Я рожу тебе сына - Дина Ареева

Складываю в пакет пачки денег и захлопываю сейф. Мешок тяжелый, я едва выволакиваю его по ступенькам, дальше по полу тащить уже легче. Выхожу на задний двор и иду к кладовой, в которой хранится рабочий инвентарь — и садовый, и строительный.

Мне нужна лопата, самая обычная, но лопат у Тимура нет. Зато нахожу саперную лопатку, сойдет, мне же не котлован рыть под фундамент.

По лужайке с газонной травой натыканы садовые светильники на солнечных батареях. Они круглые и довольно большие в диаметре. Выбираю третий от дома возле дорожки. Аккуратно достаю его из земли и вырезаю в газоне квадрат. Скатываю верхний слой в рулон и начинаю копать.

Мне не нужна глубокая яма, мне нужно быстрее. Но грунт здесь хороший, и у меня получается выкопать довольно глубокую яму встык к бетонному фундаменту каменной дорожки.

Достаю из мешка пачку денег и прячу в сумку. Может, понадобится сразу оплатить Соне восстановительную терапию, Тимур не будет против, я скажу ему, что это для Соньки. Я потом верну, обязательно.

Стараюсь погерметичнее запаять мешок — в кладовой нашелся строительный скотч. Переваливаю мешок в яму, а сверху складываю завернутые в пакет дневник и Лаки. Их опасно держать в доме, может найти Сотников, а здесь самое надежное место. Засыпаю яму землей.

Ее больше, чем нужно, и оставшуюся землю я ссыпаю в такой же полиэтиленовый мешок. Осторожно разворачиваю свернутый верхний слой газона и трамбую там, где получился стык. Сейчас видно, конечно, но через день-два трава распрямится, и стыки исчезнут.

Втыкаю светильник обратно в грунт, я рассчитала точно — ножка светильника вошла в землю, не доставая до пачек. Теперь остается вытряхнуть лишнюю землю под деревья, почистить лопатку, подмести дорожку. Вообще-то, не не помешал бы хороший проливной дождик.

Под ногтями забилась земля — такое ощущение, будто я руками рыла эту яму. Ладно, дома отмою. Еще раз с удовлетворенным видом осматриваю свою работу. Почти незаметно, у меня все получилось. Я сделала «секретик» для Тима — самый необычный и, наверное, самый дорогой в мире.

Это временно, он вернется и решит, что делать с Сотниковым. Зато до его приезда Самурай не доберется до денег, даже если вычислит код. Отлепляю жвачку от глазков камер, ставлю дом на сигнализацию и пешком иду к шлагбауму, вызвав по дороге такси.

В доме царит настоящий переполох. У меня на телефоне двадцать пропущенных звонков от Сотникова, когда я вхожу в дом, он готов меня сожрать. Но я намеренно прохожу мимо него, не удостаивая его ответом.

Он уже знает, что я вернулась домой еще утром, а вот когда ушла, не знает. Главное, чтобы не догадался, что я подслушала их разговор с Жиганом, иначе мне крышка. К счастью, багровый от злости Самурай уверен, что я сбежала сразу же и сбежала исключительно из вредности, чтобы потрепать ему нервы.

Как могу, поддерживаю его в этой уверенности, а сама иду в ванную комнату. Набираю полную ванну и включаю джакузи, щеткой вычищаю грязь из-под ногтей. Скорее бы вернулся Тимур, я даже рада, что решила ему признаться.

Все равно он узнает рано или поздно, так пускай от узнает это от меня. А может… может он даже обрадуется? Ведь он сам сказал, что я ему очень дорога. То есть, Доминика. Значит, у меня есть шанс, пускай маленький.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌И уже засыпая вспоминаю, что забыла купить тест.

Мне снится Сонька. Как будто нас водили в лес, и там мы с ней облазили несколько кустов лещины, пока не нашли по три орешка на одной ветке. Мы свято верили, что, если бросать по орешку через плечо, они раскроются, и из них обязательно выпадут красивые платья, как у принцесс.

— Раз, два, три! — дружно бросаем и стоим несколько минут, держась за руки. Боимся обернуться. Наконец, у Соньки сдают нервы.

— Ничего! — кричит она в отчаянии. — Доминика, посмотри, там ничего нет!

Я медленно оборачиваюсь и смотрю на два орешка, одиноко лежащих на полу.

— Не может быть, — шепчу потрясенно, — этого не может быть!

Я была уверена, что там будет свадебное платье, в котором я выйду замуж за Тимура Талерова.

— Это потому, что мы не вместе бросили, — дергает меня за руку Соня, — давай еще раз.

Теперь говорим медленно и с расстановкой:

— Раз, два, три!

Зажмурившись, цепляюсь в Сонькину руку. Она снова оборачивается первая.

— Ничего, — шепчет, — как же так, Доминичка?

Хватаю у нее из рук последний орешек и бросаю на пол вместе со своим. Они даже не катятся, мешают веточки. Мы смотрим во все глаза, но ничего не происходит.

Я начинаю громко реветь, Сонька обнимает меня, и дальше мы ревем вместе. Взахлеб, как только можно плакать в шесть лет. Мои мечты выйти замуж за Тимура разбиты, и я даже во сне чувствую, как горе переполняет сердце.

Просыпаюсь с мокрыми от слез щеками, меня будит сигнал вызова. Это Сонька.

— Доминика, сегодня позвонили из клиники, можно внести деньги в кассу, — говорит она возбужденно, а потом смущенно запинается. — Если ты, конечно, не передумала…

— Не передумала, что ты! — слетаю с постели и быстро одеваюсь. — Сейчас начну собирать, не волнуйся, к обеду успеем.

Выбегаю из спальни и чуть ли не утыкаюсь в Сотникова.

— Доброе утро, — бормочу, стараясь его обойти, но он ловит меня за руку.

— Доброе, Ника, — смотрит пристально своими светлыми льдистыми глазами. — Куда-то собралась?

— Да, — дергаю руку, но он цепко держит.

— Не надейся, что сегодня получится сбежать без охраны.

И тут меня осеняет. Сама беру его за руку и просительно заглядываю в глаза:

— Самурайчик, будь другом, поехали со мной, а? Мне надо машину с охраной на целый день по делам, поехали? Только это до вечера.

Он снова сканирует взглядом, сам выдергивает руку и отвечает холодно:

— С Ильей поедешь. Только без самодеятельности, если форс-мажор, сидишь и ждешь другую машину, никаких такси, поняла? А то если выгоню его, ты будешь виновата.

С готовностью киваю, внутренне бурно радуясь. Получилось, он повелся! Бегу в кухню к Роберту, наскоро съедаю бутерброд и прыгаю в машину к Илье.