О военном искусстве. Сочинения исторические и политические - Никколо Макиавелли

он уклонялся от боя не больше и не меньше, чем сам Ганнибал. Часто бывает, что солдаты твои рвутся вперед; ты же понимаешь, что по численности войска, по характеру местности, наконец, по ряду других причин победы не будет, и стремишься их остановить. Бывает и обратное: необходимость или обстановка требуют боя, а солдаты не уверены в себе и никакого желания драться не проявляют. В одном случае надо их напугать, а в другом — увлечь.

Когда требуется охладить солдат и убеждения не помогают, то лучше всего отдать небольшую часть на расправу неприятелю, и тогда все остальные, бывшие и не бывшие в бою, сразу тебе поверят. Здесь можно обдуманно применить то, что у Фабия произошло случайно. Войско его, как вы знаете, требовало сражения с Ганнибалом; добивался этого и начальник конницы. Сам Фабий боя не хотел, но ввиду таких разногласий войско разделили. Фабий держал свои части в лагере, а начальник конницы пошел на битву, попал в тиски и был бы совершенно разбит, если бы тот же Фабий его не выручил. Этот пример вполне убедил и начальника конницы, и все войско, что Фабия надо слушаться.

Наоборот, когда нужно увлечь солдат в бой, то лучше всего обозлить их, передав им вражескую ругань, а также убедить их в том, что у вас во вражеском стане есть связи, благодаря которым часть неприятельского войска подкуплена. Надо расположиться близко от неприятеля и завязывать легкие стычки, потому что люди легко теряют страх перед всем, что повторяется ежедневно. Наконец, надо изобразить гнев, вовремя произнести солдатам речь, упрекая их в трусости, и устыдить их тем, что ты пойдешь в бой один, если они не хотят за тобой следовать.

Чтобы ожесточить солдат, лучше всего принять еще такую предосторожность: запретить им до конца войны отсылать добычу домой и куда бы то ни было ее прятать; тогда они поймут, что бегством можно спасти жизнь, но не добро, которое они ценят не меньше, и будут драться за него с таким же упорством, как и за себя.

Заноби. Вы сказали, что можно словом увлечь солдат в бой. Надо ли, по-вашему, обращаться ко всему войску или только к начальникам?

Фабрицио. Убеждать или разубеждать немногих очень легко, потому что там, где слова не действуют, помогает власть или сила. Труднее расшевелить толпу, заставить ее отказаться от мнения, противного твоему собственному или вредного для общего блага. Здесь можно действовать только словом, и если вы хотите убедить всех, то надо говорить перед всеми. Поэтому выдающиеся полководцы должны быть ораторами, ибо едва ли можно чего-нибудь добиться, если не умеешь говорить перед целым войском. В наше время это искусство совершенно исчезло. Прочтите жизнь Александра Великого, и вы увидите, как часто приходилось ему увещевать людей речами, обращенными ко всему войску; без этого он никогда не мог бы провести по аравийским пустыням в Индию солдат, разбогатевших от военной добычи, среди величайших лишений и опасностей. Ведь война — это бесконечная цепь случайностей, каждая из которых может погубить войско, если полководец не умеет или не привык говорить с солдатами, ибо слово рассеивает страх, зажигает души, укрепляет стойкость, раскрывает обман, обещает награду, разоблачает опасность и указывает пути к спасению, дает надежду, восхваляет или клеймит, вообще вызывает на свет все силы, способные воспламенить или уничтожить человеческую страсть.

Поэтому князь или республика, замышляющие создание нового войска, должны приучить своих солдат выслушивать речь вождя, а самого вождя — научить говорить с солдатами. В древности могучим средством удерживать солдате повиновении были религия и клятва верности, произносившаяся перед выступлением в поход; за всякий проступок им грозила не только человеческая кара, но и все ужасы, какие может ниспослать разгневанный Бог. Эта сила, наряду с другими религиозными обрядами, часто облегчала полководцам древности их задачу и облегчала бы ее всюду, где сохранился страх Божий и уважение к вере. Серторий уверял свои войска, что победа обещана ему ланью, которая общается с богами; Сулла толковал им о своих беседах со статуей, увезенной из храма Аполлона; а во времена отцов наших французский король Карл VII, воевавший с англичанами, говорил, что ему подает советы девушка, ниспосланная Богом, которую всюду называли Девой Франции и приписывали ей победу.

Полезно также возбудить в своих солдатах пренебрежение к противнику; так поступал спартанец Агесилай, показавший своим солдатам нескольких персов голыми, дабы его воины, увидев эти хилые тела, поняли, что таких врагов бояться нечего. Другие вынуждали своих воинов к бою, заявив, что единственная надежда на спасение — это победа. Последнее средство — самое сильное и лучше всего развивает в солдате стойкость. Стойкость эта еще укрепляется любовью к родине, привязанностью к вождю и доверием к нему. Доверие же создается хорошим оружием и боевым строем, одержанными победами и высоким мнением о полководце. Любовь к родине дана природой, любовь к вождю создана его талантами, которые в этом случае важнее всяких благодеяний. Необходимость многолика, но она безусловна, если на выбор остаются победа или смерть.

КНИГА ПЯТАЯ

Фабрицио. Я объяснил вам, как строится войско в боевой порядок для битвы с наступающим на него противником, рассказал о том, какими путями достается победа, и прибавил к этому много подробностей о случайностях, возможных во время сражения. Надо показать вам теперь, как располагается войско против врага невидимого, нападения которого можно ждать с минуты на минуту. Это бывает при движении войска в земле неприятельской или затаенно враждебной.

Надо прежде всего сказать вам, что римляне обычно высылали вперед часть конницы для осмотра дороги. За ней следовало правое крыло со всем своим обозом. Позади шли два легиона с обозами, за ними левое крыло с обозом и, наконец, остальная конница. Таков был обычный походный порядок. Если войско в пути подвергалось нападению спереди или с тыла, все обозы сейчас же удалялись в сторону, вправо или влево, в зависимости от характера местности. Остальные войска, освободившись от вещей, немедленно выстраивались в боевой порядок и двигались навстречу врагу.

Если нападение шло с фланга, обозы отводились в противоположную безопасную сторону, а войска отражали неприятеля. Я считаю этот хороший и точно продуманный порядок прекрасным образцом и буду точно также высылать вперед легкую конницу для разведывания местности; далее пойдут одна за другой мои 4 бригады с обозами. Обозы бывают двоякие: одни служат для перевозки солдатских вещей, другие нагружены имуществом, принадлежащим всему войску. Поэтому я разделяю полковые обозы на четыре части и отдаю каждой бригаде