочкам и находили все новые и новые детали, точно город делился своими секретами постепенно, приглядываясь к ним так же, как и они к нему. Длинноногая кошка, греющаяся на солнце, необычные плитки с рисованными картинками прямо на стенах домов, потайная лестница, уводящая во внутренний дворик, каменная серая стена с лиловыми и розовыми цветами и нежно-зелеными круглыми листиками, похожими на эвкалипт. Хотелось фотографировать каждую такую деталь, но тут же приходило понимание, что это бесполезно. И Женьку брала непонятная досада от того, что она не умеет рисовать, потому что эта живая красота могла быть передана только рукой художника. Экран телефона тут был бессилен.

– Что, Жень, плохие из нас туристы, да? – задумчиво спросил Саня, когда они замерли возле очередных необычных дверей, будто собранных из разных кусочков дерева.

– Почему?

– Нам не нравится то, что нравится всем. Ни Рим, ни Вена нас с тобой не впечатлили. А вот маленькие городки – явно наша тема.

– Столицы красивые и одновременно безликие, – медленно проговорила Женя, – а мне нужно, чтобы у города была душа. Было свое лицо. Я люблю штучный товар.

– Я тоже, – Саня посмотрел ей в глаза без улыбки, и Жене на какой-то момент показалось, что сейчас он говорил вовсе не про города.

Женьке казалось, что, приехав на Амальфийское побережье, они с Саней стали вести себя словно два подростка, сбежавшие из-под строгого надзора родителей. Море как будто забрало у них излишнюю серьезность, подарив взамен дикую бесшабашность и даже безрассудность.

На пляже они по очереди закапывали друг друга в песок, делали идиотские фотки, ржали, а в море швырялись ярким фрисби и брызгались, вызывая неодобрительные взгляды пожилых тетушек. А потом Саня, нырнув, коварно дернул за одну из веревочек на Женином купальнике, и трусики-бикини слетели с нее, едва не уплыв в открытое море. Хорошо, что рядом с ними никто не стоял, а Женька была по грудь в воде.

– Саня! – вопила она на весь пляж, с красными от гнева и смущения щеками. – Тебе сколько лет, придурок?

А он белозубо хохотал, явно не испытывая ни грамма раскаяния. Зато потом Женька как следует отомстила, подкравшись к Сане сзади и запихнув ему в трусы горсть скользких водорослей. Вот он орал! Прям аж на душе хорошо стало!

– Ты чего такая злопамятная? – громко возмущался он.

– Я не злопамятная, – ржала в ответ Женька. – Отомщу и забуду!

– Вот тебе! – он рубанул ладонью по воде, посылая в Женькину сторону целый фонтан брызг. Она этого не ожидала и не успела увернуться: вода окатила лицо и попала в правый глаз.

– Ай! – Женька зажмурилась. Глаз немилосердно щипало и жгло, и ведь даже не вытрешь ничем! Руки-то тоже в морской соли.

– Что такое? – тут же оказался рядом обеспокоенный Саня. – В глаз попало?

– Да, – захныкала она.

– Стой спокойно.

Саня притянул ее к себе и… неожиданно коснулся языком нежной кожи века, слизывая с него соль. Аккуратно прошелся по кромке ресниц и наконец щекотно провел языком под глазом. Женька замерла, не шевелясь. В этом вылизывании было что-то звериное, природное – и в то же время глубоко нежное, от чего в груди моментально становилось горячо и хорошо.

– Не жжет больше?

– Почти нет. Спасибо!

Женя осторожно открыла глаза, и ее тут же встретил Санин взгляд. Саня оказался неприлично близко, достаточно было чуть качнуться вперед, чтобы попробовать его губы на вкус. Что она и сделала. И поцелуй, несмотря на морскую соль, вышел удивительно нежным и сладким. Летним, как все вокруг.

Но безумства на этом не закончились.

– Господи, Сань, давай больше никогда не пойдем на этот пляж! – краснея, умоляла его Женька, когда они возвращались в отель. – Они ведь поняли, зачем мы пошли с тобой вдвоем в эту кабинку для переодевания.

– Да ты что?! – шутливо округлил глаза Саня. – Думаешь, догадались? Но как?!

– Потому что ты стонал, – огрызнулась Женька. – Не мог потише?

– Не мог, – ухмыльнулся он. – Ты божественно сосешь, тебе об этом раньше говорили?

– Добавлю себе в резюме, – буркнула Женя, но потом не выдержала и рассмеялась. – Черт, но реально стыд и позор! Минет на пляже – это самое безумное, что я делала в жизни!

– Даешь больше безумств! – провозгласил Саня. – Как говорится, твори херню – ты здесь проездом!

Именно поэтому они ночью тоже пошли купаться. Разумеется, голые – в чем вопрос! И, мокрые, обжимались на песке, расстелив там большое пляжное полотенце. А потом им показалось, что мимо проехала полиция, и они в панике стали одеваться, перепутав в темноте футболки. Так и шли домой, глупо хихикая: Женька в просторной Саниной майке, едва прикрывавшей грудь, и Саня в ее розовой футболке, которая хоть и была оверсайз, но на его плечах оказалась в облипку. Как только по швам не разошлась!