Рождественский сюрприз. Сборник - Ви Киланд

Что?!

Только тут я спохватился, что так и не положил куклу с солнечными ожогами.

– Гм… Это же не вибратор!

Райли забрала у меня Лави, отвернула ей голову и, сунув руку в полое тело, достала оттуда маленькую фиолетовую палочку.

Я хохотал до слез.

– Ох, мисс Кеннеди, куда мне до тебя по части извращений!

– Ну а как ты думал – маман у меня любопытная, надо как-то выживать.

– Небось ты под эту штуку мечтала о Джей-Ти? Отрывала кукле голову и наяривала под песню «Мое сердце разрывается»?

Она запустила вибратор в угол.

– Господи, зачем я тебе вообще показала? С ума я сошла, что ли…

– Потому что ты прониклась ко мне симпатией.

– Нет! Скорее, я переволновалась и плохо соображаю. – Она зевнула. – Слушай, время позднее, пора укладываться. Я не знаю, где мать держит постельное белье, а спрашивать не хочу, раз она думает, что ты спишь со мной. Давай я отдам тебе одеяло, а себе оставлю покрывало?

– Норм. Я вообще могу укрыться моим пальто.

– Нет. Держи, – она протянула мне сложенное одеяло.

– Спасибо.

Я лег на холодный пол, всей душой желая оказаться в теплой постели рядом с Райли. Однако это было рискованно – я не смог бы скрыть своего возбуждения после болтовни о вибраторе и Пег Банди, да еще лежа на узкой кровати с такой красавицей.

Но заснуть я не мог, хоть убей. В комнате было тихо и абсолютно темно, и я не мог понять, заснула Райли или нет.

– Ты спишь? – прошептал я.

– Пытаюсь, – безразлично ответила она.

– О’кей. Значит, говорить не хочешь. Прости. Спокойной ночи.

Кровать скрипнула.

– А о чем ты хочешь говорить?

– Ты мне не рассказывала, как попала на работу в издательство.

– Проходила стажировку и осталась работать. Постепенно литературный мир начал мне нравиться… А ты? Как тебя занесло из космонавтов в редакторы?

Я вздохнул.

– После расставания я решил уехать от плохих воспоминаний, собрал вещи и сел на поезд в Нью-Йорк. Ехал в неизвестность – ни работы, ни жилья. Приятель договорился, чтобы меня приняли на должность администратора в отдел научно-популярной литературы, а со временем я стал редактором. Все почти как у тебя.

– Сама я такую карьеру не выбрала бы, – призналась Райли. – Но она мне неожиданно подошла. Я всегда считала себя творческой натурой.

– Еще бы, раз ты прячешь вибратор в кукле. Этого уже не превзойти. – Не дождавшись ответа, я спросил: – Ты улыбаешься?

– Здесь темно, поэтому я не обязана признаваться.

Я явственно услышал улыбку в ее голосе.

Мы замолчали.

Одна мысль давно не давала мне покоя. Я нелестно отзывался о семье Райли, перехватив ее письмо автору колонки советов (я даже позволил себе назвать ее мать меркантильной и самовлюбленной нарциссисткой, если я не путаю). Но приехав сюда и познакомившись с родными Райли, я понял, что сильнее ошибаться не мог, и готов был в этом признаться. Я достаточно взрослый, чтобы признавать свои ошибки.

– Я должен перед тобой извиниться.

– Уточни, а то ты задолжал мне минимум десяток извинений.

Я усмехнулся, радуясь, что Райли не дает себя в обиду.

– За то, что я наговорил о твоей матери, прочитав твое письмо колумнистке.

Она вздохнула.

– С моей мамой никакого терпения не хватит, но на самом деле она очень хороший человек и прекрасная мать. Письма, которые она рассылает под Рождество, бестактные, я сама от них морщусь, но сердце у нее доброе. Она пишет их не для того, чтобы ткнуть кому-то в нос наши успехи, а потому что она нами гордится.

Я кивнул.

– Да, я уже понял. Я был не прав, я неверно оценил ситуацию. Ты сможешь меня простить?

Райли не отвечала долгую минуту, а потом я услышал:

– Ты начал волноваться, когда я замолчала, не приняв твоих извинений?

– Да.

Она засмеялась.

– Один-один. Я хотела тебя помучить, прежде чем простить.

– Хитрая.

– Бываю иногда.

Через несколько минут, когда мы говорили о гостях, с которыми я сегодня познакомился, до меня донесся скрип кровати. Скрип был тихий, но ритмичный, как если бы Райли раскачивалась взад-вперед и старалась это заглушить. Я замолчал на полуфразе, когда до меня дошло, чем она занимается.

Да нет, она не станет…

А она привернула кукле голову?

Стоп, она же швырнула вибратор в угол!

Но она поднималась, чтобы отдать мне одеяло, а потом выходила в ванную, значит, могла поднять вибратор незаметно для меня. Хотя разве я бы не услышал? И почему скрип, а не жужжание? Неужели она попросту, вручную?.. При этой мысли я едва подавил стон.

Не может быть. Райли не такая.

И тут я снова услышал ритмичный скрип.

Скрип-скрип.

Скрип-скрип.

На кровати явно что-то происходило. Почему я, блин, валяюсь на полу, когда рядом такое?!

Райли обратила внимание, что я молчу.

– Она – что?

У меня совершенно вылетело из головы, о чем мы говорили.

– Кто?

– Майор Сондерс.

– А что с ней?

– Не знаю, это же ты рассказывал. Ты начал говорить, что майор Сондерс тебе сказала, и замолчал. Ты что, заснул?

– Гм… Да, наверное. Извини.

– Ничего, – сказала она. – Уже поздно, надо спать.

Я был уверен, что не сомкну глаз после этого скрипа, но возражать не стал.

– О’кей. Спокойной ночи, Райли.

– Спокойной ночи, Кеннеди.

Я таращился в потолок, обуреваемый мыслями, которые полагалось решительно гнать от себя, когда ночуешь в одной комнате с такой женщиной.

И вдруг скрип раздался снова. Он становился отчетливее.

Скрип-скрип.

Скрип-скрип.

А потом Райли… застонала!

Причем не раздраженным стоном, который вырывался у нее, когда ее бесили мои слова и она округляла глаза (кстати, Райли просто прелестна с этой гримаской). Это был стон, который издает человек, готовый…

Я с трудом сглотнул.

Да какого черта происходит?! (А главное, могу я присоединиться?)

Минуту я лежал не дыша, прислушиваясь, какие еще звуки долетят с кровати, и тут Райли начала хохотать. Сперва это был тихий смешок, но вскоре он превратился в глубокий грудной смех.

Господи, она что, издевается надо мной?

Неужели она хотела, чтобы я подумал, будто у нее игрушка между ног?

Я вынужден был откашляться, чтобы хрипло поинтересоваться:

– Что смешного?

Она едва проговорила сквозь смех:

– Жутко шея разболелась! Наверное, после полета и сегодняшнего стресса, когда мы столько врали моим родным. Я лежу, растираю левую лопатку и думаю: сюда бы ручной массажер. И представила, что бы ты подумал, если бы я встала с кровати, подобрала вибратор и вернулась в постель, ничего не сказав. Ты бы, наверное, решил, что я его