Четвертый дракон Амели - Ольга Иконникова

Амели в ответ рассказала ему о предположении баронессы. Старик покачал головой:

— Не думаю, что она права. Герцог Ламанский вряд ли решится на подобное, ведь в отборе участвуют не простые невесты. Но на всякий случай нужно быть готовыми ко всему. Ах, дитя мое, я так волнуюсь за Элинор!

Он выглядел обеспокоенным.

— Можете быть уверены, ваша светлость, что я не стану действовать во вред вашей племяннице. Никакой титул не стоит того, чтобы ради него предавать друзей.

— Я знаю, дитя мое, знаю, — маг ласково ей улыбнулся.

Присутствовавший при беседе Фернан поспешил прервать эти сантименты:

— Вы бы лучше рассказали, ваша светлость, как продвигается расследование пожара в библиотеке. Удалось ли выйти на след преступника?

Но и по этому вопросу герцог не мог сказать ничего конкретного.

— До сих пор не понятно, как он мог попасть в библиотеку. Если же он действовал на расстоянии, то он — очень сильный маг. Единственное, что нам удалось установить, это то, что след магии, оставленный в библиотеке, очень похож на тот, что был на месте гибели их величеств.

— Тогда всё просто! — хлопнул в ладоши Фернан. — Нужно сопоставить с этим следом магию всех, кто находится во дворце. Сколько здесь сейчас гостей? Не больше сотни.

— Как вы себе это представляете, молодой человек? — возмутился де Тюренн. — На такую проверку уйдет много времени, и не факт, что она принесет результат. Магический след может различаться в зависимости от стихии, которая используется в том или ином заклинании. Выяснить, магией скольких стихий обладает тот или иной человек, почти невозможно. Преступник мог скрыть, к примеру, что он владеет магией огня или воздуха. И если при проверке он покажет нам магию воды, то след будет совсем другим.

— Полагаю, каждое государство должно завести реестр магов и ведьм, где должно быть указано, какими стихиями они владеют. А любое применение другой, не внесенной в реестр магии, должно наказываться по закону, — предложил Фернан.

— Весьма разумная мысль, — на сей раз похвалил его герцог. — Я изложу ее герцогу Ламанскому и принцу.

— Прошу вас, — вмешалась Амели, — давайте подумаем о Вероник. После итогового испытания мы вынуждены будем или показать принцессу принцу Армэлю, или вывезти девочку из дворца. К тому же, не следует забывать о Грете и Натанэле — им мы тоже должны помочь.

— Дитя мое, — сказал де Тюренн, — если вы станете королевой, решить эти вопросы будет гораздо проще.

Амели поморщилась — мысль о короне была ей почему-то неприятна.

Ночью она почти не спала — металась по кровати, вздрагивала от каждого шороха. Кошмары отступали, только когда она вспоминала, что у окна в кресле дремлет Фернан, готовый в любую минут броситься им с Вероник на помощь.

К предстоящему испытанию их готовили совершенно по-особому — с самого утра апартаменты Амели наводнили горничные и портнихи. Спальню (во избежание случайного попадания непрошеных гостей) пришлось запереть на ключ. Прости, Вероник, но так надо!

Амели приняла ванну с ароматическими маслами («Для гладкости кожи, ваше высочество», — сообщила одна из служанок). Потом всё ее тело натерли кремами с цветочным запахом. Молодой вертлявый куафер красиво уложил ее волосы.

Всё это было так необычно, что доставляло не удовольствие, а беспокойство. Создавалось впечатление, что их готовят не к магическому экзамену, а к первой брачной ночи.

А когда принесли роскошное платье — пышное, из струящегося шелка благородного бронзового цвета, — то Амели и вовсе растерялась.

— Ожидается какое-то торжество? — спросила она у заглянувшей на минутку баронессы Дюамель.

Та защебетала:

— Ах, ваше высочество, вы же понимаете, какой сегодня день! Будущий король узнает свою невесту, а Анагория — свою королеву! И та из вас, которая удостоится этой чести, должна выглядеть подобающе. А поскольку мы не знаем, кто именно выиграет отбор, вам всем следует быть готовыми. На последнем испытании будут гости, много гостей.

Гости? На магическом испытании? Рискованно.

Горничные, портнихи и парикмахер удалились, и Жюли выпустила из плена и принцессу, и развлекавшего ее Фернана.

— Ого! — хмыкнул Маршан, разглядывая Амели со всех сторон. — Умелые руки даже из Золушки могут сделать принцессу.

Она запустила в него веером (ничего другого под рукой не оказалось!) — он поймал его на лету.

— Ну, это ты зря, — сказал он. — Веер, между прочим, штука полезная. Особенно в зале, где много народа. Можно стеснительно прикрыть им лицо, можно нагнать ветру, если станет жарко, а можно отбиваться от назойливых кавалеров.

Но несмотря на шутки, которые так и сыпались из него, Фернан был невесел. Они все, включая Вероник, были взволнованы, напряжены.

Когда раздался стук в дверь, Жюли с маленькой принцессой шмыгнули в спальню. Пришел один из младших магов, чтобы сообщить, что ее высочество принцессу Лангедокскую просят пожаловать в тронный зал.

Фернан отправился вместе с ней. Они не были уверены, что его пустят в сам зал, но стоявшая на входе стража не сделала попытки его остановить.

Народу в зале было уже много, и взоры всех присутствующих обратились на остановившуюся возле дверей Амели.

— Прошу вас, ваше высочество, пройдите к отведенному вам месту! — тихонько попросил ее распорядитель бала и указал на стоявшие на небольшом возвышении три величественных кресла.

В одном из них уже сидела Элинор.

Амели устроилась на соседнем и улыбнулась виконтессе. Та ответила вымученной улыбкой.

— Я так волнуюсь, ваше высочество! Я помню, я говорила вам, что не стремлюсь стать королевой, но согласитесь, что проигрывать обидно. Особенно если мы проиграем графине. Моник безразлична судьба Анагории, она всего лишь хочет власти.

Амели прошептала в ответ:

— Будем надеяться, вы ошибаетесь.

Думать о графине де Карильен ей сейчас совсем не хотелось. Были гораздо более важные вопросы. Будет ли в зале тот, кто убил отца Вероник? И какую сторону он представляет? В том, что он находится во дворце, сомневаться уже не приходилось.

А если это кто-то из сторонников герцога Ламанского? Или даже сам герцог? От этих мыслей кругом шла голова, и Амели даже не заметила, как рядом появилась Моник.

— Я тоже рада вас приветствовать, — прошипела та, усаживаясь в третье кресло.

— Простите, — смутилась Амели, — я задумалась.

Графиня окинула ее насмешливым взглядом.

— Думать нужно было раньше, ваше высочество. Сейчас пришла пора действовать!

Распорядитель бала ударил жезлом о паркетный пол и объявил: