Князь Тьмы и я - Елена Звездная

И после этого застыли оба. И на меня уже даже доктор Савадж смотрела с нескрываемой яростью. Я прямо себя как на работе почувствовала.

– Итак, – возвращаясь к отсеку с вампирскими трупами и вампирскими же не трупами, – что мы имеем на данный момент? А имеем мы охранника леди Малисент, который, видимо, не хотел, чтобы девушка стала княгиней Даркан.

Несмотря на ярость, с которой вампирша продолжала взирать на меня, уже даже не прикасаясь к пицце, доктор все же заметила:

– Это объясняет столь долгую связь с человеческой девушкой.

– А что, обычно связь длится меньше? – я реально мало знала о вампирах.

– Да, – практически выплюнула Савадж, – обычно да. Вы – люди, вечно спите. Это раздражает.

И на этом вампирша потеряла к нам всяческий интерес. Быстрая, грациозная, опасная, она сорвала с себя перчатки, ловким броском забросила их в мусорное ведро, уже почти вышла… Остановилась, вернулась, забрала пиццу, и бросила мне уходя уже окончательно:

– Была бы ты поосторожнее со словами, княгиня.

И вышла.

Собственно, на этом моя осторожность и закончилась.

– Ну, гопником я еще не была, – разминая шею, глубокомысленно выдала я.

И пошла отжимать мобилы у вампиров.

Все было муторно, конечно, но просто – взял мобильник, разблокировал путем поднесения к голове убиенного, снял блокировку, вбил простой пароль – процедура закончена. Навьен мне не мешал ни в чем, он в какой-то момент даже стал помогать – принес чистый мусорный пакет, и я закидывала мобильники туда.

Потом заставила себя сходить к трупу. Это было не очень приятно, но образцы биологических материалов следовало взять. Возле трупа мне стало нехорошо, и Навьен это понял – молча пошел, забрал пробирки с биологическим материалом сам.

И в этот момент на его телефон позвонили.

На этот раз громкую связь тысячник не активировал, так что мне лишь оставалось догадываться о содержании разговора, но лицо у Навьена приняло каменное выражение, так что… боюсь, хорошего ему не сказали.

Нажав отбой, вампир посмотрел на меня и сообщил:

– Приказано возвращаться.

Я кивнула.

Хотелось бы возразить, но… вообще не хотелось, чтобы его голова стояла вот так, отдельно от тела.

***

Как только мы вышли из морга, нас окликнула доктор Савадж. Оказывается у нее был кабинет напротив. Прямо напротив входа в морг.

– Княгиня, – позвала вампирша, и едва я подошла к двери, сообщила, – биологический материал можете не брать. Лорд Навьен, принтер.

К чему был принтер, я не поняла, но главное что сообразил он – сходил, забрал из принтера пять листков. «Жертва» и «насильники» поступили в четвертый городской морг вчера ночью. Вампирами они не были, но на двоих из них имелись признаки мутации, появляющейся после укуса.

Кто-то качественно замел все следы. Но слегка не рассчитал, что в дело вмешается полицейский с моим новым уровнем допуска.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я.

Блондинка оглянулась, усмехнулась, и отвернувшись опять к монитору, пожелала:

– Берегите… голову.

Одну. То есть его голову.

И вот поцеловал меня Навьен, а стыдно и страшно почему-то только мне, хотя… по тысячнику просто невозможно было прочитать, о чем он думает. Он словно отгородился от меня, от ситуации, от… от всего. Словно его глаза уже смотрят в вечность на отрубленной голове.

***

Трех злых вампиров мы подобрали во дворе моего дома.

Вампиры выглядели почти как вампиры, только… лучше. Укладка, бровки, у одного даже татуаж. И вампиры были злые настолько, что гулять во двор сегодня не вышли даже коты, а часть народа побоялась вообще зайти в подъезд, вернувшись с работы, и теперь жались грустной толпой за углом.

Мы подъехали, Навьен открыл дверь, недвусмысленно посылая подчиненных на заднее сиденье.

– Ссссспассссибо за шугаринг! – прошипел один из охранников.

Я не поняла, чего он такой злой, но тут главный над охраной протянул Навьену чек. В чеке было все – укладка, стрижка, покраска, депиляция воском, пилинг, шугаринг.

– А наша служба и опасна и трудна, – зачем-то сказала я.

Кажется, все три вампира хотели меня убить.

– Чего новенького? – спросила я так, из вежливости.

Но ответ неожиданно последовал:

– Вы или проститутка, или наркоманка – уважаемые пенсионерки еще не определились. – Марта из сорок восьмой квартиры беременна не от мужа. В квартире шестьдесят семь скоро свадьба – какая-то понаехавшая увела мужика из семьи. Ему восемнадцать, ей девятнадцать – точно увела, приговор уважаемых пенсионерок обжалованию не подлежит. Парикмахер Степан гей. Но у него три любовницы, которых он скрывает от жены, зато бесплатно красит раз в месяц, и они эти…ммм…

– Сучки крашенные, – подсказал второй из охранников.

– Кобель из четырнадцатой бегает налево, – добавил третий охранник.

Я обалдела. В четырнадцатой квартире жила женщина за пятьдесят, у нее была очень милая дочь и замечательные внуки. Она жила одна.

– Откуда в квартире четырнадцать взялся кобель? – спросила я.

– А, она его на дороге подобрала. К ветеринару на такси возила, лапу ему лечила, а он теперь по всем крашенным бегает.

Мои глаза медленно округлились.

– Использовал синоним, чтобы не шокировать вас руганью, – пояснил охранник.

– А…э… а… – я не совсем поняла, в каком месте синоним использован был.

Навьен, понаблюдав за моей мимикой, отражающей судорожную попытку что-то понять, пояснил:

– Женщина не кастрировала пса, поэтому он теперь пристает ко всем собакам во дворе.

– Оу, – только и сказала я.

И подумала, что есть такие вещи, которые мне вообще знать не хочется. Нет, серьезно, я бы отлично прожила и не зная всего этого.

– Как вам мой новый цвет волос? – поинтересовался первый охранник.

– Эээ… – я и старый не помнила, если честно.

– Дикое индиго! – гордо сообщил вампир. – Раньше был гнилой баклажан, а теперь вот!

Я поняла, что кто-то сейчас будет ржать. И этот кто-то – я.

Но перехватила взгляд Навьена, вспомнила про головы в вампирском морге, улыбаться как-то сразу перехотелось.

– Вам очень идет, – похвалила я вампира, чьего имени даже не знала.

– Спасибо, мы этого цвета четыре часа добивались, – с достоинством уведомил охранник.

И я все же улыбнулась, потом посмотрела на свой мешок для мусора. В нем имелось более сорока телефонов, и более ста двадцати файлов с делами, которые я хотела бы хотя бы попробовать раскрыть. А впереди… что было впереди, я не знала. И не очень хотела знать.