Под знаменем черной птицы - Елена Труфанова

— Мы тоже рады, — Бьорн поднялся на ноги и подошел вплотную к Анриру, — наконец начнем войну с Авророй.

— Никакой войны не будет.

— Нам достаточно семи голосов, чтобы начать высадку в одном из полисов и без разрешения великого князя.

Он швырнул на стол свод законов Атрокса. Толстая книга в плотной кожаной обложке, вроде бы ее еще примы составляли. Конечно, это больше похоже на сказку, бумага бы не продержалась столько лет.

— Первого, кто проголосует «за», казню лично.

— Не имеешь права! — Бьорн навис над Анриром, шкура на его плечах словно бы ожила и потихоньку шевелилась, притягиваясь к коже.

— Это вы не имеете права рассуждать о войне, — Анрир тоже встал и теперь смотрел на князя-медведя, стараясь ни на секунду не упустить его взгляд. — Помните, как я просил помочь мне в противостоянии с Авророй, а вы сидели по своим княжествам, побоявшись высунуться? Теперь же, когда я заполучил для Атрокса свободу, настолько обнаглели, что хотите лезть на Аврору? Да я скорее всех вас казню, чем позволю пролить реки крови во имя вашей разыгравшейся гордыни. А сейчас — пошли вон!

Бьорн медленно попятился, не сводя взгляд с Анрира, остальные присутствовавшие также вытаращились на него, но все же вышли, изо всех сил стараясь не толкаться в дверях. Остался один Кейташи, чье ледяное спокойствие не смог бы перешибить даже приход Блудницы вместе со всей родней. Анрир же устало потер виски и хотел было сесть, но его кресла не было. Как не было и большей части стола, книжного шкафа у дальней стены, занавесок на окне, и даже кодекс до половины исчез, осыпавшись серой трухой. Вместо всего этого на полу красовалось огромное изображение черной птицы.

— Я предвидел, — Кейташи вытащил из тени бутылку ярко-бирюзового самогона, который делали только в княжестве двуликих, и разлил его по двум стаканам.

Анрир вздохнул, обошел остатки стола, взял свою порцию и сел на диван для посетителей.

— Предвидел, что сила Уводящего неожиданно проснется, я разнесу половину кабинета? Почему не предупредил? Я бы отсиделся на Колыбели, понимаешь же, как это опасно.

— Нет, что ты разгонишь всех, затем будешь страдать о своей не к месту проснувшейся силе. Или еще о чем-то. И хочу напомнить, что ты уже играл в смиренного отшельника, ровно два месяца.

Анрир отсалютовал Кейташи и залпом осушил стакан. О да, старинный недруг оказался во всем прав, сила Уводящего приносит одни неприятности. Ее нельзя контролировать, нельзя усмирить, ее вовсе нельзя выпускать. Это было дико и неправильно, но Анрир помнил гибель Колыбели, помнил, как синий туман пожирал все, с чем соприкасался, и как там чуть не погибла светловолосая примовская тварь. Но тогда она выстояла, одна из сотен тысяч сородичей, и смогла остановить расползающуюся смерть. А вчера чуть не погибла из-за своей глупости, нырнув там, где нет выхода наружу. Как можно такую бросать без присмотра? Но и государственные дела за него никто не переделает. Жаль, что он подобно славно погибшему Тадаши, не умеет разделяться на несколько частей. Анрир устало прикрыл глаза, затем повернулся к Кейташи.

— А как же лекция о том, что истинному воину не следует запивать все проблемы алкоголем? — князь двуликих пересел ближе и наполнил стакан Анрира принесенным самогоном. — И знает ли Руоки, что ты таскаешь в тени?

— Знает, это она посоветовала. Лекция будет завтра. Очень долгая, с множеством доводов и примеров. А пока давай выпьем за тебя, чокнутый удачливый ублюдок!

Анрир стукнул стаканом о стакан Кейташи и снова все выпил. Алкоголь обжигал пищевод, но вместе с тем прогонял тревогу и помогал хоть ненадолго расслабиться. Но и без лекций Кейташи Анрир знал, что это не выход и не решение проблем.

— Все здесь порядком перетрусили, когда Крей объявил о твоей продаже в другой мир. Но я-то знал, что ты вернёшься, и с триумфом.

— Мне бы твою уверенность.

— Хватит ныть! Не каждый сумеет выбраться из другого мира чуть больше, чем за месяц, по пути оживить золотую девку, потанцевать с ней, переполошить весь Прималюс, порушить дворец лорда-протектора, а после еще и распугать княжеский совет. И это наш великий князь!

Кейташи сиял так, будто бы лично провернул все это, а Анрир отстраненно отметил, что потопленный, затем всплывший дворец таки записали на его счет.

— Делись подробностями!

— Не хочу. Сбежать мне помогли местные, Блудницу оживил один из предтеч другого мира, он знал ее раньше, дворец потопили жрецы водных богов, а как вышло вот это, — он махнул рукой на осыпавшийся стол, — я понятия не имею. И да, в процессе всех приключений я столько раз опозорил свою честь, что теперь просто обязан совершить самоубийство. Давай, дари мне ритуальный нож!

Анрир протянул руку, Кейташи же покачал головой и впихнул ему новый наполненный стакан, затем подумал и подлил самогон в другой.

— У тебя их уже семнадцать. Выбери какой-нибудь.

— Скупердяй. Только-только я собрался торжественно смыть позор кров…

Кейташи нахмурился и придвинул к Анриру всю бутылку. Да, он прав, не стоит так раскисать. Анрир отставил выпивку и устало потер глаза. Отдохнул и хватит, он и так долго оттягивал момент своего возвращения домой, пора бы уже браться за работу по-настоящему, а не заниматься истреблением столов и штор. Примовская тварь намного лучше держится, а ее потрепало ничуть не слабее.

— У тебя все одно нет столько крови. Даже стих родился:

— Это я склонил голову от подобного позора. Корявая бессмыслица, не вздумай его еще кому-нибудь декламировать, — Анрир встал с кушетки и прошелся по кабинету, проверяя, не зарос ли тот пылью в его отсутствие, заодно и потер носком ботинка изображение птицы, но оно казалось выжженным на мраморных плитах пола. Похоже, так и останется вечным напоминанием о сегодняшнем происшествии. Застелить ковром? Или пусть и дальше пугает посетителей?

— Будь я хорошим поэтом, никогда не полез бы в эту вашу политику, — Кейташи дернул углом рта и огляделся, в поисках листка бумаги, наверняка хотел записать свое новое творение. — И я не критикую твою мазню.

— Она редко содержит в себе столько пафоса, снега и позора. И при чем здесь журавль?

— Это метафорический образ. У тебя тоже на всех рисунках голые девы и сношения, часто — весьма извращенные. Не с таким арсеналом критиковать моего журавля.

Анрир пожал плечами, поднял с пола остатки свода законов, сделал себе мысленную заметку непременно сохранить книгу и держать ее на видном месте, пусть будет напоминанием для остальных князей. Это пока они испуганы и растеряны из-за внезапного проявления силы Уводящего, но скоро придут в себя и снова начнут требовать развязать войну с Авророй. А Анрир все еще не придумал похожий на правду ответ, почему им не стоит соваться в другой мир. Будь Крей хоть немного сговорчивее, он бы согласился пойти на уступки, сделать магию доступной для атроксцев в обмен на продовольствие и другое сырье. Тогда исчез бы последний повод развязывать войну. Но нет, этот упертый рогач все еще мечтал приструнить бывшую колонию, а вдохновившиеся победами Анрира князья никак не могли успокоиться и мечтали сами стать метрополистами.