Суровая нежность - Моника Маккарти

– Я в порядке, – сказал Магнус, зыркнув на Макгрегора. – Кости срослись хорошо. Леди Хелен отлично потрудилась. Вы хорошо обучили свою ученицу.

Она покачала головой, улыбнулась одним уголком рта.

– Хелен преувеличивает мои заслуги. Она целительница от природы, у нее безошибочное чутье. А ее оптимизм – величайший дар для лекаря; он помогает преодолевать трудности. У нее необычайная одаренность к врачеванию того, что я называю боевыми ранениями, – ремеслу брадобрея, отворяющего кровь на поле битвы. Мой отец был бы вне себя от счастья. Я учусь гораздо медленнее.

Магнус посмотрел на нее внимательно.

– Да, я понимаю, о чем вы говорите. У нее дар.

Он видел, что Мюриел хочется расспросить его подробнее, но вежливость удержала ее.

– Я дам Хелен мазь, чтоб втирать в руку после того, как вы…

Господи помилуй! Это еще зачем?

– Нет!

Мысль о том, как руки Хелен дотрагиваются до него…

В прошлый раз, когда она лечила его раны, ему было слишком больно, чтобы ощутить что-то еще, но и воспоминаний вполне хватало, чтоб сводить его с ума. Особенно посреди ночи, когда от мыслей некуда деться.

Когда тело его делается напряженным, горячим и твердым. Болезненно твердым.

Мюриел удивилась такой его бурной реакции.

Кровь отхлынула от лица Магнуса, но быстро вернулась, когда до него дошло, как громко он это сказал. Взгляды некоторых обратились в его сторону, особенно тех, кто сидел на возвышении.

Макгрегор уставился на него с каким-то странным выражением на лице, словно только сейчас догадался о том, о чем Магнус не хотел, чтоб он догадывался.

– Спасибо, миледи, – сказал он, пытаясь сгладить неловкость. – В этом нет необходимости.

Она кивнула, глядя на него несколько настороженно.

Вот черт, он напугал ее. Чувствуя себя дураком, он сделал попытку успокоить девушку, но Макгрегор уже вновь завладел ее вниманием, и, как подсказывал Магнусу опыт, основательно и надолго. Если уж Макгрегор давал понять о своем интересе к девушке, тот не часто оказывался безответным. Целительница не была броско красивой и юной, как те девушки, с которыми обычно флиртовал Макгрегор, она была хороша в иной, сдержанной манере. И кажется, получала удовольствие от оказываемого ей внимания. Он услышал, как она рассмеялась над чем-то скорее всего непристойным, что прошептал ей на ушко Макгрегор.

Но Магнус совершил ошибку, повернув голову и заметив, что Монро тоже шепчет что-то на ушко Хелен. Их плечи соприкасались, черт бы подрал все на свете!

Магнус стиснул свой кубок. Он сражался с непроизвольным всплеском гнева и заставил себя отвести взгляд, только чтобы встретиться с другим взглядом.

Кеннет Сазерленд наблюдал за ним, и если судить по его сузившимся глазам, заметил реакцию Магнуса. Но вместо издевательской улыбки, которую ожидал Магнус, на физиономии Сазерленда отразилось удивление. Тот впервые заметил ставшее понятным Магнусу несколько минут назад: Монро хочет Хелен.

И Сазерленду это явно не понравилось.

Магнус вспомнил, что не один он страдал от колких насмешек и издевок Монро. Сазерленду тоже доставалось. Возможно, даже больше, ибо Магнус имел несчастье видеться с Монро только на Играх горцев.

Они могли не соглашаться во всем остальном, но когда дело касалось Дональда Монро, тут их с Сазерлендом мнения сходились.

Чертовски неприятно. Не по нутру ему было думать, что у них с Сазерлендом может быть что-то общее.

Хотя, конечно, нельзя забывать о Гордоне. Сазерленд дружил с ним в детстве, а Магнус в зрелости. Магнус старался не думать об этом.

Он снова прислушался к разговору с ним рядом. Врачевательница и его друг говорили о чудесной стреле Макгрегора. Это боевое ранение уже принесло прославленному лучнику нескончаемое женское внимание и восхищение. Леди Мюриел, однако, оказалась искушеннее его обычных слушательниц. Вместо того чтобы охать, ахать и хлопать ресницами, словно каждое слово, вылетающее из его рта, золотое, она сказала, что ему просто невероятно повезло, что он остался жив.

– А какую самую опасную операцию вам приходилось делать? – полюбопытствовал Макгрегор.

Леди Мюриел на минуту задумалась. Когда это делает Хелен, она обычно покусывает губу.

Опять он за старое, черт бы подрал все на свете.

– Это было с год назад, после сражения при Барра-Хилл.

– Вы были там? – удивился Магнус. Хотя дело вполне обычное, когда неподалеку от поля битвы ставится палатка для оказания помощи раненым, он как-то не думал, что такой известный человек, как лорд Николас де Корвенн, мог позволить своей дочери находиться в такой непосредственной близости от опасности.

Битва при Барра-Хилл была одним из самых кровопролитных сражений в Брюсовой войне. Он гнался за Джоном Комином, графом Бьюкеном, с поля боя и опустошал округу с неумолимостью, о которой говорят и по сей день. Пройдет немало времени, прежде чем «опустошение Бьюкена» будет забыто.

– Да, отец обычно брал меня с собой, когда обслуживал графа. Он свято верил, что опыт – лучшая наука. И оказался прав. – Взгляд ее обратился вдаль, и тоскливая улыбка заиграла на губах. Было ясно, что она вспоминает о своем отце с нежностью. Должно быть, он умер не так давно, догадался Магнус.

– И что случилось? – спросил Макгрегор.

– Один боец получил удар военным молотом по голове, кость черепа проломилась, и это вызвало скопление крови внутри. Мне пришлось просверлить маленькую дырку в черепе, чтобы ослабить давление.

– Он выжил? – поинтересовался Макгрегор.

Она кивнула.

– Вернулся к своей жене и пяти ребятишкам с вмятиной в голове после своего чудесного спасения.

Магнус знал, что раскроенные черепа – обычные ранения в сражении. Как и трепанация, метод их лечения. Просто он не часто оканчивается удачно.

– Превосходный пир, леди Хелен, – громко проговорил король, привлекая их внимание к центру стола. – Вашему брату повезло иметь сестру, которая не только искусная целительница, но и восхитительная хозяйка.

Хелен просияла от похвалы, ее безупречная кожа цвета слоновой кости слегка порозовела.

– Благодарю вас, сир.

Брюс улыбнулся в ответ.

– Хотя, возможно, вашему брату недолго осталось использовать этот ваш талант.

Магнус знал, о чем говорит Брюс, но Монро нет. Предположив, что король говорит о замужестве Хелен, оруженосец Сазерленда оцепенел от оскорбления. Он не показал это, но Магнус пристально следил за ним и увидел вспышку едва скрываемой враждебности, нацеленной на короля. Магнусу было хорошо известно, как гордому воину должно быть ненавистно склоняться перед врагом. Ему бы тоже это пришлось не по нутру.

– Леди недавно пережила потерю, – подчеркнуто произнес Монро, покровительственно держа руку на руке Хелен.