Отмычка от разбитого сердца - Наталья Александрова

Опять-таки Надежда уверена на сто процентов, что, если только она сболтнет Люське хоть что-то про убийства, назавтра же об этом будет знать весь поселок. Да что там, и до Выборга дойдет!

Крути ни крути, а нужно к участковому идти. Подгадать момент, когда он будет один, и поговорить серьезно. Ну, уж если отмахнется он, не придаст значения Надеждиным выкладкам, тогда она еще что-нибудь придумает.

С этой благой мыслью Надежда заснула. И хоть воздух наверху был свежий и старухиного храпа не слышно, спала Надежда Николаевна плохо, потому что раз пять являлся во сне муж и укорял Надежду в легкомыслии и безответственности.

На следующее утро участковый Николай Иваныч тяжело вздохнул, почесал в затылке и окликнул свою законную жену:

— Анфиса, чистая рубашка есть?

— Пусть тебе твоя шалава уголовная рубашки стирает! — привычно огрызнулась его законная половина.

— Фиса, в Выборг еду! — тоскливо проговорил участковый.

Ездить в Выборг, к начальству, в районное управление, для него было что нож острый. Там его всегда ждали какие-нибудь неприятности, головомойки и проработки от вышестоящих товарищей, и уж если он туда собрался, значит, для того были очень серьезные причины.

Анфиса, много лет прожившая с участковым, это понимала и хотя продолжала ворчать и нудить, нашарила в шкафу чистую рубаху и швырнула ее непутевому мужу.

— Можешь хоть вообще не возвращаться! — крикнула она напоследок, чтобы оставить за собой последнее слово.

Николай Иваныч выкатил из сарая своего верного железного коня, взгромоздился в седло и затарахтел в сторону районного центра.

Капитан Черенков был мужчина серьезный, к работе своей относился с большой ответственностью. В свое время пять лет назад он очень переживал из-за дела серийного маньяка — он сразу же не поверил в виновность какого-то бомжа, которого арестовали по подозрению в тех убийствах и который потом умер во время следствия от застарелого воспаления легких. Однако убийства прекратились, и начальство перестало волноваться. Но участковый все не успокаивался — ведь он много лет прожил в этом районе, и все жертвы были ему лично знакомы.

Когда же убийства начались снова, участковый не то чтобы потерял сон и аппетит, но стал надолго задумываться. И хоть здравый смысл и подсказывал ему, что нынче орудует никак не маньяк, потому что Павла Ячменного убили уж точно со смыслом, однако участковый самолично решил проверить некоторые вещи. Для этой цели и ехал он сейчас в Выборг.

Управление размещалось в старом пятиэтажном доме неподалеку от Выборгского замка. Участковый пристроил свой старенький запыленный мотоцикл на служебной стоянке, рядом с ухоженными иномарками начальников, и, стараясь сделаться как можно незаметнее, проскользнул мимо дежурного.

Однако удача ему и на этот раз не улыбнулась.

Проходя по коридору первого этажа, он нос к носу столкнулся с заместителем начальника управления подполковником Петуховым. Подполковник гордо нес свой живот пятьдесят шестого размера, перегораживая им почти весь коридор, и своим орлиным взором сразу углядел сельского участкового, который безуспешно пытался слиться со стеной.

— Стебельков! — рявкнул подполковник, напирая на Николая начальственным животом.

— Черенков… — уныло поправил начальника участковый.

— Ты еще мне будешь руководство поправлять? — озлился начальник. — Очень умный, да? Ты не умничай, а скажи, что там у тебя на подведомственной территории творится! Ты когда там со своим убийцей разберешься?

— Работаем над этим, Иван Николаич! — тяжело вздохнул несчастный участковый, поправляя ставший вдруг нестерпимо тесным воротничок рубашки.

— Работаем! — передразнил его начальник. — Не работать нужно, а результаты обеспечивать! Плохо у тебя, Стебельков, поставлена профилактическая работа!

Подполковник набрал полную грудь воздуха, собираясь продолжить разнос, но в это время распахнулась дверь кабинета и оттуда выглянула секретарша Петухова Лидочка, хорошенькая блондинка, на которую безуспешно заглядывался весь личный состав управления:

— Иван Николаич, Семилетов на проводе!

— Ох ты! — Подполковник покраснел, побледнел и устремился к двери, взволнованно колыхая животом. В дверях кабинета он на секунду задержался, обернулся к участковому и бросил на прощание:

— Даю тебе, Стебельков, неделю срока! Потом будешь иметь дело лично со мной!

— Черенков… — вполголоса поправил начальника Николай Иванович, облегченно вздохнул и стрелой взмыл на третий этаж.

Здесь, в тесном захламленном кабинете с одним малюсеньким окном и письменным столом, на котором едва хватало места для компьютера, обитала легендарная Анна Шилохвостова.

Если верить известной поговорке, что хорошего человека должно быть много, Анна была очень хорошим человеком. Ее было так много, что она с трудом помещалась в офисном вращающемся кресле. Впрочем, это обстоятельство нисколько не портило ее настроения.

Кроме необъятных размеров, Анна отличалась прекрасным цветом лица, отличным настроением и прямо-таки сказочным аппетитом. Если, как уже было сказано, на ее столе едва хватало места для компьютера, то это вовсе не потому, что этот стол был завален бумагами и папками. Нет, этот стол был завален коробками конфет, упаковками пастилы, пакетами сдобного печенья и прочими сластями, которые несли Анне многочисленные посетители.

Вот и Николай Иванович, войдя в кабинет Шилохвостовой, первым делом протянул Анне коробку импортных конфет, заблаговременно приобретенную в поселковом магазине и припрятанную как от прожорливой Анфисы, так и от зоркой Люськи.

— Ой, Коля, «Поцелуйчики»! — обрадовалась Анна. — Как вкусно! Ну ты зря тратился… — она виновато улыбнулась. — Ты же знаешь, для тебя я и так всегда…

В это мгновение на столе у Анны, где-то под грудой конфет и пирожных, зазвонил телефон. Анна ловко добралась до него, поднесла трубку к уху и ответила:

— Шилохвостова! А, Вася! Да, узнала… такие сигареты выпускает только Симферопольская табачная фабрика… точнее, выпускала до сентября прошлого года, потом их сняли с производства… да, конечно… и тебе спасибо большое, печенье было очень вкусное…

Не успела Анна повесить трубку, как телефон снова зазвонил.

Глазами извинившись перед Николаем Ивановичем, она снова сняла трубку.

— Шилохвостова! А, Петя… да, выяснила… такие лягушки водятся лишь в одном районе Мексики, в штате Тихуана… да, точно… и тебе спасибо… пастила была замечательная…

Анна Шилохвостова была известна среди сотрудников управления тем, что могла выяснить все, что угодно. Она могла в считаные минуты узнать, сколько весит атом элемента рубидия, как звали собаку Уинстона Черчилля, сколько людей проживает в данный момент в Рио-де-Жанейро, что едят на завтрак австралийские аборигены и еще тысячи самых разных вещей. Этими способностями Анны вовсю пользовались ее сослуживцы, расплачиваясь с ней разнообразными угощениями.