Королевство душ - Рена Баррон

– Помоги мне спасти Кофи.

Земля шевелится вокруг моих ног. Кусочки магии, пойманные ветром, кружатся перед моим лицом, и туман собирается у ног, змеясь по щиколоткам. Он теплый, и от него у меня подгибаются колени. Пот стекает по лбу, и я вытираю его ладонью. Сердце стучит в ушах, как бой барабанов. Сработало. Сработало! Отчасти я и не верила, что это произойдет. Магия отвечает на мой зов. Я одновременно рада и взволнованна после всех этих долгих лет попыток и неудач.

Туман ползет вверх по моим бедрам и торсу, окутывая меня в твердый, как камень, кокон. Холод растекается по моему телу, и пепел покрывает мой язык. Словно пиявка, что высасывает годы из моей жизни. Годы прошли за несколько вздохов. Волдыри появляются на моих руках в тех местах, где виноградные лозы впивались в кожу.

Заболели корни зубов. Я кусаю внутреннюю сторону щеки, чтобы сдержать крик. Похоже, магия скорее сломит меня, чем прислушается к моему зову.

Земля вылетает у меня из-под ног, когда я постепенно теряю сознание. Я там, где ничего нет. Место между явью и кошмарами, где тьма льнет к моей коже, подобно каплям пота. Ожидание и тоска душат меня, когда мой разум распадается на две части.

Что-то или кто-то цепляется за меня, выворачивая мой разум из тела. Я пытаюсь сопротивляться, но это нападение не физического характера – и оно очень сильное. То же самое было и на фестивале Кровавой Луны, когда моя ка почти отделилась от тела.

Солнца и луны несутся по небу так быстро, что превращаются в сверкающие искры золота и серебра. Моя ка растягивается, оставляя позади разбитую оболочку в виде моего тела. В меня впились незнакомые глаза. Глаза, которые смотрят сквозь время – и словно из далекого будущего. Глаза, которые светятся, как зеленый туман, опускающийся на город после грозы. Глаза змеи из бабушкиного видения. Демон. Будь я в своем теле, мое сердце бы остановилось от страха.

– Тебе здесь не место, – шепчет демон мне на ухо.

Это голос ребенка. Причем очень маленького. Магия змеи царапает кожу. Она гремит моими костями, как будто пытается разорвать меня на части. У меня достаточно здравого смысла, чтобы забыть о зависти по поводу магии. Вместо этого я просто трясусь от страха. Мое сознание ускользает от меня, будто растягивается. Стоит ему уйти еще дальше, от меня ничего не останется. В таком случае я никогда не вернусь домой. Магия ребенка врезается в меня так сильно, что мой позвоночник напрягается, прижимаясь к дереву, – напоминание о том, что мое тело все еще на месте и ждет меня.

– Наше время еще не пришло, – добавляет дитя голосом, полным озорства. – Возвращайся и найди то, что ищешь.

Я ищу похитителя детей, но если это не демон крадет детей, то кто же? Неужели Арти все это время была права насчет кости крейвана и антимагии? Здесь замешан кто-то из семьи визиря?

Моя ка сжимается обратно в ночь, но я не возвращаюсь в свое тело. Одинокая луна садится на небе, я вернулась в свой мир. Моя ка парит высоко над Тамар – даже выше трех гигантов, которые охраняют город: Всемогущий храм на севере, Всемогущий дворец на западе и поместье визиря на юге. На востоке праздные лодки теснятся в гавани Змеиной реки, и пристань кишит людьми. Я спускаюсь вниз только по своей воле и скольжу по улицам вдоль домов богатых ученых. Затем я пролетаю мимо стоящих в ряд домов торговцев и глиняных хижин вдоль берегов реки. Мой путь прямым не назовешь. Моя ка колышется на ветру, подобно легкой ткани.

От своего первого ритуала я ожидала другого. Из-за колдунов всем кажется, что делать это не так уж и сложно. Но я чувствую себя так, словно перебираюсь через лес переплетенных ветвей, каждая из которых норовит поймать меня и заточить в неволю. В этом состоянии я словно ребенок, который учится ходить.

Я чувствую, как мое тело прижимается к дереву. Ствол обрастает новыми шипами, которые впиваются мне в спину, и вспышка боли пронзает мою ка. Да, магия течет во мне, но она же меня и убивает. Моя ка висит над детским приютом, словно зацепившись за бельевую веревку.

– Двадцать богов, Майк, – кричит Руджек. – Что случилось с твоим лицом?

Ужас проносится по моей ка, когда я замечаю их. Они оба одеты в черные элары с капюшонами, закрывающими их лица. Второй раз за сегодняшний вечер мое сердце почти останавливается. Что здесь делает Руджек в такой час? Я отказываюсь верить в худшее, и мой разум пытается найти правдоподобное объяснение.

– С ним случилась Кира, – стонет Майк, потирая лоб.

– Что ты натворил в этот раз? – Руджек смеется, и Майк пожимает плечами.

– Кажется, я приударил за ее сестрой.

– Радуйся, что Кира не сломала тебе руку, – отвечает Руджек, грозя пальцем. – А я было подумал, что ты достаточно умен, чтобы не раздражать девушку, которая всегда носит на себе дюжину кинжалов. Ведь она уже несколько раз одерживала над тобой верх на арене.

– Ты ей тоже проигрывал! – парирует Майк.

– То было лишь раз, – оправдывается Руджек. – И у меня были завязаны глаза.

– Лжец, – шипит Майк. – Не завязывали тебе глаза.

– А еще мне завязали одну руку за спину, – настаивает Руджек.

– Как же холодно. Да и отлить хочу.

Майк приобнимает его за плечи:

– Никто не придет сегодня. Здесь тише, чем на кладбище.

– Прекрати ныть, – говорит Руджек, хмурясь. Вдруг он резко вздрагивает. – Ты это чувствуешь?

– О чем ты?

Майк дергает головой, как испуганная птица.

– В чем дело?

Ладони Руджека скользят по рукоятям его скимитаров.

– Не знаю.

Эхо моего сердца, бьющегося в груди, спускается по духовной связи к моей ка.

Майк оглядывается по сторонам и говорит тихим голосом:

– А вдруг Арра ошибается насчет этого демона?

– Нет, я так не думаю. – Руджек обнажает лезвия. – Я ей доверяю.

– Как и я, – ворчит Майк себе под нос. – Но если она права, тогда мы единственные, кто стоит сейчас между демоном и приютом. Это не сулит нам ничего хорошего.

Тепло разливается по моему телу, несмотря на боль от шипов в спине. Вот же глупый мальчишка. Разумеется, он жаждет помочь. Потому и сбежал сегодня ночью из дома. Так нелепо с его стороны верить, будто он способен в одиночку справиться с ситуацией. Хотя я ничем не лучше. Какое же это облегчение – видеть его здесь.

Что-то тянет меня за ка, уводя от приюта. На этот раз это не зеленоглазый змей. Я путешествую по яркой палитре лотков Восточного рынка. Серость льнет к городу, приглушая его краски. Даже барабаны, флейты и арфы уличных музыкантов звучат глухо. В воздухе витает аромат свежесваренного пива, дыма и копченого мяса. Раздаются звуки безудержного смеха и разговоров. Темные переулки рынка заполнены теми, кто торгует сыромятной кожей, слоновой костью и секретами. Ночные торговцы, которые могут прочитать желание вашего сердца с той точностью, с которой настоящий колдун читает судьбу по костям. И хоть город и наводнил страх, есть люди, которые отказываются поддаваться ему и менять свой обычный распорядок дня. Такие люди не перестают верить в лучшее.