Давай станцуем в бессмертие - Дора Коуст

Это был ва-банк. Прекрасно понимала, что сейчас меня могли размазать по полу и сказать, что так и было, но вариантов для себя я больше не видела. Или я сейчас же узнаю все, что они скрывают, или пусть ищут мне место в каком-нибудь склепе.

Воздух вышибло из легких с первой же магической волной, но я не дернулась, а продолжала стоять, расправив плечи. Дернулся Николас. Во взгляде верховного иллита ясно читалось, что мне никто не поможет, однако мужчина попытался переубедить отца:

— Отпусти ее. Ты ведь видишь, что она не в себе?!

— Я-то как раз-таки в себе. Даже больше, чем обычно. — Плотное воздушное кольцо постепенно сжималось вокруг моей шеи, но говорить я все еще могла. — Не томите, Карто Тиэк. Поставьте точку.

— Ты вообще понимаешь, что несешь? — возмущался этот неопределенный тип, мешая и мне, и верховному иллиту.

Взгляда не отводила. Улыбалась назло хозяину дома. Не сломит, сколько бы ни старался.

Кольцо затягивалось. Уже не могла дышать. Перед глазами замельтешили назойливые мушки, которые постепенно превратились в темноту. Лицо обдало жаром.

— Николас, оставь нас, — услышала сквозь вязкий туман.

— Нет. Я выйду отсюда только с ней. Ты больше не притронешься к ней. — Голос мужчины звучал твердо.

— Опусти купол. Я не причиню ей вреда.

— Нет.

— Да что же вы такие упертые? — вспылил верховный иллит, ударяя кулаком по столу, а я окончательно пришла в себя.

— Больше ты к ней не притронешься, — повторил мой защитник, удерживая меня на руках.

— Щенок! — выкрикнул этот ненормальный свекор, запуская в нас магию. Зажмурилась, крепче прижимаясь к Николасу, но его купол устоял.

Развернувшись, мужчина направился на выход из кабинета. Двери открывал исключительно силой да с грохотом. Ну, все правильно, в руках-то у него была дрожащая я.

— Дура, — проговорил он как-то слишком тихо и спокойно, выгружая мою тушку на диван в нашей гостиной.

И вот даже спорить не собиралась, но жалко, что так и не поняла, выиграла или проиграла. Придется завтра снова трясти отца семейства на предмет информации. А что? По-моему, я слишком давно не проводила занятий…

— И чего ты этим хотела добиться? — избавлялся от галстука и расстегивал рубашку. Нет, я, конечно, не против таких видов, но как по мне, столько событий в один день даже для меня слишком.

— Правды.

— Он не скажет, даже не пытайся. Запереть тебя в подвале может, а поговорить начистоту — нет. Поверь мне, я знаю. — И снова эти нотки. Сожаление? Обида? Злость?

— Я смотрю, у вас тоже не слишком теплые отношения. Чем аукнется тебе сегодняшнее геройство? — не слишком-то и хотела знать, а потому ответа даже не ждала.

— За меня не беспокойся, — усмехнулся он, присаживаясь рядом. — Я его единственный наследник, так что не убьет.

— А ты оптимист.

— Скорее реалист.

— Ну, раз у нас вечер откровений, то я тебе честно признаюсь. Твою блондинку мне нисколько не жаль. Более того, я буду рада, если ты никогда не свяжешь с ней свою жизнь. Она ненормальная.

Смотрел на меня, ожидая продолжения, но я уже сказала все, что считала нужным, и даже больше.

Его смех стал неожиданностью.

— Предлагаешь свою кандидатуру на должность спутницы моей жизни?

— Да как же! Нет уж, спасибо вам и все такое, но в этом доме после нашего развода меня не удержит ни магия, ни охрана, ни кто-либо еще. Если совсем честно, то я еще ненормальнее, чем она. — Откровенно ржал надо мной, облокотившись на спинку дивана. — Нет, серьезно. Просто я не буйная, а когда находит, то и прибить могу ненароком. Правда-правда. — И даже головой закивала в подтверждение.

— Разберемся, — со вздохом ответил мужчина, прикрывая веки. Где-то глубоко-глубоко мне стало его совсем немного жалко. Ну, так, чуть-чуть.

— И раз ты уже выбрал себе спальное место, то кровать моя, — проговорила, тихонько поднимаясь, но не тут-то было.

Меня поймали уже на подлете к такой желанной подушке. Скрутили, нисколько не заботясь о моем комфорте, и потащили в ванную комнату.

— Это нарушение прав человека! — вещала, в шутку пытаясь отбиться. — Я буду жаловаться в вышестоящие инстанции!

— Жалуйся, кто ж тебе не дает? — припирал к стене, медленно развязывая ленты платья. Грудь нисколько не спасала, поэтому ткань предательски опала к ногам. — Только сначала я хочу получить свою благодарность. Все-таки жизнь тебе спас. Дважды.

— Секса не будет! — в который раз заявила безапелляционно.

— У тебя только это и на уме. Ай-яй-яй, Мисс Стак, — попенял этот хитрый лис, скидывая свою рубашку прямо на пышноглота, который так неудачно зашел на разведку. — Мне достаточно будет поцелуя, который ты не даришь на первом свидании.

И вот как тут отказать? Как отказать, когда губы нежно касаются щеки, очерчивая скулу? Как отказать, когда сильные руки накрепко прижимают к мощному телу? Как отказать, когда горячее дыхание опаляет, рождая толпы мурашек? Веки сами закрываются, а огненная душа стремится навстречу пламени. Тому самому костру, в котором я все-таки безвозвратно сгорю…

Нежилась в постели, с каким-то ненормальным удовлетворением рассматривая спящего мужчину. Нет, факт его нахождения в этой постели меня, конечно, не устраивал, но то, что я бессовестно забрала весь плед, хоть как-то сглаживало мое недовольство.

Да-да, вчера я все-таки выгнала его на то самое орудие пытки под названием диван, потому что нечего к скромным честным девушкам приставать. Однако этот наглый тип вернулся обратно уже через пару часов, вещая о том, что это издевательство и ущемление его жениховских прав. Я бы и подушку отобрала, но вцепился же обеими руками! Даже магией навряд ли оторвешь.

И вот спрашивается, чего ты проснулась так рано, когда в этом доме никто раньше двенадцати не встает? Да все просто. Я собиралась позвонить брату, и как по мне, лучше делать это без лишних ушей.

Завернувшись в плед по самую макушку, вышла в гостиную и тихонько прикрыла за собой дверь. Как там было? Не буди лихо, пока оно тихо? Вот-вот.

— Привет, малец. Ты как там? — прошептала в тач, когда гудки сменились сонным голосом брата.

— Было значительно лучше, пока ты не позвонила. Такой сон снился… — застонал в отчаянии.

— Ничего, еще приснится. У вас там все хорошо? — действительно переживала за них. После моего вчерашнего показательного выступления могла ожидать от верховного иллита чего угодно.

— А чего с нами будет? Тетушка порхает вокруг меня, таскает в театр. Заставила меня играть роль пажа. Все отлично, но до пятницы я навряд ли протяну, — грустно усмехнулся этот новоявленный актер, вынуждая меня почувствовать укол совести.