Вояж - Даниэла Стил

Вторую половину дня она посвятила своим новостным сюжетам. Пятичасовой выпуск прошел легче, чем накануне, но не слишком. Брэд раздражал своей неуклюжестью. Его речь звучала умно, но сам стиль, вернее, его отсутствие, был как у новичка. Брэд никогда раньше не работал ведущим, и у него не оказалось ни шарма, ни харизмы.

Рабочий день завершился, но Мэдди не покидали мысли о новом партнере. Джек отправился на очередную встречу в Белый дом, а жене велел взять машину и дома хорошенько запереться. Это показалось ей излишним: она и так никогда не забывала запереть двери. К тому же теперь, когда рядом с их домом топтались полицейские, им тем более ничего не могло угрожать. Вечер был так хорош, что Мэдди попросила водителя высадить ее за несколько кварталов от дома, решив прогуляться по Джорджтауну. Уже стемнело, настроение у нее было лучше, чем накануне. Дойдя до последнего перед их домом угла, она стала думать о Джеке. Внезапно ее схватили и потащили в кусты. Никогда еще ее не сжимали с такой силой. Лица напавшего на нее Мэдди не видела: он подкрался сзади и заломил ей руки за спину. Она хотела закричать, но он зажал ей ладонью рот. Она начала вырываться, как тигрица, потом сообразила ударить обидчика каблуком по колену и при этом устояла на ногах. Она боролась не только с ним, но и со своей паникой. Наконец они повалились на землю. Незнакомец оседлал женщину и стал одной рукой задирать ее юбку, а другой стягивать трусики. Обе его руки оказались заняты, и Мэдди воспользовалась этим, чтобы закричать что было силы. Послышались чьи-то торопливые шаги, и в тот момент, когда насильник, все-таки сумевший стянуть с нее трусики, стал расстегивать молнию на своих штанах, кто-то оттащил его. Ублюдка рванули с такой силой, что он буквально взмыл в воздух. Мэдди осталась лежать на земле, ловя ртом воздух. Потом повсюду замелькали полицейские, вспыхнули «мигалки», кто-то помог ей встать. Она лихорадочно поправляла на себе одежду, стараясь отдышаться. Волосы были растрепаны, спина в грязи, но сама Мэдди не пострадала, только вся дрожала.

– Вы в порядке, миссис Хантер? – спросил ее один из полицейских.

– Кажется, да…

Несостоявшегося насильника запихнули в полицейский фургон. От этого зрелища у Мэдди застучали зубы.

– Что это было?

– Он попался. Я заранее знал, что так и будет. Надо было только дождаться, пока он опять осмелеет. Он, конечно, конченый псих, но после сегодняшнего сядет за решетку. Мы ничего не могли поделать, пока он на вас не напал.

– Вы за ним наблюдали? – недоверчиво спросила Мэдди. Только что она думала, что чуть не стала случайной жертвой.

– Конечно. С тех пор, как он начал бомбардировать вас письмами.

– Письмами? Что еще за письма?

– По одному в день на протяжении всей прошлой недели. Ваш муж побывал у нашего лейтенанта. – Слушая полицейского, Мэдди кивала, чтобы не показывать, как глупо она себя чувствует, и гадая, почему Джек ничего не говорил ей об этом. Он обязан был по меньшей мере ее предостеречь! Потом она вспомнила его непонятные требования: ездить на машине, запирать двери. Он скрыл от нее, в чем в действительности дело, поэтому она чувствовала себя в полной безопасности, прогуливаясь по своей улице, и угодила прямо в лапы негодяя!

К возвращению домой Джека Мэдди еще не отошла от потрясения. Он уже знал о произошедшем: полицейские позвонили ему прямо в Белый дом и сообщили, что преступник схвачен.

– Тебе плохо? – спросил Джек встревоженно. Он покинул совещание, не досидев до конца, по настоянию президента. Того напугал звонок из полиции, но сообщение, что Мэдди практически не пострадала, принесло облегчение.

– Почему ты ничего мне не говорил? – спросила она мужа, все еще смертельно бледная.

– Не хотел тебя пугать, – пожал он плечами.

– Ты не считаешь, что у меня было право знать? Я решила пройтись до дома пешком, вот он на меня и накинулся…

– Тебе было сказано – поехать на машине, – напомнил Джек полувстревоженно-полураздраженно.

– Я не знала, что меня выслеживают. Я не ребенок, Джек. Ты должен был меня предупредить.

– Я считал, что в этом нет смысла. Полиция охраняла тебя и здесь, и на канале. – Вот и объяснение ее ощущения в последние два дня, что за ней следят: так оно и было!

– Я не хочу, чтобы ты все решал за меня.

– Почему нет? – удивился он. – Если бы ты решала все сама, ты бы растерялась. Тебя надо защищать.

– Я ценю это, – сказала Мэдди, стараясь, чтобы ее тон звучал благодарно, и борясь со страхом задохнуться от гнева, – но я взрослая женщина и имею право делать выбор и принимать решения. Мне нужны друзья. Даже если тебе не понравится мой выбор, у меня все равно останется это право.

– Тебе не нужны неправильные друзья. И потом – зачем так утруждаться? Последние девять лет я все решал за тебя. Разве что-то изменилось?

– Наверное, я выросла. Это не значит, что я тебя разлюбила.

– И я тебя люблю, потому и не позволяю делать глупости.

Джек твердо отказывал ей в праве хотя бы на минимум самостоятельности. Мэдди пыталась что-то ему доказать, но он не желал ослабить поводья, лишал ее права распоряжаться ее собственной жизнью.

– Ты очень хороша собой, Мад, но и только. Думать за тебя приходится мне. Твое дело – читать новости и хорошо выглядеть.

– Я не идиотка, Джек, – не выдержала она. Сегодняшнее происшествие порядком вывело ее из себя. – Я способна на большее, чем просто причесываться и читать новости. Господи, не считаешь же ты меня совсем безмозглой?

– Непростой вопрос, – отозвался Джек с презрительной усмешкой, и ей впервые в жизни захотелось отвесить ему пощечину.

– Ты меня оскорбляешь!

– Что поделать, если это правда? Помнится, в колледже ты не училась, Мад. Я даже не уверен, что ты дотянула до конца средней школы.

Унижение хуже этого трудно было придумать: муж прозрачно намекал, что она слишком глупа и необразованна, чтобы думать собственной головой. Он сознательно ее оскорблял, но в этот раз Мэдди не демонстрировала покорность, а открыто негодовала. Он и раньше говорил ей все эти гадости, но отпор получил впервые.

– Это не помешало тебе взять меня на работу. Мне это не помешало добыть тебе лучший рейтинг.

– Повторяю, люди делают стойку на смазливую мордашку. Не пора ли в постель?

– Как это понимать? Что тебя разобрала охота? Ты опять пылаешь страстью? Хватит с меня одного истязания за вечер.

– Осторожнее, Мэдди. – Джек подступил к ней вплотную, и она увидела в его глазах ярость. Но сегодня не стала пятиться. Надо положить этому безобразию конец. Его страсть больше ее не убеждала. – Ты переходишь все границы! – прошипел он ей в лицо.

– Как и ты, когда делаешь мне больно.

– Я не делаю тебе больно. Ты сама этого хочешь, ты это любишь.

– Я люблю тебя, но мне не нравится, как ты со мной обращаешься.