Попаданка в семье драконов 2 - Любовь Свадьбина

— Как это — очевидно? Арен, ты ничего не путаешь?

— У меня были очень близкие отношения с Элором, но все изменилось с появлением его нового секретаря.

Элор стал уделять мне меньше времени, и доверительных разговоров тоже стало меньше, новый секретарь заменил ему наше общение. И этого секретаря Элор почти сразу поселил к себе в башню — совсем рядом с собой и своими женщинами. Довольно странное поведение для дракона, так же как и то, что свою закрытую сокровищницу этот секретарь согласился хранить в доме Элора. И Лин тоже проявляет удивительную лояльность, а позже отдает в сокровищницу секретаря образцы, изъятые Особым отделом контроля. Просто изумительное взаимопонимание.

Смотрящий на коленопреклоненную Риэль император хмурится, но Арен продолжает:

— Этому секретарю удается невозможное: вынудить Элора отказаться от попыток украсть свои перья, да что там, секретарь может заставить его практически без шума отдать украденное. Это очень странно и похоже на подавление воли. Даже ты, отец, не избежал симпатии к нашему неожиданному соседу, и это тебя очень раздражает, ведь серебряные драконы могут голосом влиять на других существ, даже если те под щитом правителей. И даже клятва крови не застрахует, если серебряный дракон может ее нарушить.

А ведь кто-то мне говорил, что к избранной остальные драконы семьи ее мужчины, скорее всего, будут расположены.

— Но все становится на свои места, — поясняет Арен, — если предположить, что дело не в нарушении клятвы крови, просто тогда вместе с остальными Сиринами погиб Халэнн, а Риэль, потенциальная избранная Элора или Лина, спряталась под его личиной. Пластичность драконьих костей вполне позволяет провернуть такой трюк, а для близнеца-менталиста не составит труда заменить брата: его оружие должно было легко ее признать, он не владел даром, значит, его мысли и память были открыты для сестры. И мысли окружающих попроще, без защит, тоже, а через них можно увидеть, насколько хорошо получается обман. Это все возможно, особенно если у тебя есть союзник, подтверждающий ложь ради благополучия правящего рода, ведь сохранить возможную избранную среднего и уже второго наследного принца от убийц намного проще, если ее считают мертвой.

— Дарион, — роняет император. — Гвардейцы под его командованием были в замке Сиринов вместе с ИСБ. Он уже тогда подозревал, что во дворце неладно, он вполне мог... обмануть нас всех, если считал, что это во благо. Но все же догадаться по таким косвенным уликам, — император с трудом переводит взгляд с неподвижной Риэль на заговорившего Арена.

— Если подумать, то избранная Элора во время отбора находилась на территории дворца. И, чтобы ментальная связь так и не возникла, она должна была либо носить амулет абсолютного щита, либо суметь молниеносно такой щит поставить. При этом не вызывать использованием такого щита подозрений. Она должна была знать, где находится Лера, незаметно или не вызывая подозрений наблюдать, выжидая момента, когда та останется одна, пройти защиту моей башни. Для этого надо хорошо изучить защитные чары — например, спросить о них у Элора. Надо, чтобы они тебя в целом признавали. Надо обладать крыльями, в конце концов. Надо быть знакомой Леры, чтобы она не закричала, не испугалась настолько, чтобы я тут же не явился. Надо знать характер Леры, чтобы надеяться получить от нее обещание молчать. Нужно иметь веские причины остаться неузнанной, но не сбегать. Ни одна женщина или девушка из присутствующих тогда во дворце не подходили на такую роль, и тогда я взглянул шире, ведь обещание могла взять не избранная, а кто-то от ее имени. Я проанализировал, кто бы мог добраться до Леры, не испугать ее и убедить. Халэнн, ношение абсолютного щита для которого вполне естественно при такой службе. Халэнн, который живет в соседней спальне с Элором и вдоволь насмотрелся на его чудачества с любовницами. Халэнн, которому Элор слепо доверяет и позволяет собой командовать. Халэнн, который со своей должности отслеживает поиски Неспящих. Халэнн, который на одно лицо со своей убитой сестрой... дальше все сложилось легко. Позже я проверил склеп Сиринов. В гробнице Риэль Сирин мужской скелет.

Лишь на последней фразе скулы Риэль вздрагивают от напряжения.

А я задумываюсь... Арен ведь догадался почти сразу! Еще при перелете, когда Риэль была с нами, намекал Элору, чтобы тот вел себя соответствующе новому образу. Но Элор совету не внял.

— Если это так, почему этого не понял Элор? — раздраженно спрашивает император.

— Это слишком личное, — напоминает Арен, — Элор одержим, он не может обдумывать этот вопрос хладнокровно. Он слишком привык к тому, что Халэнн — друг, помощник, неотъемлемая, но привычная и понятная часть жизни. Возможно, тут не обошлось без влияния голосом со стороны Риэль, ведь ей столько лет приходилось убеждать Элора, что она — мужчина.

— И что ты скажешь... — император выдерживает короткую паузу, — Риэль?

Ее голос удивительно холоден, четок и бездушен:

— Я прошу разрешения отправиться в Киндеон для зачистки его от Неспящих. Если вы не хотите отпускать меня без Элоранарра, назначьте его на это задание.

— Ты прекрасно понимаешь, что я спрашиваю вовсе не о планах на Неспящих, — в речи императора прорезается рык. — Ты лучше других знаешь, насколько Элор одержим поиском избранной, как ты смеешь скрываться? Хотя, что это я? Пусть он сам с тобой разбирается.

Император протягивает руку к запястью, но Ланабет обманчиво мягко ее перехватывает. Неожиданно вступается Арен:

— Отец, не надо, это их отношения и их дело.

— У нее есть причины не принимать Элора, — вкрадчиво напоминает Ланабет. — Как минимум три. И это не говоря о вопиющем нежелании Элора воспринимать женщин серьезно. Неплохо бы твоему сыну еще подумать над своим поведением.

Император встряхивает головой:

— Отличный повод пересмотреть убеждения — узнать, что его помощником, надеждой и опорой все эти годы была девушка.

— Отец, — жестче обращается Арен, с явным намеком. — Риэль — серебряная драконица с нашей магией, отсутствием ментальной связи с Элором и явным нежеланием идти на уступки. Не надо вмешиваться, это чревато.

Да ведь: серебряные практически так же сильны, как золотые, только магией им уступают...