Ведьма в чашке кофе - Виктория Козерог

отвели ее к реке, стянули с нее всю одежду, чем-то намазали, и стали ходить вокруг нее, и читать древние заговоры. От этого действа у девушки стало кружиться голова. Она уже стала плохо соображать, где она и что с ней происходит, единственное желание было, чтобы все поскорее закончилось.

Затем ее посадили в лодку, рядом сел старый лодочник, видно из обычных людей, и лодка стала скользить по мутной воде на середину реки. Катя посмотрела вниз и заметила, что река действительно алого цвета.

«Может это какой-то спецэффект?» — Она нагнулась и зачерпнула ладошкой жидкость и закричала от испуга — с ее руки стекала сама настоящая кровь.

— Не кричи, дура! Тихо, я сейчас тебе подмогу. Когда будешь нырять, кинь в воду вот это, и скажи: «Чур не меня».

Он протянул ей клубочек черной шерсти.

— Что это?

— Шерсть черного кота.

— Как шерсть упадет в реку? Она же легкая. Ее может ветром отнести в сторону.

— А мозги у тебя есть? Намочи его своей слезой.

Катюша уставилась на него.

— Ну, давай!

Девушка стала выдавливать из себя слезы, и тот немного намок.

— Кидай! И не надейся на меня, у меня этот клок последний.

Она кинула в реку и стала наблюдать. Клок шерсти превратился в черного кота, который нырнул в поток крови, и река очистилась. Ее чистые воды понеслись дальше, а Катюша нырнула.

Вода была приятно прохладной, ей уже и не хотелось из нее выходить, но человек уже протянул руку.

— Давай, хватайся, помогу вылезти.

Она схватилась за борта лодки, подтянулась и завалилась на деревянное дно, села на перекладину.

Ее платье было мокрым, и прилипло к телу, повторяя формы ее великолепной фигуры.

Лодочник причалил к берегу, где ее схватила нечисть для следующего обряда.

Теперь ей нужно было выбрать себе кавалера для бала. Людей не было, одни ужасные бесовские рожи.

— Можно я останусь без пары? — спросила девушка.

— Можно, — ответила старшая ведьма. Тогда твоим кавалером станет автоматически Эдельгер. Он был когда-то человеком, ранг у него уже тогда был высоким. Князь очень внимательный и обходительный. По традиции, кто вступит на Ивана Купала в интимные связи с девственницей, станет моложе на десять лет.

Катя опустила голову.

— Я не могу, у меня жених, мне нельзя изменять даже с графом.

— Тогда ты останешься здесь навечно, и не увидишь больше белого света. Посмотри, что стало с девственницами, которые отказались.

Ее куда-то повели по длинным дорожкам, потом по узким коридорам, и вот она оказалась у дверей. Их открыли, и она увидела светлицу. Колыбельку качала грустная девушка с длинными русыми волосами, другая девушка просто сидела у окна и скучала, но все они были в кандалах.

Ее поторопили сзади. Дверей было много, и за каждой своя история девственниц, оказавшихся на ее месте.

— Я поняла, здесь мне остаться до конца своих дней жизни.

Глава

Артем спешил на свою работу. Там, в лаборатории стояла его заветная Машина времени.

«Как она сказала? Когда она родилась. А в восемнадцатом веке».

Он влетел в лабораторию, набрал заветные цифры и устремился в тысяча девятьсот сороковой год.

Произошла вспышка, и он оказался в огромной зале.

Играла Мазурка. Дамы и кавалеры грациозно танцевали.

Вдруг он заметил, что на него стали пялиться.

Духовой оркестр играл все медленнее, и наконец, затих. По залу пробежался гул. Краем уха мужчина ухватил слово: «Кто это?».

Он выскочил наружу и спрятался за партер.

Нужно было придумать себе имя, и титул.

Мимо проходил слуга, и Артем свистнул ему. Тот подошел. Иновремец попросил принести ему новое платье, так как его яко бы в дороге украли бандиты.

Слуга кивнул головой и скоро принес то, что ему было велено. Быстро переодевшись и придумав себе легенду, Артем вернулся в залу. К счастью он знал английский и притворился знатным иностранцем.

Немного успокоившись, он уже стал поглядывать на знатных дам и заметил, что мода на худосочность в эту эпоху не приветствовалась. Даже молодые, незамужние женщины были полноваты для своих юных лет.

Снова заиграла Мазурка, и гости выстроились в ряд по парам. В самом первом ряду готовились к выходу

самые богатые и знатные особы.

«Интересно, где же король? — Артем стал поглядывать по сторонам. По нарядам гостей было заметно, что пир идет во Франции. Значит, король был в эту эпоху Франсуа первый. Буду со всеми весьма вежливым, чтобы не попасть впросак.

И где все же Анна. При плохом освещении, да еще лежа в гробу, она выглядела крайне плохо. В это время, ей должно быть семнадцать лет. Надеюсь, она уже выходит в свет, или уже замужем».

Проводя размышления, он кланялся всем, кто охватывал его взглядом. Наконец к нему подошел один занятный старичок во фраке.

Глава 12

«Будет моим гидом и поможет сориентироваться в этой надушенной банде лентяев.»

— Бонжур, месье. Что-то я вас не припомню. Вы что, у нас первый раз?

— Вонжур месье..

— Месье Серж де Пейрак, подсказал ему вельможа свое имя.

— Да, гут, мисье Серж де Пейрак. Я есть из Англия. Я есть господин Джон Абрамсон. Я любить ваш король. Я искать Анна.

— Какую Анну вы ищете? Не Анну де Фордемак?

— Ес! Фордемак.

— Так вот же она, танцует с графом де Сарадеж.

Гость посмотрел в том направлении, которое указал господин. Среди молодых особ он никого не нашел похожую на соседку.

— Ес, гут.

Когда лже Анна удалилась в дамскую комнатку, Артем стал за ней приглядывать. На следующий танец он пригласил ее.

— Как красиво ваш имя. Анна М-м-м. Это вкусно.

— Шутник, — кокетка слегка стукнула его веером по руке. А вам что действительно нравится моё имя.

— Ес!

— И девушки с этим именем?

— Анна, гут!

— А вам я нравлюсь? — И она жеманно повела плечами.

— Ес.

— А вы кто, какого титула?

— Я Англия, я титул граф.

— О, как это замечательно. Хотите, я вас познакомлю со своим папенькой?

— Я любить женщина.

— Вы имеете в виду женщин? О, какой вы ловелас?

Кавалер подставил даме локоть, и они вдвоем отправились танцевать польку, и оказались в центре зала.

Артуру все легче и легче удавались движения, и его это стало заводить. Войдя в азарт, он уже стал забывать, зачем оказался в этом времени, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге появилась она.

Молодая, стройная, с оточенной фигурой, смотрела на своего собеседника, человека немолодого, но имеющего вес в обществе. Тот пригласил ее на танец, и они понеслись. Музыка была