Майорат на двоих - Алексей Замковой

– Полезли? – вздохнул он и принялся перебирать руками, подтягиваясь вверх.

Перевалившись через борт, Фарри только и успел, что бросить быстрый взгляд на окружающее. Правда, рассмотрел он совсем немного – желтоватый свет фонаря выхватил из мрака ночи лишь пятерых мужчин, одетых в кольчуги, с луками в руках, да доски. Вот как раз доски Фарри удалось рассмотреть во всех подробностях. Парень не успел еще утвердиться на ногах, как его уложили лицом в эти самые доски, да еще и припечатали каблуком в спину, для верности. Спустя несколько секунд к брату присоединился и Слов.

– И что же у нас здесь? – Каблук еще больнее вдавился Фарри в спину. – Два слепых негодяя, которые не могут рассмотреть борт яхты под самым носом?

– Так темно же… – Фарри охнул от удара по ребрам. Не сильного, стоит сказать, однако довольно чувствительного. Нога, прижимающая его к палубе, тоже никуда не делась.

– И куда же вы так летели? – невозмутимо продолжил голос.

– Бронни, а может, эти двое сбежали с той баржи? – спросил кто-то. – Помнишь, только что там тревогу подняли?

– Тогда негодяям не повезло, – хмыкнул первый голос. Видимо, тот самый Бронни. – Клест, что там в лодке?

– Сейчас! – донеслось снизу. Похоже, пока братьев «приветствовали», кто-то уже отправился осмотреть их лодку.

Фарри вывернул голову, стараясь увидеть хоть что-то, кроме выскобленных до белизны досок палубы. Сразу же он наткнулся на взгляд брата. Слов лежал в шаге от него. Судя по выражению лица, он был в ярости. Редкое выражение на лице Слова. Очень редкое. Фарри мог пересчитать по пальцам все случаи за всю их жизнь, когда брат был так зол. Даже после визита к мэтру Совину, даже в тюрьме Слов был скорее обижен, чем зол. Сейчас же его глаза просто сверкали в свете фонаря, а челюсти двигались так, что Фарри удивился, не услышав скрежета зубов. Видимо, череда невезений, свалившаяся на их несчастные головы, окончательно вывела Слова из равновесия. Всегда спокойный, рассудительный… Фарри испугался, что Слов сейчас выкинет какую-нибудь штуку, которая может очень дорого обойтись им обоим.

– Ногу убери! – Словно подтверждая мысли брата, Слов не сказал – прорычал!

– Ого! – Фарри увидел, как брат дернулся. Видимо, от удара по ребрам, какой недавно заработал он сам. – Ты, щенок, не рычи тут!

– Еще укусит! – загоготал кто-то.

– Укусит – вырвем зубы, – спокойно констатировал Бронни.

– Вот. Больше ничего. – На палубу, вне пределов видимости Фарри, что-то шлепнулось. Лязгнула сталь.

– Мечи? – Голос Бронни прозвучал чуть по-иному. Словно он обращался в сторону. – Откуда мечи у этих негодяев?

– Если они с тюремной баржи сбежали, – произнес кто-то, – то могли украсть мечи у охраны.

– Не мели чушь, Релик! – прикрикнул Бронни. – У этих лесорубов Вудаксов они могли украсть только топоры. Здесь мечи имеют лишь дворяне, да и то не все.

– Бумаги какие-то. – Голос оживился. – О! Золотишко!

– Так что же вы за птицы такие? – Голос Бронни прозвучал задумчиво.

– А чего думать? – весело сказал кто-то. – За борт этих, а вещи…

– Что здесь происходит? – Новый голос, менее грубый, но гораздо более властный, влился в хор, окружающий Фарри и Слова.

– Господин капитан! – А вот в голосе Бронни, показалось, прозвучала испуганная нотка. – Смирно, собаки!

Нога, прижимающая Фарри к палубе, дернулась, будто в нерешительности, но не убралась. А вот нажим на Слова, похоже, чуть ослаб. Он завозился, пытаясь приподняться.

– А ну лежать! – рявкнул Бронни, и Слов снова прильнул к палубе. Однако это, похоже, оказалось последней каплей.

Зарычав, как медведь, которого их дядя обнаружил как-то в охотничьей яме, Слов вывернулся из-под прижимающей его к доскам палубы ноги и перекатился на спину – в сторону от Фарри. Не успел никто ничего сообразить, как он подсек ногами одного из окруживших братьев людей. Только когда тот, охнув, повалился на палубу, все вокруг пришло в движение. Сразу несколько человек бросились к поднимающемуся на ноги Слову. Но и Фарри успел прийти в себя. Он бросил свое тело навстречу одной из пар ног, спешивших к брату. Извернулся змеей, уходя от носка чьего-то сапога.

– Стой! – Крик прервался, словно кто-то выбил из кричавшего воздух.

Вскакивая на ноги, Фарри увидел, как брат добивает локтем в затылок согнувшуюся фигуру. Кто-то схватил Фарри сзади за шиворот. Пинок ногой назад – хруст и визг показали, что удар достиг цели. Не мешкая, Фарри прыгнул рыбкой вперед – на спину человека в кольчуге, бросившегося к Слову с обнаженным мечом.

– Остановитесь! – Тот самый голос, перед которым вытянулись захватившие братьев в плен люди, еле пробился сквозь шум драки.

– Слов! – Фарри оглушил ударом кулака в висок противника, которого прижал к палубе всем своим весом, и вырвал из его ослабевшей руки меч.

Слов обернулся как раз вовремя, чтобы поймать оружие, и поймал его вовремя, чтобы отбить выпад другого нападавшего. Он был зол. Не зол – в ярости! «За что судьба ополчилась на нас с братом? Жили себе тихо-мирно. Никого не беспокоили». Меч, брошенный братом, оказался непривычно легким. Точнее – как раз «привычно». По весу он больше походил на те палки, с которыми Фарри и Слов тренировались с детства, и уж никак этот вес не внушал такое уважение к оружию, как мечи самих братьев, оставшиеся валяться где-то тут, на палубе. Меч оказался узким – всего два пальца шириной, но зато на две ладони длиннее привычного, а рукоять вызывала сомнения в том, что за нее можно ухватиться двумя руками. «И вдруг беды градом посыпались на наши головы. Убили дядю!» Слов отскочил назад, отбивая прямой удар кинжала, и чуть не перевалился через борт. «Сожгли дом, в котором мы прожили всю свою жизнь!» Он прочертил мечом перед собой широкую дугу и, заорав, прыгнул на отпрянувшего противника, занося меч над головой. «Нас оболгали, обвинив в краже того, что принадлежало нам по праву, и бросили в тюрьму!» Клинок с гудением рассек воздух, но и только. «Потом эта проклятая пародия на правосудие, где индюк-судья на брюхе ползал перед расфуфыренным лжецом-дворянчиком, а адвокат, несмотря на все обещания, только щеки надувал!» Чей-то клинок – хорошо хоть вскользь! – резанул бок Слова, и тот снова был вынужден отскочить. «Снова тюрьма! И вот удача наконец-то улыбнулась – старый друг дяди помог-таки освободиться. Но сволочная удача, как оказалось, улыбнулась только для того, чтобы гаденько захихикать, подсунув вот это!» Слов зарычал и снова прыгнул вперед, где на Фарри насели сразу трое.

Проследив, чтобы брат поймал брошенный меч, Фарри, словно спущенная пружина, вскочил на ноги. Будто и не было бешеной гребли, окончившейся столкновением с этой проклятой яхтой. Не успел он развернуться, чтобы присоединиться к брату, как сам оказался в том положении, в котором любое отвлечение внимания смертельно опасно. Небольшого роста крепыш в маленьком круглом шлеме, больше походившем на чашку, сидящую на ушах владельца, одетый в короткую кольчугу без рукавов и обтягивающие икры ног шерстяные чулки, широко расставив руки, бросился на Фарри. Налетел как ураган, снова сбив парня с ног! Они покатились по палубе, попутно сбив кого-то еще. Фарри изо всех сил молотил противника кулаками в бока, живот – куда только придется. При этом он, закусив губу, старался не обращать внимания на саднящую боль – голые руки ведь не слишком подходящее оружие, чтобы так обихаживать ими кольчугу. Противник попытался оседлать Фарри, однако весом он явно не вышел, и вскоре парень оказался сверху. В удар, нанесенный сверху вниз, прямо в лицо крепыша, Фарри вложил всю свою силу и вес. Порадоваться победе он не успел. Удар ногой прямо в спину должен был переломать парню пару ребер, но Фарри спасло то, что он, за миг до встречи чужого сапога со своим телом, чуть пригнулся, нанося удар своему противнику. Но и скользящего удара оказалось достаточно, чтобы снова бросить его лицом в палубу. Фарри перекатился. Снова перекатился, стараясь оказаться чуть дальше от ног врагов и тем самым выиграть себе хоть лишний миг времени. Что-то попалось под руку. Меч! С удивлением Фарри обнаружил свой собственный меч, который в последний раз держал в руках еще до того памятного ареста в Этвуде. А может, это меч Слова? У Фарри не было времени, чтобы рассматривать ножны, – сами мечи ведь абсолютно одинаковы. С победным криком он вскочил на ноги, обнажая оружие. Вовремя. Времени как раз хватило на то, чтобы отшатнуться от выпада одного из врагов. Крутанув в руке свой меч, совсем как привык с палкой, на которых они с братом тренировались в прежние времена, Фарри гикнул и бросился в атаку. Что за мечи у этих чудаков? Он чуть не рассмеялся, заметив, как торчат уши одного из захвативших их из-под чудной маленькой железной шапочки. Почему-то возникло желание отрубить одно из этих ушей. Однако хоть клинки врагов оказались узкими и легкими, но гораздо длиннее привычного, что сразу же отбило всякое желание смеяться. Фарри парировал колющий удар, направленный ему в левый бок. Повинуясь внезапно мелькнувшей мысли, сместился ближе к противнику, превращая длину его клинка в недостаток, а своего – в достоинство. Краем глаза он заметил отблеск и успел отпрыгнуть как раз вовремя, чтобы не попасть под удар кинжала, который враг скрывал в другой руке. Ах так?!! Фарри снова ринулся вперед – под руку с мечом. Рубящий удар остановился на полпути. Меч, так и не лязгнув о подставленный противником блок, резко изменил направление. Фарри крутанулся, не давая врагу развернуться к себе лицом и стараясь находиться все время чуть сбоку – так противник не сможет использовать кинжал. Заорав, ушастый отпрыгнул назад, выпустив оружие и зажимая глубокую рану в плече. Тут же подоспели еще трое. Фарри бросился на того, что был слева, стараясь держать его между собой и остальными двумя.