Стремянка в небо - Татьяна Трунова

– Будешь? – правильно истолковал его взгляд шеф Шестого отдела.

– Буду, – не стал чиниться парень.

– Правда, Петя, – продолжил Антон Павлович свою мысль, – заключается в том, что была у нас когда-то Великая Страна, которую мы благополучно просрали. В этой Стране умели заботиться о безопасности, ресурсов, как людских так и денежных, на нее не жалели. Наш отдел создали еще в тридцатые годы для защиты от предполагаемой инопланетной угрозы. Смеяться не надо, – предупредил Антон Павлович, хотя Петя смеяться и не думал. – Если бы ты знал, какое количество инопланетной техники собрано у нас на базе! А сколько инопланетянских трупов мы препарировали? Сказать страшно. Что характерно, в живом виде пришельцы нас старательно избегают. Сразу возникает вопрос: почему? Ладно, если просто информацию собирают, считая, что мы не доросли до контакта с ними. А вдруг военные действия замышляют?

– А вдруг они здесь случайно, и вообще им на нас наплевать? – в тон предположил Петя.

– Есть такая версия, – нехотя согласился Антон Павлович. – Одна из. Где доказательства, что она верна? Нету доказательств. Значит, готовыми надо быть ко всему. Только вот ведь: наверху на линию космической обороны наплевать. Кто-то экономный решил, что Специальный отдел роскошь, без которой страна как-нибудь обойдется. Расформировывать Отдел дорого, поэтому решили оставить его как есть, чтобы своим ходом загнулся. Что сейчас и происходит: база гниет, сотрудники разбегаются. Да что я говорю, остались только те, кто готов работать за идею, на голом энтузиазме, поскольку за такую зарплату могут работать только энтузиасты. Это в основном старики, заставшие СССР. Молодого пополнения мы не видели уже давно. Наша база обветшала настолько, что того и гляди рухнет нам на голову. Спасает только то, что при Советском Союзе объекты специального назначения строили на века. А ведь там хранятся бесценные образцы инопланетной техники! На ее основе такие вещи собрать можно, что просто – ух!

– Инопланетная техника – и не нужна? – удивился Петя.

Антон Павлович несколько смешался:

– Техника не совсем целая. Правду сказать, от нее остались одни обломки. Ну и что? Технологии пришельцев воссоздать возможно, нужны лишь грамотные инженеры, лаборатории и денежные вливания. Только ничего этого не будет.

Антон Павлович расстроился, плеснул себе в чашку еще коньяку.

Петя ухмыльнулся:

– Бедные вы несчастные. Тачек шикарных полную деревню нагнали, а все жалуетесь, мол, денег нет.

– Тачки… Остатки былой роскоши. «При форс-мажорных обстоятельствах, несущих потенциальную угрозу мирному населению, глава Специального отдела имеет право мобилизовать некоторые военные части», – процитировал Антон Павлович. – Как-то так. В общем, я воспользовался правом, которое отобрать не успели или просто забыли. Теперь, думаю, отберут.

Он подался вперед, навалившись грудью на стол. Это было так неожиданно, что Петя отшатнулся.

– Мне нужен успех. Сегодня, сейчас. Успех – это шанс на возрождение Специального отдела. Стоит замешкаться – сожрут. Особенно теперь, когда я погнал технику в вашу богом забытую дыру, тем самым поставив на кон все. Мои шевеления и так вызывали недовольство, но превышения бюджета уже не простят. Я думал справиться сам, но время идет, а никаких подвижек нет. Мы застряли здесь. Время играет против нас. Еще день-два, меня отзовут и снимут с должности. Я слишком много на себя взял, пошел наперекор. Такого не прощают.

– Засада, – сочувственно произнес Петя. Он фальшивил. Его не сильно волновали перипетии борьбы начальника Специального отдела за выживание последнего. Про летающие тарелки хорошо читать в толстых фантастических романах, где главный герой – всегда герой, а отрицательные персонажи переходят в стан положительных (ну или непонятых). Совсем отрицательные – погибают, вызывая у читателя чувство морального удовлетворения. Что, в общем-то, неправильно – смерть не может вызывать удовлетворения, тем более морального.

Сейчас получилось так, что аппараты пришельцев, фигурально выражаясь, зависли у него под окном и нагло там маячили. Сказка превратилась в самую что ни на есть реальность и вызывала опасения за целостность шкурок всей деревни. Очень ценных шкурок, ибо жители Вышелеса были обычными людьми, фантастическая выживаемость персонажей фантастических романов, толстых и не очень, им не грозила. Оставалось выяснить, почему сидящий напротив него человек настойчиво сватает их на роль консультантов по местной чертовщине, без которых ну просто край. Любая деревенская жительница старше семидесяти лет справилась бы гораздо лучше.

– Не то слово, – поник головой Антон Павлович. Петя заподозрил, что тот пьян в сосиску. Впрочем, ему могло показаться: глаза чекиста смотрели ясно и цепко. Как обычно. – Обидно, что мы всегда приходили к шапочному разбору. Собирали осколки побившихся инопланетных корыт и с триумфом везли добычу к себе на базу. Пользы с этих осколков ноль. Неудивительно, что нам перекрывают кислород. В наше практичное время результаты нужны много и сразу. В Вышелесе они будут, носом чую! – От полноты чувств Антон Павлович пристукнул по столу кулаком, чуть не расплескав кофе. Вернее, коньяк, потому что если отхлебывать из кружки и подливать туда только коньяк, то и останется там только коньяк. Впрочем, расплескать его еще жальче.

– Так значит, вы сюда прибыли за инопланетянами? Вы заранее знали, что они здесь, и канифолили нам мозги. Я прав? Поэтому и слушать нас не хотели, потому что все знали заранее.

– Ну да, – признался Антон Павлович. Впрочем, особого смущения в его голосе не наблюдалось.

Петя тем временем продолжал:

– Вас послушать, тарелки инопланетные туда-сюда так и снуют. Чисто маршрутное такси.

– Будешь смеяться, друг мой, ты угадал. Статистический отдел, сейчас упраздненный за отсутствием финансов, подсчитал, что инопланетные средства передвижения садятся на нашу планету с периодичностью раз в сорок минут. Не Москва, конечно, но график все равно производит впечатление. На нас, землян, они обращают ноль внимания. Все бы ничего, но ведут они себя, словно люди рядом с муравейником.

– Стараются не садиться голой задницей?

– Нет, тыкают палкой и кидают всякую гадость. Где гарантия, что в следующий раз они не решат просто его поджечь или раздавить, а? Не, защищаться надо, и дураки те, кто это отрицает.

– Все, конечно, здорово… – Пете сентенции шефа Специального отдела заметно надоели. – Но насчет нас с Арменычем? Зачем мы нужны?

Антон Павлович не обиделся.

– Вы-то? Ну как же. Лазучие – раз, – он принялся загибать пальцы, – инициативные – два, голова работает – три, нужной нам информацией обладаете – четыре. Мало?

– Да нет. – Петя задумчиво прикусил губу. Здесь Антон Павлович был прав на все сто. Старушкам только позволь, они начнут видеть происки бесовских сил в малейшем чихе. Фантазия у них будь здоров. Ему вспомнилась недавняя история, когда соседка Пална едва не получила инфаркт, услышав на темной кухне шевеление курицы. Та каким-то чудом выбралась из курятника и проникла в дом. Немощная с виду старуха выскочила на улицу резвей молодой козы, а ее крики «а-а-а, черт в доме, черт!» до сих пор стояли у парня в ушах. Почему Пална увидела в курице черта, а, предположим, не вора, оставалось для Пети загадкой, тем более что старушка маразмом не страдала, отличаясь ясным, на удивление, разумом. Так что Антона Павловича он понимал.