Я твой монстр - Виктория Ом

– Тогда отдыхаем и отправляемся дальше, как и намечено. Будет возможность нагнать время, пойдём быстрее. Пока двигаемся медленно, не спеша.

Согласно кивнула. Дин не торопился поднимать нас на ноги и решил немного подкрепиться. Он достал свёрток и протянул мне.

Ели мы молча.

Со стороны леса послышался тихий шорох, заставивший меня прислушаться. На гуляющий меж листьев ветер не похоже было, к тому же дул он нам в лицо, а звук медленно и верно приближался в нашу сторону.

Я обернулась, пытаясь понять, что может стараться не шуметь в этой части леса.

– Что-то не так? – забеспокоился охотник, заметив напряжённое выражение на моём лице.

– К нам кто-то подбирается.

– Бутон?

– Нет. Что-то маленькое.

Если бы ветер хоть на секунду подул в сторону реки, то я бы могла попробовать уловить подсказку, кто это. А теперь гадай и жди, когда незваный гость выглянет из-за ближайшего дерева.

Мы оба поднялись на ноги. Дин привалился спиной к спасительному деревцу, я же закрепилась, впившись когтями в землю. Тихий треск справа. Мы повернули головы в ту сторону и с облегчением вздохнули – лисица. Маленькая рыжая засранка напугала нас.

– Видимо, привлёк запах еды, – предположил Дин.

– Только не смей её кормить, посмотри, где она стоит.

Охотник присмотрелся к тому месту, где замерла рыжая морда.

– Корни дионеи?

– Да. И давай без резких движений. Не хватало стать ужином для растений из-за глупой лисы.

Я завернула недоеденный кусок мяса и протянула обратно Дину. Привал окончен и лучше убраться отсюда медленно, но как можно скорее.

Не знаю, что спугнуло эту рыжую гадину, но треск, последовавший за её попыткой скрыться с наших глаз, заставил замереть. Меж деревьев промелькнуло большое зелёное пятно, мигнула красная вспышка – там, где только что была лиса, висел крупный бутон дионеи. Растение поймало животное, о чём свидетельствовали взвизг, разнёсшийся по округе, и рыжий хвост, торчащий из закрытого бутона. Лисицу привлекла возможность лёгкой добычи, а в итоге добычей стала она.

– Замри и не дыши, – на грани слышимости сказала я охотнику, не сводя глаз с опасности.

Дин и не думал шевелиться, но вот деревце, которое он избрал своей опорой, решило сделать подлянку. Охотник перенёс вес на ноги, но было поздно: корни ненадёжного дерева уже побеспокоили один из корешков дионеи.

Сердце убежало в пятки задолго до того, как бутон ринулся в нашу сторону. Для него та лиса была на один зуб. Даже хвост успел отвалиться по дороге к нам, свидетельствуя, что животное уже растворили и поглотили.

Дин схватил меч, который торчал из земли. Отставив правую ногу в сторону, он мгновенно ушёл с прямого пути нападающего, но продолжал придерживаться одной рукой за подставившее нас деревце, чтобы не потерять равновесие. Мне показалось, что охотник хотел рубануть по бутону, но он этого не сделал, не посчитал нужным.

У меня глаза на лоб полезли от близости раскрывшейся пасти, которой не хватило длины собственного стебля, чтобы добраться до нас. Резкий аромат пахнул прямо в лицо, разъедая глаза. Пасть захлопнулась и отползла на несколько шагов.

Мгновения тишины. Кажется, что пронесло. Я надеялась, что сейчас она развернётся и уйдёт с пустой пастью, но не тут-то было: гадкий бутон со всей силы ударил по земле. Треск нарастающей волной достиг нашего слуха. Кустарники колыхались, а ветки ломались под натиском десятка бутонов, которых позвали на ужин.

В голове была абсолютная пустота, страх полностью меня парализовал. Не могла даже моргнуть, ощущая близость смерти. Впереди плотоядные растения, позади обрыв и река. Рано я обрадовалась, что всё пройдёт гладко. Я и удача – вещи, так и не нашедшие общий язык.

– Прыгаем! – скомандовал Дин, выводя меня из оцепенения.

– Что? Нет! Я не умею плавать!

Но охотнику плевать на это, и он не собирался ждать, когда его драгоценный проводник созреет для прыжка.

Дин схватил мою руку. Бросая всё на этом берегу, он развернулся к дионеям спиной и потянул меня за собой к обрыву. Два шага. Инстинктивно оттолкнулась от самого края, подсознательно не желая прокатиться кубарем по дороге в тёмную воду. Порывы воздуха и приближающая водная гладь заставили сердце захлебнуться в бешеном ритме.

Дин выпустил мою руку, забрав единственное что-то надёжное в этом стремительном полёте.

Вдох, я задержала дыхание и зажмурилась. Удар о водный поток заставил загудеть ноги. Бурлящая вода окутала своими обманчиво-мягкими клубами, утаскивая на холодную глубину. Я барахталась изо всех сил, не понимая, где вверх и туда ли я так отчаянно стремлюсь? Умудрилась заметить, что поток несёт меня дальше по руслу, пришлось бороться ещё и с ним за попытку добраться до поверхности.

Мокрая одежда, словно путы, затрудняла движения. У меня не выходило думать о чём-то кроме желанного спасения из водных тисков. Лёгкие начали гореть и требовать свежего воздуха. Меня тащило, крутило и, кажется, переворачивало вверх ногами. Я, сцепив зубы, сопротивлялась такому простому желанию, как сделать вдох.

Открыла глаза и пожалела об этом – ничего не разобрать дальше вытянутой руки. С каждой секундой становилось всё тяжелее бороться. Конечности сводило от холода, а лёгкие разрывало от нехватки воздуха.

Сдаюсь. Это не по мне.

Холодная вода в мгновение смыла боль, что поселилась внутри меня. Я замерла, не чувствуя своего тела. Темнота сгущалась, стремясь окончательно отрезать меня от очередной неудачи.

Тишина. Тьма. Не больно. Не обидно.

Может, и к лучшему.

12 Тепло человеческого сердца

Было тихо и спокойно, но что-то ударило в грудь, заставляя в один миг ощутить каждую клеточку тела, изнывающую от боли. Голова гудела, во рту непонятный привкус – солёно-сладкий. Конечности покалывало, словно невидимыми иглами тыкали в них. Вода больше не окружала, но казалось, что сейчас холоднее, чем в реке. Воздух выстуживал мокрую одежду, что прилипла к телу, не выполняя ни одной из своих задач: скрыть и защитить от окружающей среды, от постороннего взора и рук, что принялись за пуговицы.

Надо было что-то сделать. Я открыла глаза и попыталась отделаться от нежелательного внимания к своей промокшей одежде. Вот только вышло слабо и неубедительно, а сказать что-либо мешал разразившийся кашель.

Вдох давался с трудом и хрипом. Воздух вынуждал оставшиеся капли воды двигаться в лёгких, раздражая их и заставляя судорожно сокращаться грудную клетку в попытке избавиться от посторонней жидкости.