Приказано выжить! - Владимир Малыгин

С Изяславом накануне долго сидели, искали компромисс. В конечном итоге сговорились полюбовно, к общему удовольствию. Сдаётся мне, что я даже сильно продешевил, но нисколько об этом не жалею. Кузнеца-то я действительно сманиваю, и люди лишаются необходимого мастера. Так что – не жалко, совесть спокойнее будет. А Головня хоть и вольный человек, но тоже уехать хочет по-человечески. А если плотник соберётся переезжать, то пусть сам добирается, а то что-то долго думает. Да и нечем мне за него откупаться.

А Грому за боевые заслуги справили новый ошейник-нагрудник, широкий с металлическими накладками, одновременно закрывающий грудь и лопатки. Получился нагрудник красивым и функциональным, стал мой пёс настоящей боевой собакой. Будет что на бой надеть.

Кирпич ребята наловчились делать не хуже заводского, печи тоже кладут любо-дорого посмотреть. Скоро все заказы закончатся. Трактирщик, зараза, так и не подходит, ну и ладно.

Головня, наконец-то, собрал оставшиеся три арбалета. Решили их делать с такими же плечами, как и у меня – взвести с помощью рычага можно одним движением, усилие требуется небольшое. Бьют, правда, метров на сто, сто пятьдесят, да нам дальше и не нужно, идеальная дальность вообще метров пятьдесят, а если поближе подпустить, то шансов ни у кого нет, даже в броне.

Сделали большой запас болтов, когда уедем, то не скоро сможем работы наладить – пока место подберём, пока построимся… Хорошо, что деньги появились, да и вещами немного оброс. К осени и зиме выправил одёжку хорошую, сапоги да шапки. С плотником вдвоём по моим задумкам сделал себе что-то вроде фургона со съёмным тентом. Двойной пол с тайником делал в одиночку, втайне от всех и уложил туда все свои деньги, лишнее оружие и вещи. Пока есть возможность, надоумил Головню выковать себе кузнечный инструмент, отлить наковаленку и сделать такой же горн. Прежний инструмент весь в поселении остаётся. Даже заготовки для колпака вытяжки и трубы сделали, и всё это спрятали подальше от чужих глаз. Борта в своём фургоне сделал высокими, и из толстых досок. С досками намаялся, пришлось вручную каждую выстругивать. Зато теперь у меня крепость на колёсах, колёса, кстати, тоже сделали раза в полтора больше обычных и шире. Обычных для меня, а для местных эта моя придумка в диковину. У них, в основном, волокуши. Когда всё доделал, Головне так понравилось, что он переделал так же и свою телегу. Кстати, простенькие телеги тут уже есть, хоть и считаются большой редкостью и очень дорогой – из-за колёс. Колёса, кстати, делали из спила бревна подходящей толщины. Я же замудрил со спицами. Интересно, я думал, что телеги гораздо позже появились.

Любава всё это время коптила и вялила мясо да рыбу, готовила припасы в дорогу, собирала узлы да корзины и потихоньку распродавала свою живность. Только корову да телят решили гнать с собой. Имущества у семьи оказалось много, пришлось делать ещё один фургон – более защищённый, в нём поедут дети. У скорняка заказали и выкупили меховые накидки и что-то вроде одеял из обрезанных шкур, заказал себе пару чехлов квадратных из мягкой кожи, и набил их плотно сеном. Теперь у меня есть подушки. В своём фургоне оборудовал закуток для Грома, ведь скоро осень.

Планы, что я себе наметил до отъезда, выполнены полностью. Оставшиеся печи доложит мой ученик, а парней, что решили уехать со мной, я натаскиваю в стрельбе из арбалета и учу кое-каким командам, мало ли в дороге может случиться. Так что у нас получается три стрелка и три погонщика. Из имущества у ребят только то, что на них, так что перегруза не будет. Один поедет со мной, Головня со своей семьёй посередине, и в замыкающем фургоне – оставшиеся два подмастерья. Выделим им один арбалет, ножи и топоры. Вот такой получается походный ордер.

Всё что нужно было сделать – сделали, можно стартовать, больше нас тут ничего не держит, а время терять попусту нечего.

Завтра начнётся новый этап в моей жизни и как он сложится, будет зависеть только от меня и моей удачи!

Утром было много суеты – все что-то переспрашивали в сотый раз друг у друга, Любава перекладывала свои узлы с места на место, в конечном итоге опять возвращая их назад. Только детишкам было весело и интересно, да мои подмастерья старались держаться солидно, хотя пробивались через эту солидность юношеское нетерпение, жажда увидеть новые места и просто страх перед дальней дорогой. Провожать собралось много народа, ещё бы, все были в курсе нашего отъезда, да и пришлось треть моего лошадиного парка раздать безлошадным селянам, как компенсацию потери кузнеца, по настоятельной просьбе Изяслава. Дружинники тоже стоят невдалеке плотной кучкой. Уезжать надо скорее, не люблю я долгие проводы – вон уже начались слёзы, сопли, парней ещё моих разжалобят и отговорят уезжать, нет, нужно трогать.

Даю команду – по машинам, тьфу ты – по фургонам, и залезаю на скамью передка. Встаю в полный рост и кланяюсь людям. Спасибо им за помощь, поддержку и сочувствие, плохого ничего от них не видел, а вот хорошего было много. На этом торжественная часть импровизированного митинга, посвящённая отбытию в неизведанные дали группы переселенцев под управлением вашего покорного слуги, считается законченной. Ан нет – ошибся, вон, Изяслав на подходе, что-то сказать хочет. И тут старший воинский начальник гарнизона меня удивил – оказывается, я дважды выручал поселение от супостата, наладил производство кирпичей и организовал народу хороший промысел на будущее, да улучшенные условия жизни, сделав новые печи и трубы. Принёс, так сказать, свет прогресса в одно отдельно взятое поселение. Ну и ещё что-то хорошее наговорил.

Может показаться, что я юродствую, но это не так. От слов Изяслава, от поддержки его речи селянами, перехватило горло, защипало глаза, и пришлось вот такими мыслями успокаивать свои расстроенные чувства. Всё-таки уезжать жаль, свыкся я с этим поселением и людьми, его населяющими.

Напоследок десятник уже мне лично намекнул открытым текстом, что по возвращению в Изборск доложит князю о моих новшествах. Поэтому ещё раз напомнил, чтобы я не пропадал, а, желательно, к его приезду крутился там неподалеку.

Все речи произнесены, со всеми попрощались, и, наконец, колёса наших фургонов в первый раз провернулись в сторону Плескова.

Особо не торопились, потому как к задку телеги привязана корова, да рядом телята семенят – куда уж тут торопиться, но, тем не менее, через полторы недели добрались до Плескова. В пути часто останавливались, давали отдых животине, да и сами отдыхали, дороги-то как таковой нету, одно направление. Хорошо, что сделал такие колёса, на лесных и заболоченных участках выручала их повышенная проходимость. Да и по песку фургоны почти не вязли. Останавливались, ловили рыбу, варили уху, кипятили и заваривали лесные ягоды да травы вместо чая. Охотиться никому не дал – еды хватает, а время терять нельзя. Так и прошло тихо и спокойно наше путешествие. И когда показались первые посады, я вздохнул с облегчением. Опасался лихих людей, травм, болячек, но сия чаша нас минула, добрались без происшествий.

Так как на улице ещё тепло, решили остановиться, не заезжая в городище. Выбрали местечко на опушке недалеко от реки, поставили фургоны на три стороны, внутри оборудовали очаг. Парням моим строго настрого запретил отлучаться дальше опушки без оружия, вроде поняли. Да и по дороге между собой всё время обговаривали порядок действий по приезду. Ну а мы с Головнёй пошли в город осмотреться и разузнать, чем тут народ дышит и какие новости.