Микенцы. Подданные царя Миноса - Уильям Тейлор

В ранний период вол или воловья шкура могли использоваться как предмет для обмена. В позднеэлладский период медные болванки, заменявшие деньги, отливались в форме шкуры животного. Они имели почти постоянный вес и вполне могли использоваться как примитивная форма денег.

Большую груду таких «денег» обнаружили в летнем дворце Агиа-Триада на Крите, а совсем недавно множество таких же отливок подняли с микенского корабля, потерпевшего крушение у юго-западного побережья Турции. Три примера подобных находок известны и по раскопкам в Сардинии (см. с. 200).

Изучение табличек показывает, что в микенском государстве существовала хорошо развитая дорожная сеть. Практически все дороги отличались высоким качеством, необходимым для нормальной торговли и обеспечения военных действий. Правда, до нашего времени дошло немногое, и о былом величии мы можем судить по руинам доисторических дамб и водоотводных труб, которые проходят над небольшими водными потоками. Над реками и глубокими впадинами строились виадуки. Традиции дорожного строительства микенцы заимствовали у египтян, а позже их восприняли греки, а затем и римляне.

В основном археологи изучали сеть дорог на территории, прилегавшей к Микенам, лишь недавно не менее ценные результаты дали раскопки в Мессении.

Сегодня почти циклопические руины дамбы можно увидеть примерно в миле к югу от микенского акрополя. По ней проходила дорога из Микен в Гереум (Просимну) над потоком Хаоса. Еще две дороги связывали Микены с Коринфом, проходя по обе стороны горного кряжа, разделяющего два города. Возможно, эти дороги охранялись с помощью системы укреплений, расположенных вдоль них, и при проезде с путников взималась пошлина на их содержание.

Одна из таких крепостей расположена на вершине горы Элиас, одной из двух гор-близнецов, которые «охраняют» Микены. В трагедии Эсхила «Агамемнон» говорится, что именно на вершине этой горы стоял раб, увидевший сигнальный огонь, оповестивший о падении Трои. Заметив свет далекого костра, он принес радостную весть Клитемнестре.

На трудных участках, и особенно на крутых подъемах, дорога покрывалась каменной мостовой. Известно, что еще на Крите вдоль дорог строились станции для смены лошадей. На перекрестках устанавливались столбы с указанием расстояний до ближайшего пункта.

Воинственность микенцев отчетливо проявилась в созданных ими памятниках. Можно даже сказать, что они охотно начинали войну, чтобы обеспечить свою безопасность. На их воинственный настрой указывает разнообразное вооружение, найденное в скальных погребениях и самых ранних микенских гробницах.

На стелах, которые когда-то обозначали место этих гробниц, часто изображались колесницы, в которых умерший царь торжественно проезжает мимо поверженных врагов. На фрагментах серебряного ритона из скальной гробницы IV изображены сцены осады и покорения вражеского города. Множество сохранившихся фрагментов фресковой живописи позднего периода показывает, что стены микенских домов часто украшали росписи с изображением сражений и поединков. Но самые впечатляющие образцы батальной живописи можно сегодня увидеть в больших крепостях Микен и Тиринфа.

О военной стороне жизни микенской цивилизации можно судить и по табличкам, содержащим перечни различных видов вооружения. Военными руководителями были бекетаи («последователи»), хотя их точное положение в военной иерархии до конца неясно. Похоже, они входили в ближайшее окружение царя, занимая то же положение, что и «графы», служившие сюзерену в Священной Римской империи. Во время войны они становились командирами ополчения, состоявшего из их подданных.

Вероятно, подразделения колесниц подчинялись им и, судя по записям на табличке, найденной в Пилосе, были объединены в подразделения, называемые «ока». Предполагают, что они действовали и как служба разведки и связи, обеспечивая быструю доставку информации в штаб командования.

Скорее всего, оку можно считать военным подразделением, но в отношении ее состава единой точки зрения нет. В том контексте, в котором они упоминаются, их рассматривают как «охранителей побережья» от возможного вторжения.

Существование колесниц отмечено как в кносских, так и в пилосских документах, хотя в последнем случае сведения о них не совсем полные, в имеющихся документах упомянуты только пригодные к употреблению и неисправные колеса. Тот факт, что колеса перечислены отдельно от колесниц, показывает, что во время стоянок их снимали с ходовой части и при необходимости заменяли новыми.

Описание постановки колес приводит Гомер: «Геба надела на колесницу резные колеса из бронзы». Обычно колеса изготавливали из древесины ивы или вяза. В кносских табличках содержится более подробный перечень: указана колесница, назван колесничий, его панцирь и пара лошадей. По изображениям на фресках, рисункам на вазах и печатям ясно, что на каждой колеснице находились два человека, один управлял лошадьми, а другой стрелял из лука.

Рис. 52. Фрагмент кратера с изображением колесницы (предоставлен Элен Уэйс)

Колеса имели четыре спицы, ось располагалась посередине экипажа. Особенность эгейской колесницы заключалась в том, что лошадей запрягали на растяжках, прикрепленных к переднему концу дышла. Именно такие изображения мы чаще всего встречаем на вазах (рис. 52).

Трудно сказать, как именно колесницы использовались в микенские времена. В «Илиаде» описано, что колесницы в основном применялись как транспортное средство, с помощью которого воинов доставляли на поле битвы и затем быстро вывозили с него, если битва не завершалась героической победой, как первоначально предполагалось.

В «Илиаде» упоминается и об использовании колесниц для атаки пешего строя, в чем-то сходной с кавалерийской лавой. В частности, Нестор рассказывает об атаке тысяч колесниц, происходившей в доисторические времена. Без сомнения, именно подобная тактика и распространение колесниц побудили мирных египтян с XVI в. до н. э. начать укреплять границы своей империи.

В Греции примерно в это же самое время появляется одно из первых изображений колесниц на стеле из шахтной гробницы. Можно предположить, что данный вид вооружения происходит с Ближнего Востока. Благодаря ему враги, вторгавшиеся в Грецию, получали неоспоримое преимущество над местными жителями.

В то же время использование колесниц стало важным фактором во время завоевания Крита в XV в. до н. э. Во всяком случае, именно в этот период колесницы получают распространение и становятся составной частью армии.

Поскольку возничие колесниц были безоружны, вероятно, упомянутые на кносских табличках панцири предназначались именно для них. Изображение панциря или кольчуги на кносской табличке отличается от пилосских табличек, хотя слова для их обозначения совпадают. В пилосской табличке для этого использовано классическое слово thorax (грудь), идеограмма которого напоминает кирасу, нарисованную на «Вазе воина», относящейся к микенской эре. Кносский панцирь очень похож на бронзовую кольчугу, недавно найденную в камерной гробнице в Дендре (Мидия), которая относится к середине раннеэлладского периода или к концу XV в. до н. э., то есть немного раньше, чем предполагаемая дата кносских табличек. Эта уникальная находка напоминает нам, что много ценностей утрачено и по описаниям, содержащимся в табличках, можно делать лишь общие выводы.