Не благословляйте мужа Тьмой - Александра Лисина

— Не нравится мне это, — прошептала баньши, передернув плечами от мерного хруста, раздающегося при каждом Васькином шаге. — Здесь пахнет смертью. И тленом. Как в логове старого опытного мертволога.

— Где ты видела старого опытного мертволога? — так же шепотом спросил спустившийся мне на голову фей.

— А Личиана, по-твоему, кто?

У меня по спине пробежал холодок, эхо в зале оказалось чересчур громким. А разносимый им хруст вызывал не самые приятные ассоциации. Ох! Если бы я могла открыть портал для всех, ни мгновения бы не раздумывала! Но увы — до уровня Князя мне еще расти и расти, а друзей в беде не бросают.

— Шмуль, посмотри-ка вон в той стороне, — тихонько попросила я, ежась от нехорошего предчувствия. — Может, где-то есть выход? Что-то мне совсем не улыбается подходить к этому огоньку.

— Зырян, что говорит твое прозрение? — вполголоса спросил идущий предпоследним вампир, когда фей, стрекоча крылышками, умчался.

Оракул сглотнул.

— Ничего. Чувствую себя как вор, крадущийся по сокровищнице с артефактами и не знающий, какой из них рванет под ногой.

— Везде тупик, — вскоре шепотом доложил Шмуль, мухой метнувшись от одной стены к другой. — И кости, много костей — демонов, бесов, зверей — вперемешку валяются, так что даже не поймешь, где чье.

— Что это вообще за место? — задумчиво произнесла Улька, оглядывая окружающее нас костяное море. — Чей это замок? Никогда не слышала, чтобы в «нейземах» кто-то жил.

Мартин с оглушительным хрустом наступил на чей-то череп и передернулся.

— Тут уже давно никто не живет. Только мертвецы.

Мою спину снова обдало неприятным холодком. А следом я вся покрылась холодным потом, потому что я только сейчас поняла, что мне во всем этом не нравится — производимый нами шум не всегда совпадал с ритмом наших шагов.

— Стойте! — воскликнула я и для верности ухватила идущего впереди медведя за короткий хвост. — Остановитесь, народ! Послушайте!

Группа встала как вкопанная и настороженно прислушалась. А у меня волосы зашевелились на затылке, когда слева, справа и позади, а потом и со всех сторон раздались леденящие кровь звуки: хрусть-хрусть… хрусть-хрусть…

Они так напоминали звуки, когда Рисьяр вправлял себе переломанные медведем кости, что у меня все внутренности узлом завязались. И в этот момент обладающая наилучшим обзором Улька приглушенно взвизгнула, ткнула куда-то вперед дрожащим пальцем и полузадушенно просипела:

— Смотрите! Они ш-шевелятся!

В одно мгновение меня окатило такой волной ужаса, что волосы встали дыбом. Причем в буквальном смысле, снова до икоты напугав впечатлительного фея.

Протолкавшись вперед и запрыгнув на первый попавшийся череп, я торопливо взлетела, но увидела, как волнуются вокруг нас белесоватые холмы, и едва не взвыла: они поднимались все! Вся чудовищная армия скелетов, чьи кости устилали пол где по колено, а где и по пояс!

Звуки, которые они издавали, были не чем иным, как щелчками соединявшихся друг с другом фрагментов. Позвонок к позвонку. Ребро к ребру. Под действием чьей-то неумолимой воли старые косточки неторопливо сползались в небольшие горки. Слепо тыкались друг в друга концами, дрожали, поскрипывая и ворочаясь, как несмазанные механизмы. А затем с хрустом вставали на место, постепенно выстраивая из ничего полноценный скелет и каким-то чудом удерживая на месте все его части.

Как только у мертвяка появлялась голова, вокруг него возникало зеленоватое свечение, в котором проступали очертания остального тела. При желании в нем можно было разглядеть даже мышцы, кожу, а местами волосы и ногти. На месте суставов это марево становилось заметно ярче, с каждой секундой оплетая уязвимые сочленения призрачными зеленоватыми лентами. После чего скелет начинал двигаться вполне уверенно. Отряхивался. И весьма даже живенько поднимался на ноги.

Глядя на этот кошмар, мне стало так страшно, как не было, наверное, даже в плену у Темного Князя. Там я хотя бы знала, ради чего умру. А здесь, посреди огромного кладбища… у нас не было ни единого шанса! И даже если бы впереди вдруг каким-то чудом нарисовался выход, мы бы не успели до него добраться. Никто. Включая меня и жалобно всхлипнувшего фея, успевшего подняться в воздух и во всей красе наблюдающего медленно пробуждающийся ужас «нейзем».

Дорога перед нами оказалась перекрыта — поднимающаяся нежить слишком быстро заполонила зал. Некоторые кости дрожали и у медведя под лапами, и у оракула под сапогами, словно пытаясь куда-то уползти. Какие-то из них были остервенело раздроблены острыми каблучками соскользнувшей на пол Ульки. Некоторые раздавил тяжеловесный Зырян. Как минимум одну с редкой для себя яростью расколошматил об пол Мартин. Остальное раздавили и погрызли акинарцы, очистив крохотный пятачок для драки. А потом им оставалось только встать спина к спине, закрыть собой баньши и ангела, после чего оскалиться, выпустить когти и напряженно ждать мига, когда лавина скелетов обрушится на них со всех сторон.

— Это лич! — неожиданно вскрикнула присевшая на корточки Улька. — Хель, я посмотрела кости! Мы попали во владения лича!

— И как нам это поможет? — неестественно ровным голосом поинтересовался Рисьяр, медленно сжимая и разжимая когти.

— Его можно убить! Надо только лишить его источника силы!

Я вздрогнула и кинула быстрый взгляд на постамент, где по-прежнему горел зеленый огонечек. Если баньши права, и это могила некромансера…

— Вперед! — рявкнула я, давая отмашку Шмулю. — Мы должны успеть туда первыми!

Естественно, я не стала уточнять, что быть первыми в моем понимании — это значит долететь быстрее, чем скелеты доберутся до наших друзей. Но фей и без того понял, что в нашем распоряжении есть всего несколько секунд. И неожиданно развил такую скорость, что даже я, прыгнув порталом, вылетела у постамента едва ли не позже него.

Огонек, как выяснилось, оказался вплавленным в надгробие крупным изумрудом, внутри которого сверкали и переливались искорки чуждой мне силы. Недолго думая я замахнулась, намереваясь его разрушить, но осквернить могилу мне не позволили — словно почуяв угрозу, крышка съехала с саркофага сама. А выстрелившая оттуда костлявая рука ловко цапнула меня за крыло и с огромной силой затянула внутрь.

Как и ожидалось, некромансер оказался умертвием — древним, могущественным и страшным, как смертный грех. В его опустевших глазницах горели те же зеленые огни, что и в изумруде на надгробии. Мумифицированное тело, замотанное в бесформенные тряпки, казалось поразительно хрупким. Однако мои когти, способные повредить даже чешую высшего демона, почти не причинили ему вреда. Выпущенная с перепугу Тьма не нанесла заметного урона. И даже мужнина метка почему-то не сработала.

На краткий миг растерявшись от неожиданности, я хрипло взвыла от боли в боку — пальцы умертвия оказались невероятно сильными. И острыми, как самые настоящие когти, которыми эта тварь медленно и неумолимо вспарывала мою броню.