Давно пропавший - Лоренсо Сильва

Сразу за Коламбусом. Вудфорд.

Мой родной город.

Но как только я увидел указательный знак поворота на Броктон, место рождения Лестера Дента, намерения мои изменились. Эта точка на карте была давно и хорошо мне знакома, но сейчас я впервые осознал, что, подобно Вудфорду, Броктон расположен достаточно близко к Семидесятому шоссе. Зациклившись на дантисте, которого надеялся найти в родном городе, я совсем выпустил из виду это место. И вот настал момент, когда в сознании произошел внезапный сдвиг.

Я повернул на Броктон.

Дорога с двусторонним движением шла по тенистой сельской местности. Через двадцать миль показались огни невысоких зданий и унылая главная улица. Дома в основном были двухэтажные, на многих значилось: "Продается". Неоновая вывеска сообщала, что в мотеле "Броктон" имеются свободные места. Мотель тоже выглядел донельзя унылым, но за неимением выбора пришлось остановиться.

Когда я открыл дверь, звякнул колокольчик. В глаза ударил ослепительный свет лампы. Из какой-то норы за стойкой вышла заспанная женщина в халате и уставилась на меня.

– Сколько ночей?

– Две, – ответил я, решив осмотреть городок повнимательней и узнать как можно больше.

Похоже, хозяйка сильно удивилась, что кому-то потребовалось остаться в Броктоне больше чем на одну ночь.

– Только наличными.

Сузив глаза, она назвала сумму, явно ожидая, что клиент сочтет ее чрезмерной. Я так не счел.

Когда женщина получила деньги, то откровенно обрадовалась, потом передала мне ключ, зевнула и тут же скрылась в своей каморке, буркнув на ходу:

– Безалкогольные напитки снаружи, рядом с автоматом с выпечкой.

– Простите, что разбудил.

– Высплюсь, когда помру.

На улице царила сырая ночь. Автостоянку освещал один фонарь. Мой автомобиль оказался здесь единственным. На полученном мною ключе висела бирка с цифрой "1".

Прекрасно.

Представив себя на месте Пити, я отметил, что стоянка не просматривается из каморки владелицы мотеля. Никто не мог заметить, как мой брат вытаскивал из багажника связанных женщину и ребенка с заклеенными ртами.

Комната была маленькая, перегородки – тонкие, зеркало – грязное. Я посмотрел на собственное заросшее щетиной лицо и заглянул в свои усталые глаза. И сам себе показался незнакомцем.

– Вы знаете этого человека?

Хозяйка мотеля выглядела такой же усталой, как и ночью, когда я ее разбудил. Облокотившись на стойку, она вертела в руках предложенное мною фото.

– Что-то не припоминаю. Откуда шрам на подбородке?

– Дорожная авария.

– Не скажу, что знаю его... Вы тоже из ФБР?

– Что значит – "тоже"?

– В прошлом году агент ФБР спрашивал меня про этого парня.

Сердце у меня упало. Если Гейдер перепроверил биографию Дента, то я понапрасну теряю время.

– Наверное, он натворил нечто действительно скверное, если его до сих пор разыскивают, – заметила женщина.

– Да. Нечто действительно скверное. Вам не знакомо такое имя – Питер Дэннинг?

– Нет.

– А Лестер Дент?

– Дент... – Женщина на секунду задумалась. – Тот агент из ФБР называл это имя. В нашем захолустье немало семей, откликающихся на фамилию Дент.

Я почувствовал, что меня охватывает полное отчаяние.

– Когда-то какие-то Денты держали здесь скобяную лавку, – продолжала женщина. – Но теперь она принадлежит Бену Портеру.

Нет, только понапрасну теряю время, сказал я себе.

Меня так и подмывало сесть в машину и взять курс на Вудфорд, но я ведь решил использовать малейшую возможность напасть на след Пити.

– А где находится эта скобяная лавка?

Бену Портеру было за пятьдесят, как и почти всем немногочисленным жителям городка, встреченным мной на пути к его скобяной лавке. Он пилил доски, засыпая все вокруг опилками.

– Я его не знаю. Хотя это еще ни о чем не говорит.

– Почему?

– Я никогда не видел прежнего владельца моего заведения. Но сохранил имя Дент на вывеске, чтобы не нарушать традицию.

В вымирающем городке слово "традиция" прозвучало довольно зловеще.

– А вы не знаете никаких Дентов?

– Я же говорил человеку из ФБР, что они жили здесь до меня. Сам я сюда переехал лет десять назад.

Судя по выражению лица Портера, он сожалел об этом поступке.

– Не подскажете, кто бы мог рассказать о них?

– Конечно, подскажу. Преподобный.

– Кто?

– Преподобный Бенедикт. Насколько мне известно, он жил в Броктоне всегда.

Белая церковь со шпилем и уютный коттедж, спрятавшийся за ней, казались единственными зданиями в Броктоне, не требующими ремонта.

Справа, между церковью и кладбищем, между розовых кустов бежала дорожка. Я сразу увидел пожилого человека в голубой рубашке с короткими рукавами и воротничком священнослужителя. Он стоял спиной ко мне на коленях и то и дело наклонял голову, словно молился. Потом человек выпрямился, отряхнул руки, и мне стало ясно, что он подрезает розы.

За правым ухом священника был прикреплен слуховой аппарат. Вероятно, модель отвечала самым современным требованиям, потому что старик услышал шаги и обернулся, чтобы посмотреть, кто к нему заглянул.

– Преподобный Бенедикт?

Кустистые седые брови вопросительно поползли вверх, и священник с трудом поднялся на ноги. На коленках старых брюк остались следы от травы.

– Меня зовут Брэд Дэннинг. Бен Портер из скобяной лавки...

– Очень достойный человек.

– ...посоветовал обратиться к вам, чтобы иметь возможность поговорить о некоторых семействах, проживавших в вашей местности.

– Некоторых семействах?

– О Дентах.

В глазах преподобного загорелись искорки, словно он обрадовался случаю освежить воспоминания. Наконец-то они кому-то понадобились!

– Вы помните Дентов? – спросил я.

– Вы из ФБР?

– Нет.

– В прошлом году человек из ФБР расспрашивал меня о Дентах, – сообщил преподобный.

– Мне это известно. Но я не из Бюро. Агент показывал вам эту фотографию?

– Показывал. Это Лестер. Я так и сказал тому агенту.