Три дороги во Тьму. Изменение - Иар Эльтеррус

– Повтори, – потребовал древний.

Ромка испуганно ойкнул, увидев, что на него обратил внимание дзенн, потом осторожно повторил. На полукруглой морде древнего появилось удивленное выражение, нижняя пара глаз сощурилась до щелочек, верхняя наоборот, широко распахнулась. Он ответил какой-то сложной фразой, имеющей, на первый взгляд, около двадцати смыслов и шестидесяти подтекстов, как потом определили прослушивавшие запись знатоки дзенн-анн. Ромка радостно кивнул и быстро заговорил, настолько быстро, что вокруг никто не смог разобрать ни слова. Профессора-лингвисты ошарашено следили за странным диалогом, в котором ничего не могли понять.

Дзенн долго слушал Ромку, одобрительно похлопывая себя верхней парой рук по ладоням нижней, затем замолчал, а через несколько минут вновь повернулся к замершим в удивлении людям.

– Народ дзенн-анн-в'иннал будет вам очень благодарен, если этот детеныш отправится на Станцию для обучения. Мы возьмем его сверх лимита. А кроме того, в этом году можете направить на Станцию еще тысячу учеников. Дополнительно.

При всеобщем ошеломленном молчании древний покинул зал. Люди еще нескоро обрели дар речи. Никогда… Никогда до сих пор дзенны ни о чем не просили людей. А тут… «Мы будем благодарны, если…» Обычно это люди благодарили их за обучение.

Ромка мгновенно стал знаменит. Человек, за полгода с издевательской легкостью изучивший дзенн-анн! Лучшие лингвисты изучали его десятилетиями, но знали лишь малую часть… Да что говорить, прошедшие обучение у дзеннов знали язык хуже, чем этот тринадцатилетний мальчишка. А уж сколько всяких ехидных слов высказали в адрес лингвистов и языковедов… Пресса только об этом и писала, издеваясь над беднягами, как могла.

Так Ромка, неожиданно для себя, попал на Станцию, куда вовсе не стремился. С тех пор прошло пять лет.

Вспоминая все это, Роман понимал, как ему повезло. Не появись тогда в институте лингвистики дзенн, мальчишку бы просто обсмеяли, а потом выставили за дверь, как нашкодившего кутенка. Подрасти, мол, сперва, а потом уже учи. Странно все-таки, что люди до него не замечали определенную закономерность в символах дзенн-анн. Он-то эту закономерность заметил почти сразу, и именно она помогла разобраться в остальном. В некотором смысле дзенн-анн был даже проще многих земных языков. Но, не заметив этой простоты, его стали усложнять до невозможности. Вот и получилось, что приходилось заучивать порой по сотне значений на один символ, хотя язык ведь вовсе не иероглифический. Зачем и кому это понадобилось?

Роман осторожно подошел к двери.

– Разрешите, учитель?

– Заходи, человек. – Юноша до сих пор не мог понять, почему дзенны во время занятий никогда не обращались к людям по именам. Конечно, они занимались с каждым по отдельности, помнили о своем подопечном все до мелочей, но все же… По имени не называли. Это удивляло, тем более что во всем остальном они следовали правилам землян.

Роман осторожно прошел в центр комнаты и опустился на небольшой ковер, скрестив ноги. Учитель сидел напротив, изогнув ноги так, что, будь он человеком, у него не осталось бы ни одной целой косточки. Вообще, дзенны были высокими по сравнению с людьми, к тому же имели не одну пару рук, а две. На округлой морде Учителя было обычное насмешливое выражение, верхняя пара глаз прикрыта, нижняя внимательно смотрела на землянина. В каждой из четырех рук он держал какие-то предметы, которых Роману еще ни разу не доводилось видеть.

– У тебя есть вопросы? – неожиданно спросил дзенн, открывая глаза.

Роман замялся.

– Учитель, я давно хотел спросить. Что вы получаете от нашей учебы? Вы же даете нам знания… Почему? Ведь мы вполне можем стать вашими соперниками.

– Ты не понял, человек. Мы не даем вам знания. Мы не ваши волшебники из сказок. Знания надо заслужить.

– Но… – растерялся юноша.

– Ты хочешь сказать, что многие из тех, кто прошел обучение у нас, сделали открытия, прославились как ученые и конструкторы, – усмехнулся Учитель.

Впервые за все время обучения дзенн перебил его. Да не один раз, а два. Необычно. Очень необычно. Они всегда давали собеседнику возможность высказаться, задать вопрос полностью, а только потом говорили сами. Юноша задумался, внимательно перебирая все, что помнил о своем обучении. А ведь древний прав… Никогда ни о чем не было дано точной информации. Ни разу. Никогда не было сказано ни о чем, что это так и только так, что иначе и быть не может. Всегда предлагалось находить собственные ответы на собственные же вопросы. Его учили выходить за рамки, никогда не принимать ничего на веру. Только сейчас Роман осознал это и изумился, как он раньше не понимал этой простой истины.

– Верно, Учитель, – кивнул юноша.

– Тогда вспомни, что еще больше было тех, кто ничего не открыл, ничего не изобрел. Мы не даем вам знаний, – повторил дзенн. – Мы просто помогаем искать путь. Вы, люди, странный народ. Для нас странный. Даже непонятный. Вы каким-то образом способны одновременно служить и Свету, и Тьме, и Равновесию. Может, именно поэтому вы уцелели, будучи одинокими. Мы так не можем. И в этом наша беда…

Учитель замолчал. Роман тоже молчал, вспоминая его рассказы. По ним выходило, что раньше древние жили на одной планете, где существовали еще две расы. Дзенны служили Тьме, эльфы – Свету, а драконы – Равновесию. Когда Роман услышал об этом впервые, он просто не поверил.

– Не веришь? – спросил тогда Учитель. – А почему? Или ты считаешь, что на Земле понятия «дракон» и «эльф» появились случайно? В мире нет ничего случайного, человек. Любая случайность – это всего лишь еще не понятая вами закономерность.

Роман смутился, но все равно остался при своем мнении, и воспринял рассказ дзенна как легенду. Слишком уж глупым и сказочным получалось совпадение. Постепенно он привык не принимать на веру ничего и никогда, привык сомневаться в самых непреложных, казалось бы, вещах. Однако многое походило на правду. Например, рассказ о том, как древние с помощью магии осваивали космос, и как неожиданно прервалась связь с их родным миром, даже лучшие навигаторы не смогли найти дорогу домой. Как будто планета Танр просто исчезла из этой Вселенной…

– Мы до сих пор не знаем, что там случилось, и почему мы не можем найти дороги туда. Мы потеряли Свет и Равновесие. Да, только Тьма дает развитие, но это развитие неправильно, оно не охватывает всего многообразия мира.

– Но вы живете и так неплохо, – попробовал возразить Роман.

– Что ты знаешь, человек? – печально вздохнул дзенн. – Утратив связь, мы едва не погибли. Мы нашли в себе силы удержаться на краю пропасти, но ценой страшной трагедии. У нас началась гражданская война. Страшная. Только чудом мы тогда спаслись. Нет ничего хуже.

– Да, – сочувственно покивал Роман. – У нас тоже были гражданские войны. Наверное, много погибло?

– Много, человек. Трое дзенн погибло тогда.

– Много… – ошарашено кивнул Роман, вспоминая о миллионах, погибших в гражданских войнах землян.