Русь - Арийская колыбель. От Волги до Трои и Святой Земли - Анатолий Абрашкин

В связи с этим нашим открытием интересно посмотреть, а не скрывают ли также и другие имена Бога тайны происхождения Его культа?

Адонай — Адонис и тайна обрезания

Друг мой! прежде, как и ныне,

Адониса отпевали.

Стон и вопль стоял в пустыне,

Жены скорбные рыдали.

Друг мой! прежде, как и ныне,

Адонис вставал из гроба,

Не страшна его святыне

Вражьих сил слепая злоба.

Друг мой! ныне, как бывало,

Мы любовь свою отпели,

А вдали зарею алой

Вновь лучи ее зардели.

В. Соловьев

При обсуждении имени «Адонай» сама собой напрашивается мысль соотнести его с финикийским богом Адонисом. Древние ханаанеи рассказывали о рождении Адониса следующую историю. Когда–то жила Мирра, дочь могучего царя Кинира, правившего на Кипре. В свое время ее мать не почитала богиню любви и даже говорила, что ее дочери красивее богини. За это богиня разгневалась и, сочтя такие слова преступными, решила вместо матери наказать дочь. Она внушила ей нечестивую любовь к собственному отцу. Кинир, видя, что его дочь уже вошла в брачный возраст, стал приглашать женихов, но та их решительно отвергала и на вопрос, какого же мужа она желает, отвечала, что похожего на него. Кинир, полагая, что в ее словах звучит почтение к нему, был очень рад такому ответу, а Мирра еще больше запылала любовью. В то же время она сознавала всю тяжесть своей греховной страсти и однажды, не выдержав страданий, попыталась повеситься. От смерти ее спасла оказавшаяся поблизости кормилица. Узнав от девушки о ее преступной страсти, кормилица решила ей помочь.

И вот, в один из праздников, когда жены ушли славить Астарту, Кинир, оставшись во дворце, напился пьяным, и кормилица ночью ввела к нему Мирру, сказав, что это — девушка, влюбленная в царя, похожая на его дочь и одних с нею лет. Так Мирра зачала от собственного отца. А когда наступил день, и Кинир увидел, кто лежал с ним на ложе, он ужаснулся и бросился на преступную дочь, желая убить ее. Мирра с трудом убежала и, покинув царство отца, долго бродила по свету. Утомившись от скитаний, она обратилась к богам с мольбой, чтобы те из–за ее позора изгнали ее и из царства живых, и из царства мертвых. Боги согласились исполнить ее просьбу. И вот ноги Мирры покрыла земля, из ступней выросли корни, кости превратились в дерево, кровь — в древесный сок, а кожа — в кору. Она превратилась в дерево, но внутри ствола оставался ребенок, плод ее нечестивой страсти. И по прошествии девяти месяцев ствол лопнул, и из него появился на свет младенец, которого назвали Адонисом. Правда, рассказывали и по–другому: что отец через девять месяцев все же настиг Мирру, которая к тому времени уже обернулась деревом, и ударил ее мечом так, что из трещины вышел младенец.

Адонис быстро рос и стал красивейшим из юношей. Его увидела богиня Баалат — Гебал и страстно в него влюбилась. Ей захотелось никогда не расставаться с ним. Адонис тем временем больше всех других занятий полюбил охоту. И вот однажды в лесу он услышал неистовый лай и увидел, что собаки выгнали из берлоги огромного кабана. Бежать уже было поздно, и Адонис смело выступил вперед. Он ударил кабана копьем, но тот стряхнул с себя обагренное кровью копье и бросился на Адониса. Тогда тот попробовал убежать от зверя. Но кабан нагнал его и всадил ему в тело острый клык. Адонис упал, умирая. Баалат — Гебал услышала предсмертный крик юноши и бросилась к нему. Она обнимала тело и оплакивала Адониса. Она умоляла не уходить от нее в иной мир, пробудиться и дать ей последний поцелуй. Богиня скорбела, что, будучи бессмертной, она не могла идти за возлюбленным в подземное царство, чтобы там не разлучаться с ним. Затем Баалат — Гебал подняла мертвое тело, вынесла его из леса, положила на пурпурные ткани, обмазала его благовониями и возлила на него драгоценное миро. А собравшиеся вокруг возлагали на мертвое тело погребальные венки и обрезали кудри в знак скорби. А потом решила богиня оставить вечную память о погибшем, и из крови Адониса вырастила она прекрасный цветок анемон. Но на этом богиня не успокоилась. Она обратилась к своему отцу, и верховный бог решил воскресить Адониса. А чтобы не очень обижалась подземная царица Шеол, он постановил, что часть года Адонис будет проводить под землей, а часть — на этом свете. Местом же его пребывания на земле он избрал финикийский город Библ.

Задумаемся, чем могли приглянуться израильтянам эти мифы об Адонисе? В первую очередь стоит обратить внимание на происхождение Адониса от кровосмесительного союза. Для первых поколений евреев, в кругу которых формировалась их будущая идеология, это был крайне примечательный момент. Евреи не должны были смешивать кровь с другими народами, таков был один из исходных принципов рождавшейся этнической общности. Но как должен был поступи ть самый первый из них? Жениться на своей близкой родственнице! Исследователи древнеиудейской мифологии Р. Грейвс и Р. Патай в своей книге «Иудейские мифы. Книга Бытия» указывают, что Сарра была единокровной сестрой Авраама, так что когда еврейский патриарх выдавал жену за свою сестру, он не слишком лукавил. Схожая ситуация возникла и с Лотом — праотцом аммонитян и моавитян. Библия говорит, что эти народы зародились от кровосмесительных связей Лота со своими дочерьми. Ситуация, возникшая в мифе об Адонисе, по существу реализовалась в еврейской истории, поэтому в одном из воплощений Господа евреи вполне могли видеть Адониса — бога, сохранившего в «чистоте» кровь своих предков.

Известно, что сторонники культа Адониса не ели свинины, потому что их бога убил вепрь. Не отсюда ли происходит запрет на потребление евреями мяса свиньи: «Нечиста она для вас; не ешьте мяса их, и к трупам их не прикасайтесь» (Втор. 14:8)? Во всяком случае, утверждения христианских толкователей Библии о том, что свинья «особенно нечистое и грязное животное» (смотри «Библейскую энциклопедию»), не имеют под собой сколько–нибудь веских оснований и неоднократно критиковались людьми, наблюдавшими за этими животными.

Адонис — умирающий и воскресающий бог. Не одно поколение исследователей на протяжении теперь уже тысячелетий доказывает, что миф об Адонисе повлиял на создание евангельских сюжетов об Иисусе Христе. Параллели здесь очевидны, и мы не будем подробно останавливаться на этом. Упомянем только интересное свидетельство святого Иеронима (около 340–420 гг. н. э.), который сообщает, что родной город Господа Вифлеем находился в тени еще более древнего бога Адониса, и там, где проливал слезы младенец Иисус, был оплакан возлюбленный Баалат — Гебал. Комментируя это высказывание, Джеймс Джордж Фрэзер в книге «Золотая ветвь» пишет:

«Иероним, видимо, полагал (хотя прямо он этого не говорит), что роща Адониса была посажена язычниками после рождения Христа для того, чтобы осквернить святое для христиан место. Возможно, это ошибочное мнение. Трудно, впрочем, подобрать более подходящее местопребывание для Адониса, который, как я полагаю, был богом посевов, чем Вифлеем (что значит «дом хлеба»). В этом «амбаре» культ его мог существовать задолго до того, как родился сказавший «Я есмь хлеб жизни».

От себя же добавим, что имя матери Адониса — Мирра, возможно, является искаженным вариантом произнесения имени Мария, матери Спасителя.