Девяносто девять и один - Катрин Корр

Здесь много старых коллекционных изданий на английском, немецком и французском. Окно выходит на ту сторону, где располагается навес для автомобилей, а темный стол явно из дорогой породы дерева, выглядит на фоне легкого и ненавязчивого антуража очень впечатляюще. Знаю, что у Карины розовый MacBook, значит этот серый принадлежит Максимилиану. Рядом ручка в матовой черном футляре, большой и объемный ежедневник в твердой обложке, переносная колонка… Невольно представляю, как он сидит здесь с задумчивым видом и делает какие-то записи, а потом звонит по телефону и говорит на всех языках мира. Всё так стильно, строго и со вкусом, что становится щекотно в животе.

За окном слышится слабый гул. Мне даже и заглядывать не приходится, ведь крыша черного автомобиля видна, как на ладони. Я немедленно бросаюсь к двери, но уже слышу громкий смех Ильи и девиц, наверняка, расположившихся в гостиной. Пройти незаметно у меня не получится, ведь лестница находится именно там, а мне не слишком то и хочется сверкать перед ними едва прикрытой задницей.

Сажусь на двухместный серый диванчик, надеясь, что очень скоро мне удастся попасть в свою комнату. Но вдруг дверная ручка медленно опускается, а мое сердце замирает в груди. Я сижу тихо, как мышка, в полумраке. Одетый в темные шорты и белую футболку, Максимилиан заходит в кабинет, глядя только в свой телефон. Когда дверь за ним закрывается, он подходит к столу, включает настольную лампу и садится в крутящееся кресло.

Неужели он не видит меня? Именно с тем задумчивым видом, каким я его и представляла, Максимилиан поднимает крышку ноутбука и свет от экрана озаряет его суровое лицо. Я сижу напротив, но он так поглощен работой, что отказывается смотреть по сторонам. Он не слышит, как громко бьется мое сердце в груди, как вибрация от шеи и по самому позвоночнику вниз, заводит мое тело. Он весь там, в работе, в делах, и делает именно то, о чем я его просила: не замечает моего существования.

Я сижу так невыносимо долгие десять минут, пока мне не становится больно внутри. Наблюдая за Максимилианом всё больше и больше, я понимаю, что хочу почувствовать его снова.

Снова.

Ещё разок.

На меня это совершенно не похоже. Это не я управляю своим телом и медленно поднимаюсь на ноги, заставив мужчину перед собой, наконец, обратить на меня внимание. Он явно не ожидал такого. Замерев, Максимилиан молча и внимательно следит за мной, не убирая рук с клавиатуры. Если бы я не попробовала его вчера, не узнала, что это за сладкое, сбивающее с ног сумасшествие, питающее каждую мою клеточку, меня бы здесь не было. Когда я подхожу к столу, Максимилиан поворачивает ко мне голову и плавно откидывается на спинку кресла. Я нарочно касаюсь его колена своим и вынуждаю кресло повернуть его ко мне лицом. Я чувствую запах его теплой кожи и мое солнце пылает. Осторожно просовываю правую ногу под круглую ручку, опустив руки на мужские плечи, затем левую и неспешно опускаюсь на Максимилиана.

Из моего рта вырывается очень тихий, но горячий вздох, когда я чувствую его желание под собой. Провожу руками по шее, поднимаюсь к волосам и пропускаю их сквозь пальцы, наслаждаясь мягкостью и опьяняющим ароматом. Мое тело заводится, как урчащий двигатель дорого седана, рассекающего по ночным дорогам. Плавно шевеля бедрами, я осторожно касаюсь языком его мягких губ и уношусь в сладкую темноту. Максимилиан целует меня неспешно, но властно. Я вновь ощущаю это мощнейшее притяжение и покорность в себе, не позволяющие мне противиться его желанию. Мы целуемся неизмеримо долго, нежно и грубо, наши пальцы сплетаются и снова пускаются в свободное плавание по горячей коже. О том, что я совершаю большую ошибку, подумаю завтра. Чуть позже, когда пустая чаша во мне наполнится этим мужчиной.

Его руки блуждают по моему телу, вынуждая извиваться и тянуться к их сладким ласкам. Стянув с меня накидку, Максимилиан тянет за веревку и верхняя часть моего купальника слетает с меня. Его зубы покусывают мои соски и стоит ему хоть немного усилить давление, из моего рта вырывается глубокий стон. Я движусь ему навстречу, мечтая, желая, чтобы он съел меня целиком. Возбуждение искрит, вот-вот вспыхнет голодным пламенем и я не смогу больше молчать.

— Какая же ты сладкая, — шепчет Максимилиан, сжимая мои бедра. — Где ты была раньше?

Запрокидываю голову назад, наслаждаясь танцем его горячего языка. Максимилиан медленно поднимается, осторожно держа мои ноги, и опускает меня на край стола. Отодвигая свои вещи в сторону, он продолжает целовать меня, а мои руки уже стягивают с него шорты.

— Я хочу тебя, — говорю я дрожащим шепотом.

Мои слова зажигают в его черных глазах яркое пламя. С меня слетают плавки, я опускаюсь на прохладную поверхность стола, притягивая Максимилиана к себе. Я хочу, чтобы он поглотил меня. Чтобы его тяжелое тело вжимало меня в этот стол!

— Я очень тебя хочу…

Я сейчас заплачу. Мое желание настолько велико, что хочется кричать во все горло.

— Пожалуйста. Максимилиан, пожалуйста, сделай это со мной.

— Так?

Плавно, медленно, невыносимо жестоко он входит в меня, наполняя своей теплотой. У меня перехватывает дыхание. Максимилиан отстраняется, но я тут же подталкиваю его ногами.

— Ещё.

Всё во мне содрогается и бьется в сладкой истоме. Максимилиан увеличивает темп, вдавливая меня в этот стол, а я, с каждым его толчком стону всё громко и глубже.

— Мне тебя мало, — рычит он, уперевшись своим лбом о мой. — Мне тебя чертовски мало.

Резко и без промедлений, он поднимает меня, разворачивает к себе спиной и кладет мою ногу на стол. Упираюсь руками о края и наслаждаюсь, стону, умираю…

Обхватив мой подбородок, Максимилиан вынуждает меня повернуться назад. Мы целуемся так неистово и грубо, что губам становится больно. Но я так счастлива.

Черт возьми, как же я счастлива в эту минуту!

— Говори мне, чего ты хочешь, — рычит Максимилиан. — Делай то, чего ты хочешь.

Задыхаясь, я шепчу:

— Кончить. Я хочу кончить.

И мое желание сбывается в считанные секунды. Тело разлетается на миллион осколков, энергия в нем разрушает комнату, а взрыв Максимилиана уничтожает всё это в один миг. В один короткий, но такой бесконечно долгий миг.

Ещё немного вот так — рядом, близко, а потом я медленно разжимаю пальцы, вцепившиеся в его волосы. Моя рука затекла, мышцы свело. Максимилиан опускает свою голову на ямку между моей шеей и плечом, и старается восстановить дыхание. В сотый раз за этот день меня посещает не самая хорошая мысль. Она вовсе не странная — кошмарная во всех смыслах.

Остаться бы здесь с ним, в этой комнате, в этом небольшом пространстве, где есть только он и я. Прилечь бы на вот этот диван, задремать, слыша при этом его тяжелое дыхание. Я бы обняла, наверное, или сама прижалась. А может, нам было бы удобно свалиться вот сюда, на ковер. И просто смотреть друг на друга…

Зачем я думаю об этом? Зачем позволяю себе мечтать? Это был просто секс и ничего больше. Эти мысли лезут в голову просто от того, что Максимилиан оказался тем первым, кому я доверила свое тело. Кого захотела, кого пожелала и к кому сама только что прильнула.