Борьба за счастье - Айрис Оллби

— Я спросила Рэнди сегодня утром, почему она называла тебя «старый, верный». По его словам, Гейл считала, что ты у нее на поводке, так как не отважился жениться.

— Рэнди заблуждается, — прозвучал ответ.

— Ни у нее, ни у Рэнди не было ясности. Рэнди не находит себе места от радости, думая, что ты вышел из игры. Кстати, вот это его заблуждение, по-моему, говорит о многом.

Джордж хмуро обдумывал сказанное Элен.

— Иногда приходится быть честным до жестокости, — спокойно произнесла она. — Может быть, тебе это не очень нравится, когда дело касается Гейл, но вчера поводок был обрезан, и теперь путь открыт. Рэнди и она могут вернуться друг к другу. Если ты, конечно, добиваешься их примирения, — неуверенно добавила Элен.

— Конечно, добиваюсь. Но судя по сегодняшнему спектаклю, не вижу, как оно может произойти. Поэтому смешно представлять себе дело таким образом, будто я — единственный камень преткновения в их бесконечных конфликтах.

— Не кажется ли тебе, что вся эта каша заварилась из-за того, что они не доверяют друг другу? Ведь Рэнди крутил с партнершами по сцене, а Гейл держала тебя при себе в качестве угрозы неисправимому вертопраху.

— Здесь сам царь Соломон не разберется, — сокрушенно покачал головой Джордж. — Мне ясно одно: вся эта история выходит за пределы здравого смысла.

Как показалось Элен, Джордж болезненно воспринимал ее доводы. Создавалось впечатление, что он не хочет больше слушать ее. Элен совсем запуталась и не могла определить свое место в трагикомедии, происходящей вокруг Джорджа. Все еще больше осложнилось из-за его разочарования в этой затее. Кажется, он уже не верил в успех.

— Что ж, я нахожусь здесь, видимо, лишь для того, чтобы поразвлечь тебя, дать на время забыться, — иронизируя над собой, Элен вспомнила утренние сентенции Рэнди.

Эти слова вывели наконец Джорджа из прострации: он прекратил мучить себя, анализируя каждое свое слово, каждый шаг.

— Прекрати говорить вздор, Элен! Ты необходима для успеха всего замысла, твоя роль ведущая!

В ее глазах таилась насмешка.

— Какого плана, Джордж? Ублажать тебя тем, чего ты не получаешь от Гейл?

Он возмутился:

— Мои чувства к тебе не имеют никакого отношения к Гейл.

— Я лишь повторила твои слова, сказанные вчера вечером, — безжизненным тоном произнесла Элен.

— Ты неверно истолковала мои слова. Все не так, Элен!

Он приблизился к ней, чтобы заключить в объятия. Она не сопротивлялась, но оставила руки у него на груди и больше не шевельнулась.

— А как же все-таки? — спросила Элен, ища в его глазах правду.

Джордж и не пытался уйти от ее прямого вопроса.

— Между черным и белым, Элен, множество оттенков серого, ты это обязана усвоить, дорогая. Согласен, я слишком, близко принимаю к сердцу дела Рэнди и Гейл, и это мешает мне видеть их драму в истинном свете, но я твердо знаю: с тобой я не ищу возможности забыться. Я хочу разделенной, взаимной любви, доверия. Нам даровано высокое и прекрасное чувство, и мы должны оберегать его.

Элен воспрянула от этих проникновенных слов. И когда он нежно взял ее лицо в ладони и поцеловал, она не удержалась от самозабвенного, полного страсти, ответного поцелуя.

Я должна доверять своему чувству, мысленно повторяла Элен, обнимая Джорджа и тесно прижимаясь к нему. Такого понимания между нами не могло возникнуть, если бы прошлая любовь все еще тлела в его сердце. Однако у него начинается смятение в душе всякий раз, когда речь заходит о Гейл.

Элен не в силах была отогнать эту навязчивую мысль в течение всего вечера, который они провели с Рэнди и Гейл. Все было бы чудесно, если бы не бесконечные ссоры между супругами да не грусть Джорджа, уверенного в том, что он не справился с ролью миротворца.

Полная луна заливала бледно-голубым светом побережье, где готовилось барбекю, а ансамбль полинезийских певцов и танцоров устроил всем настоящий праздник. Страстные, темпераментные мелодии заставили даже Гейл и Рэнди пуститься в пляс, забыв о распрях.

Ритмичные удары в деревянные барабаны обладали таинственной властью. Танцоры, выстроившись у самой воды, зажгли факелы. Из-за мыса показалась быстро плывущая таитянская пирога под парусом с новыми актерами. Некоторые из них балансировали, стоя на борту и размахивая пылающими факелами. Это было захватывающее, незабываемое зрелище. Таитянские лицедеи увлекали зрителей чувственной грацией, диким первозданным темпераментом и завораживающей эротикой движений почти обнаженных тел.

В конце представления полинезийцы пригласили на арену гостей отеля. Гейл тут же вскочила с места, чтобы подобрать себе самого эффектного танцора. Красавчик Рэнди обратил на себя внимание очаровательной танцовщицы. Туземцы оказались весьма умелыми учителями, и вскоре Гейл соблазнительно и вызывающе вращала бедрами, завлекая зрителей самым беззастенчивым образом. На триумф супруги Рэнди ответил блестящим исполнением мужской партии, суть которой он усвоил мгновенно: танцоры-полинезийцы демонстрировали мощь своих развитых бедер, мастерски вращая коленями.

Больше никому из гостей отеля не удалось овладеть хотя бы азами языческого танца. Все мужчины-полинезийцы собрались вокруг Гейл, задавая тон своими ритмами. Рэнди окружили танцовщицы-полинезийки. Восхищенные гости горячо аплодировали. Ни Гейл, ни Рэнди не требовалось посторонних усилий, чтобы возвести их в сан звезд импровизированного спектакля. Между ними началась яростная борьба за симпатии «зала» под луной. Пыл новоявленных исполнителей туземных танцев разгорелся до предела: каждый из них жаждал превзойти другого в глазах местных зрителей. Гейл и Рэнди состязались самозабвенно.

Когда наконец бешеные барабаны умолкли, полинезийцы украсили солистов-гастролеров яркими венками и торжественно проводили к их местам за столиками.

— После этого снова хочется жить, — высокопарно произнес Рэнди, сияя от удовольствия и торжествуя победу.

Гейл ответила ему игривой улыбкой.

— Да, — согласилась она. — Теперь я понимаю, чего была лишена.

— Если бы ты вносила в нашу с тобой интимную жизнь столько же темперамента, сколько в этот танец, то ничего бы не лишилась, моя дорогая, — самоуверенно заявил Рэнди.

— Это говорит мужчина, который вконец истаскался, расходуя свою потенцию где-то на стороне! — презрительно заметила Гейл.

— Старая песня, — усмехнулся Рэнди. — Мнимые измены необходимы, чтобы оправдать свою холодность, леди.

— Но тебе и оправдываться не надо, так как ты каждый вечер, не стесняясь, заглядываешь в бутылку.

— Когда в голове приятный туман, легче забыть, что у тебя в постели вместо человека призрак.

Джордж с такой силой сжал кисть Элен, что чуть не повредил ей пальцы. Он встал, потянув ее за собой.

— Мы просим извинить нас. Элен и я хотим пораньше лечь.