Нежеланный ребенок майора - Лена Голд

Не могу сдержать слез обиды, не могу смириться с тем, что я для него какая-то шлюха. Я просто облажалась. Не нужно было верить и подпускать его так близко к себе и к сердцу.

— Я хочу спать, Тимофей, — произношу как можно ровнее, — отпусти меня, пожалуйста.

Не хочу грубить и повторять всё заново. Я действительно устала и очень хочу лечь, уснуть и не думать ни о чем. Последнее вряд ли получится, но нужно постараться.

— Конечно, но сначала поговорим, — заявляет он и, взяв меня на руки, уносит в гостиную.

Я не обнимаю его, не протестую и не прошу меня отпустить, а просто утыкаюсь носом ему в плечо, вдыхаю любимый аромат. Я позволяю себе эту слабость, осознавая, что, возможно, это наши последние дни. Так не может продолжаться.

Он опускает меня на диван, сам присаживается напротив. И да. Теперь я вижу сожаление в его глазах, но это уже ничего не меняет.

— Я хочу обсудить ту ситуацию… Звонок с моего телефона, — говорит он негромко.

Я горько усмехаюсь, хочу ответить ему, мол, не поздно ли?! Но лишь киваю в ответ.

— Задавай свои вопросы. Я на все отвечу, но у меня есть одно условие.

Мне нужно учиться жить без него. Нужно держаться как можно дальше и потихоньку перестать зависеть от этого мужчины окончательно. Не хочу дрожать, как осиновый лист, при каждом его прикосновении.

— Какое еще условие? — прищуривается.

— Я хочу работать, — заявляю.

— Исключено! — восклицает, — Хотя… — уголки губ Тимофея слегка поднимаются. Глаза блестят. — Да. Точно. Ты можешь работать, — весело бросает он.

Придумал майор что-то. И это «что-то» мне явно не понравится.

Майор внимательно смотрит на меня, ждет, как я отреагирую. В принципе, я знала, что у него будет какое-то условие. И я готова, лишь бы не находиться с ним рядом. Пусть будет как раньше — только по утрам и глубокой ночью я буду с ним в доме. Да, я приготовлю еду, приведу в порядок квартиру, как жена, но фиктивная. Никаких чувств, никаких отчетов. Обязанностей перед ним. Ну и никакой личной жизни. А он… Мужчина всё-таки. Найдет себе женщину.

Эта мысль окончательно выбивает из колеи. Сердце сжимается в груди. Раскалывается. Но я должна, обязана оттолкнуть его. У нас нет будущего. Быть не может. Этот человек изменился слишком быстро, превратился в зверя. Или вел себя так нежно только из-за того, что я с ним раньше спала, сейчас же понимает — всего этого не будет.

Или же я просто драматизирую.

Но в то же время я сама своим словам не верю. Да, возможно, он нервный, ревнивый. И чересчур вспыльчивый. Просто поверил в мое предательство, хотя и не должен был, потому что я не давала повода. Правду не скроешь. Если бы любил — не сомневался бы во мне.

— Что ты от меня хочешь? — взяв себя в руки, я задаю волнующий меня вопрос и выжидающе заглядываю в глаза медового цвета. — Какое у тебя условие?

— Будешь работать со мной, — хлеще пощечины бьют его слова.

Я хочу разойтись с ним, мирно расстаться и пересекаться как можно реже, а он… Он хочет, чтобы я была у него перед глазами каждый проклятый день. Час. Каждый долбаный, черт побери, час!

— Это невозможно, — отчаянно мотаю головой. — Я не хочу такую работу.

Тимофей прищуривается. Улыбка слетает с его лица моментально, но он, к моему удивлению, молчит.

— Почему? — поджимает губы, со всех сил старается не злиться. Не хочет снова сорваться — я понимаю это по выражению его лица и по сжатым в кулаки пальцам.

— Потому что я совсем не желаю быть футбольным мячом, который ты будешь пинать при каждой возможности, дабы снять свой стресс, когда возникнут проблемы на работе.

— Лис, ты…

— Ты хотел поговорить, Тимофей. Я тебя слушаю. Давай пока оставим личное в сторону.

Личное, которого почти нет. Только наш будущий малыш, ради него я всё еще здесь. И ради него я терплю все твои слова.

— Я хотел услышать от тебя всё, что было в тот день, — нехотя произносит.

Майор даже не хочет говорить на эту тему — он будто специально тянет время. Зачем? Понятия не имею...

— В тот день, — усмехаюсь, — Стелла позвонила и попросила встретиться. И я согласилась.

Согласилась ради племянницы.

— Встретились. Что дальше? — склонив голову набок, спрашивает.

— Дальше… Ее тело было покрыто синяками. Начала истерику устраивать, мол, мой брат избил ее. Дочь ему не нужна и дальше все типа того. А потом….

— Ты брата своего видела там?

— Нет, конечно.

— Вообще никого?

— Вообще никого. Ничего подозрительного. Да и вообще, мне показалось, что Антон туда не приходит. Возможно, именно насчет этого Стелла не врала.

— А насчет чего врала?

Я смотрю на Тимофея так, будто он не тот мужчина, с кем я была счастлива несколько недель. Сейчас он просто оперативник, а я… подозреваемая.

— Я там телефон свой забыла. Точнее… Я не знаю, как она смогла… Стыдно признаваться, но обвела меня вокруг пальца. Плакала, просила позвонить, якобы ей угрожают Дашей. Но я свой мобильник не нашла той ночью. Потом во сне племянницу увидела и не сдержалась — набрала ее номер с твоего телефона. Стелла меня уверила, что все отлично. Следом я услышала мужской смех и поняла, что это ловушка. Но я не додумалась даже, что устроена она была для тебя, а не для меня.

Глубоко выдохнув, откидываюсь на спинку дивана. Полегчало. Господи, будто тяжесть с плеч свалилась, хоть и я осознаю, что мое признание уже ничего не изменит.

— Когда забрала телефон?

— На следующее утро. Поехала к ним, а она даже скрывать не стала ничего. Сказала, что знает про наши отношения, и всё испортит.

Сглатываю удушающий ком в горле. «Молодец, Стелла. Добилась своего», — хочется добавить, но кусаю язык, дабы не сказать лишних слов и сдержать слезы, которые вот-вот потекут из глаз.

— Что она именно наговорила, Алиса? — прищуривается Тим.

— Я же сказала… — нервы сдают. Мне неприятен этот разговор, и желания продолжать вообще нет. — Что всё испортит. Добилась.

Я не сдерживаю эмоции. Еще чуть-чуть — и окончательно сорвусь, и орать