Эдгар По. Сгоревшая жизнь. Биография - Питер Акройд

Он был достаточно трезв и собран, чтобы встретиться с одной из своих прежних возлюбленных, Эльмирой Ройстер, которой увлекался еще до поступления в университет Вирджинии, ставшей теперь богатой вдовой миссис Шелтон. Позднее она вспоминала, что По взволновала эта встреча, произошедшая после столь них лет разлуки. «Он подошел ко мне и пылко воскликнул: „Ах, Эльмира, неужели это вы?“» Похоже, он хотел возобновить роман, однако знакомство с новым стихотворением другой вдовы, Сары Элен Уитмен, изменило его планы Оканчивалось стихотворение бессмертной строчкой: «Мой идол — Красота и в ней Надежда». Получив через Марию Клемм это стихотворение, По покинул Ричмонд. Однако у нас есть письмо, написанное предыдущей адресатке: «Вам не надо избавляться от Романтизма или пытаться отшутиться от него. Это зло, которое пребудет с вами вечно. Это часть вашего существа — часть вашей души». Но и для По это было точно так же.

Миссис Уитмен была неземным созданием. Ее звали «Провидицей Провиденса», которой открыто было как будущее этого города, так и будущее вообще. Она была рассеянна и не от мира сего, любила носить вуаль, которая путалась у нее на голове, к тому же она постоянно что-то теряла, то веер, то шаль. Говорили, что она порхает, как «птичка». Она была великим мастером столоверчения, непререкаемым авторитетом во всем, что касалось общения с загробным миром. Использовала она и эфир, пропитывая им носовые платки — чаще, чем того требовали даже ее обмороки, которым она была так подвержена.

В начале сентября 1848 года По приехал в Нью-Йорк и, выяснив, что Элен Уитмен находится в Провиденсе, удовольствовался тем, что послал ей письмо с просьбой об автографе. Маленький «розыгрыш», которые он очень любил. Две недели спустя он явился лично с рекомендательным письмом от общего знакомого. По подарил Элен Уитмен книгу «Ворон и другие стихотворения» с дарственной надписью: «От самого преданного из друзей. Эдгар А. По». На следующее утро они вместе посетили Публичную библиотеку, где миссис Уитмен простодушно спросила По, читал ли он когда-нибудь «Улалюм». К ее великому изумлению, По признался в своем авторстве.

В тот же вечер По был представлен кружку самых близких друзей Элен Уитмен. Один из присутствовавших там вспоминал, что «По и Элен были очень взволнованы. Одновременно встав, они оба очутились в центре залы. Увидев Элен, он обнял ее, поцеловал. Некоторое время они не размыкали объятий, после чего он проводил ее на место. В полном молчании все наблюдали эту странную сцену».

На другой день они побывали на местном кладбище, что на берегу Сиконк-Ривер. На этом живописном месте По предложил Элен Уитмен руку и сердце. Потом Элен Уитмен вспоминала: «Он старался… убедить меня в том, что мое влияние и мое присутствие смогут вытащить его из трясины отчаяния, излечить от апатии, которая душит его, что я пробужу в нем его замолкший гений». Она отказалась, вернее, ушла от прямого ответа под предлогом того, что должна позаботиться о престарелой матери. Тем не менее она обещала написать ему письмо, в котором объяснит все подробно. Через два дня По уехал в Нью-Йорк, а следом поехало письмо миссис Уитмен, которая писала, что слишком стара и слаба и поэтому не может стать второй миссис По. На самом деле она была всего на шесть лет его старше, однако ссылка на слабые нервы представляется нам обоснованием для отказа. По нужна была женщина с сильным характером.

Не прошло и дня, как По ответил легкомысленным письмом, начинавшимся так: «Я снова и снова прижимал ваше письмо к губам, дражайшая Элен, — омывал его то слезами радости, а то — искреннего отчаяния». И так далее, в том же театральном, возвышенном стиле, вновь и вновь уверяя Элен в своей любви и в том, что когда она будет на его попечении, «здоровье ее станет лучше, а в конце концов и вовсе поправится». Он также вкратце проанализировал всю историю их недолгих отношений и подробно описал все то, что испытал во время их первой встречи в Провиденсе: «В первый раз в жизни я ощутил и с трепетом осознал это ваше мощное духовное воздействие на меня. Я понял, что вы Елена — моя Елена — Елена, являвшаяся мне в мечтах».

Восемь дней спустя Элен Уитмен ответила ему, вновь повторив свой отказ, — мол, у нее есть обязательства перед матерью и младшей незамужней сестрой. Мол, она не может оставить их ради брака, пусть даже самого возвышенного. Еще она попросила По, довольно бестактно, рассказать, откуда возникла его дурная репутация в определенном кругу. Элен Уитмен слышала, что «он обладает мощным интеллектом, но у него нет принципов — нет моральных устоев».

По не заставил себя ждать с ответом, написав необычайно длинное и вдохновенное письмо. Восемь дней задержки он интерпретировал как знак того, что «его не любят». Он жаловался на то, что его сердце разбито: «У меня больше нет цели в жизни — у меня осталось только одно желание — умереть». Особенно его расстроил вопрос миссис Уитмен относительно его «моральных устоев». «Не прочти я собственными глазами эти ужасные слова, — заявил он, — я бы не поверил, что такое мнение обо мне вообще возможно…» Поскольку подобные мнения о нем не раз попадались ему на глаза в разумных печатных изданиях, а кое-какие из них он даже привлекал к суду за клевету, то его возмущение было несколько наигранным.

По обещал говорить «правду и только правду». Он утверждал, что «ни за какие деньги не пошел бы на ложь». О своей женитьбе на Вирджинии Клемм он писал, что «это был брак не по велению сердца, а лишь чтобы сделать ее счастливой, тогда как о своем счастье я не мечтал». В обоих утверждениях было мало «правды», что до второго, то оно выглядит чудовищным предательством первой жены. Далее следовали туманные намеки на некие отношения с Фанни Осгуд. Это было не самое удачное из сочинений По. Надо признаться, что его всегда увлекали слова, само их звучание, становившееся для него другой реальностью. Сочиняя, он начинал верить написанному. Однако здесь он изменял, переписывая ее, собственную жизнь.

В «Беренике» рассказчик признается, что его «страсти всегда были продуктом ума», и мы можем отчасти принять это как диагноз самого По. Его стремления всегда были идеализированными и отвлеченными. В работе его никогда не интересовала чувственная сторона. В жизни стоило появиться перспективе физической близости, как он немедленно начинал пить. Современник описывал его так: «Из всех известных мне мужчин он был бесстрастнее всех». В искусстве и в жизни он влюблялся в умирающих женщин.

Еще прежде, чем Элен Уитмен получила его письмо, По предстал перед ней сам. Он повторил ей свое предложение. Отправляясь в Лоуэлл, где ему предстояла лекция, он попросил ее написать ему туда.

Однако в Лоуэлле он встретился с женщиной, которую обожал не меньше. — Энни Ричмонд. Прогостив некоторое время у мистера и миссис Локк, он переехал к жившей поблизости Энни. Такая переменчивость в чувствах разрушила его дружбу с Джейн Локк, зато укрепила отношения с Энни Ричмонд. Они стали неразлучны, и ее сестра вспоминала, как «ранним осенним вечером, сидя возле камина, По внимательно глядел на мерцающие огоньки и в полной тишине держал за руку милого друга „Энни“». Наверное, это происходило в присутствии и с согласия мужа Энни, который явно не видел в По угрозы для своей семейной жизни.