Котт в сапогах. Конкистадор - Сергей Ковалев

— Построиться в две линии! — скомандовал я.— Андрэ, берись за меч! Постарайся сдержать их — они не люди, не жалей! Максимилиан, Артур, Иголка — поддерживаем ударами копыт! Коллет, Николас — во вторую линию! По моей команде огонь на поражение...

— Капитан... — осторожно произнес Андрэ, сжимая меч.— Они чего-то не нападают.

— Испугались? — с сомнением произнес я, разглядывая противника.— Сомневаюсь. С их точки зрения, мы должны выглядеть легкой добычей...

— Мы и есть легкая добыча! — заверещал Морган.— Проклятье! И зачем я только отправился с этими неудачниками!

— Заткнись! — оборвала его Коллет.— Конрад, тебе не кажется, что этот мелкий тролль... гм... как бы не совсем тролль? В том смысле, что... В общем, посмотри на его грудь.

— Иезус Мария! Это же тролльша! — Сомнений быть не могло. Хоть и довольно плоская, но грудь наличествовала. К тому же сложение «мелкого тролля», хоть и могучее, выдавало представительницу слабого пола... ну насколько слово «слабый» вообще применимо к троллям.

— Точно. А теперь обрати внимание, как она смотрит на Андрэ.

— А? Че? — Андрэ нервно поежился.— Капитан... это она что, улыбается мне?

— Андрэ, когда я тебя впервые увидел, я вообще целый час ржал... Хотя ты прав. Похоже, ты ей приглянулся. У нас есть шанс выбраться отсюда живыми!

— Капитан?! Что вы такое говорите?! Я же женатый человек!

Запись в дневнике Конрада фон Котта

от 24 мая 16… г. от Р. Х.

(Запись была вымарана ради политической стабильности Гремзольда.)

Примечание на полях. Видит Бог, я не желаю об этом вспоминать!

На восьмые сутки мы достигли границы с Каджарией. Крепости каджарцев уже были видны на горизонте, пришло время расставаться с нашими провожатыми.

— Крагхе! Тугар вокх! — рявкнул Ууулг-тка, дружески хлопая Андрэ по плечу.

— Вокх тугар! — ответил король, с трудом удержавшись на ногах, и смущенно посмотрел на Алле-гу. Тролльша отвернулась, пытаясь скрыть слезы.

— Аркх го,— пробормотал Андрэ, нежно прикоснувшись к густо покрытой родовыми татуировками руке Алле-гу,— Такхег.

— Такхег, Ан-дрэ... — всхлипнула тролльша.— Такхег.

— Поехали уже,— странным голосом произнес Мордаун.— Хватит сопли разводить. Тоже мне Ромео и Джульетта. Поехали!

— Да, Андрэ, хватит,— грустно произнесла Коллет.— Так будет только тяжелее и тебе, и ей. Надо ехать.

Андрэ крепко обнял Алле-гу, постоял несколько мгновений, после чего отпустил плачущую великаншу и, вскочив в седло, дал шпоры Максимилиану.

Мы догнали его только через пару миль, когда Андрэ перестал подгонять коня.

— Она… они еще там? — не глядя на нас, спросил Авдрэ.

— Да,— оглянувшись, нехотя ответил я.— Андрэ…

— Пожалуйста... капитан... Я все знаю. И что так надо было сделать. И что меня ждет Анна. И что они дикари и людоеды... но… я прошу вас, не надо сейчас со мной говорить.

Я осекся и замолчал. Понятливая Иголка сама отстала от Максимилиана и пристроилась в арьергарде отряда.

И ведь все было правильно! Мы спасли свои жизни и — кстати — жизни троллей. Мы миновали Истошную Пустошь, не пролив и капли крови. Алле-гу — всего лишь дикарка, ненамного превосходящая умом дикого зверя. Через пару месяцев она и думать забудет об Андрэ... Наверное... Все было правильно. Но почему-то у меня было очень скверно на душе.

Запись в дневнике Конрада фон Кота

от 24 мая 16... г. от Р. Х.

Кадис — один из старейших городов Европы. Я счастлив, что мне довелось посетить это место, пройтись по его древним улицам, вдохнуть морской воздух, как когда-то вдыхал его сам греческий герой Геркулес, по преданию и основавший Кадис. Глядя на портовую суету, осознаёшь, что здесь почти ничего не изменилось с тех самых времен, когда у пристаней покачивались корабли финикийцев, на рынках и в тавернах слышались финикийская, греческая и арабская речь, и нужно было крепко держать кошелек, чтобы его не срезали босоногие вороватые беспризорники...

Примечание на полях. Ничего не изменилось! Больше не следует выдавать Андрэ на руки денег!

Андрэ оставался сам не свой еще долго — почти до самого нашего прибытия в Кадис. Да и вообще, путешествие оказалось куда труднее, чем я ожидал. Даже первый его этап, который мне представлялся наиболее простым,— все же по цивилизованной Европе ехали, не по джунглям! — отнял куда больше сил и времени, чем я рассчитывал.

Но мы все-таки сделали это!

Кадис встретил нас шумом и суетой портового города. Мне и раньше доводилось бывать в по-настоящему больших городах, а вот спутники мои, до сих пор считавшие Бублинг чуть ли не центром Вселенной, выглядели оробевшими.

— Наверное, что-то случилось? — неуверенно пробормотала Коллет, после того как ее в пятый раз основательно толкнули.— Что-то произошло, вот они все и бегут.

— Да? — Николас с сомнением огляделся.— А почему тогда они все бегут в разные стороны?

Ну... одни бегут посмотреть, что случилось, а другие уже посмотрели и теперь спасаются бегством. Надо кого-нибудь расспросить, а то опять влипнем в какие-нибудь неприятности...

— Спокойствие, только спокойствие,— ухмыльнулся я.— Ничего не случилось. Они просто идут по своим делам.

Морган высунул из кармана мордочку и опасливо повел носом.

— Не может быть! Что это за дела, из-за которых надо скакать, словно осел, которого под хвост ужалила оса? Таких дел просто не бывает!

— Как видишь — бывают. Такой уж тут темп жизни... Андрэ, закрой рот — муха влетит.

— Муха — тоже мясо! — возразил Андрэ. — У меня со вчерашнего вечера маковой росинки во рту не было!

Морган хмыкнул.

— Кто о чем, а его величество — о еде. Впрочем, в данном вопросе не могу не согласиться с ним. Уже полдень, капитан, не пора ли нам чего-нибудь перекусить?!

— В порту поедим. Там должно быть полно таверн, заодно и расспросим о кораблях, отправляющихся в Америку.

— Там наверняка воняет рыбой,— сморщила носик Коллет.— И подают наверняка одну рыбу!

— Что, одну рыбу на всех? — испугался Андрэ.— Тогда пошли скорее, а то нам ничего не останется!

— Иезус Мария! Пошли, Коллет, надо бороться с предрассудками. Впереди нас ждет плавание на пропахшей рыбой посудине через океан, наполненный рыбой, получая на завтрак, обед и ужин рыбу...