Новые мелодии печальных оркестров - Фрэнсис Скотт Фицджеральд

Он выругался: выход загородили еще двое полицейских. Они неуверенно медлили. Человек в штатском начал тщательно осматривать посетителей за столиками.

Эсте вгляделся в Форс, потом в Джона, который скрылся за пальмами.

— Он что, из финансового ведомства? — спросил Эсте.

— Нет, — прошептала Форс. — Сейчас начнется шум. В эту дверь нам не выйти?

Принц, в котором явно нарастала досада, вернулся и сел за столик.

— Дайте мне знать, господа, когда будете готовы идти. — Он улыбнулся Форс: — Подумать только, из-за вашего хорошенького личика все мы можем попасть в переделку.

Внезапно включился свет. Человек в штатском поспешно обернулся и выскочил в самую середину зала.

— Всем оставаться на местах! — крикнул он. — Вы, там, под пальмами, — садитесь! Есть здесь в комнате Джон М. Чеснат?

Форс невольно охнула.

— Эй! — Детектив обращался к стоявшему сзади полисмену. — Обрати внимание на вот ту веселую компашку. Эй, вы, — руки!

— Боже, — прошептал Эсте, — нужно отсюда выбираться! — Он обернулся к принцу. — Этого нельзя допустить, Тед. Вас не должны здесь видеть. Я с ними разберусь, а вы ступайте вниз, к машине.

Он сделал шаг к боковому выходу.

— Руки вверх! — заорал человек в штатском. — Я тут не шутки шучу! Кто из вас Чеснат?

— Вы с ума сошли! — крикнул Эсте. — Мы британские подданные. Мы не имеем к вашим делам никакого отношения!

Где-то вскрикнула женщина, публика устремилась к лифту, но застыла, увидев наставленные на нее дула двух пистолетов. Какая-то девушка рядом с Форс грохнулась в обморок, и в тот же миг заиграл оркестр на отдаленной крыше.

— Остановите музыку! — взревел человек в штатском. — И наденьте браслеты на всю эту компашку — живо!

Двое полицейских двинулись к компании, тут же Эсте с другими помощниками выхватили револьверы и, старательно ограждая принца, начали пробираться к боковому выходу. Грянул выстрел, другой, зазвенели серебро и фарфор: полдюжины посетителей перевернули свои столики и проворно спрятались за ними.

Вокруг царила паника. Один за другим раздались еще три выстрела, за ними последовала беспорядочная стрельба. Форс видела, как Эсте хладнокровно целился в восемь янтарных прожекторов над головой, воздух стал наполняться плотным серым дымом. Странным аккомпанементом крикам и воплям служило неумолчное бряканье отдаленного джаз-банда.

Потом суматоха вдруг остановилась. Крышу огласил пронзительный свисток, сквозь дым Форс увидела, как Джон Чеснат подбежал к человеку в штатском и протянул ему покорно сложенные руки. Кто-то в последний раз взвизгнул, забрякали тарелки, на которые кто-то случайно наступил, и вслед за тем воцарилась тяжелая тишина — даже оркестр словно бы замер.

— Все, конец! — прорезал ночной воздух крик Джона Чесната. — Вечеринка закончена. Все желающие могут расходиться по домам!

Но тишину никто не нарушал — Форс знала, всех заставил молчать испуг и ужас, ведь Джон Чеснат спятил с ума, не выдержав мук совести.

— Представление прошло превосходно, — все так же громко продолжал Джон. — Я хочу вас всех поблагодарить. Если вы не прочь остаться — найдите нетронутые столики, а я распоряжусь, чтобы подали шампанского.

Форс показалось, что звезды в вышине и крыша под ногами вдруг плавно закружились. Она видела, как Джон взял ладонь детектива и сердечно ее пожал, как детектив ухмыльнулся и спрятал в карман пистолет. Снова заиграла музыка, девица, терявшая сознание, теперь танцевала в углу с лордом Чарльзом Эсте. Джон бегал по залу, похлопывал по спине то одного, то другого гостя, обменивался с ними рукопожатиями, смеялся. Потом, свежий и невинный, как младенец, направился к Форс.

— Чудесная забава, да? — спросил он.

У Форс потемнело в глазах. Она попыталась нащупать у себя за спиной стул.

— Что это было? — проговорила она заплетающимся языком. — Это сон?

— Нет, конечно! Никакой не сон. Это я все устроил, Форс, разве не понятно? Я это устроил ради тебя. Сам придумал! Кроме моего имени, здесь не было ничего настоящего!

Внезапно обмякнув, Форс уцепилась за лацканы его пиджака и свалилась бы на пол, если бы Джон ее не подхватил.

— Шампанского, быстро! — распорядился он. Он крикнул стоявшему неподалеку принцу Уэльскому: — Быстрей вызовите мне машину! Мисс Мартин-Джонс переволновалась, ей нехорошо.

V

Небоскреб громоздился тяжеловесной коробкой в тридцать рядов окон; выше он стройнел и делался похож на белоснежную сахарную голову. Последнюю сотню футов составляла вытянутая башня, тонкой и хрупкой стрелой устремлявшаяся в небо. В самом высоком из ее высоких окон стояла на свежем ветру Форс Мартин-Джонс и смотрела вниз, на город.

— Мистер Чеснат послал узнать, не пройдете ли вы в его личный офис.

Стройные ноги Форс послушно зашагали по ковру и принесли ее в прохладную, с высоким потолком комнату, откуда открывался вид на бухту и морской простор.

Джон Чеснат ждал за письменным столом. Форс подошла к нему и обхватила его за плечи.

— Ты уверен, что ты настоящий? — спросила она тревожно. — Совсем-совсем уверен?

— Ты написала мне только за неделю до прибытия, — скромно отозвался он, — иначе я успел бы организовать целую революцию.

— И все это представление было для меня? Вся эта грандиозная затея была ни за чем — просто для меня?

— Ни за чем? — Джон задумался. — Ну, вначале так и было. Но в последнюю минуту я пригласил крупного ресторатора и, пока ты гостила за другим столиком, продал ему идею для ночного клуба.

Джон посмотрел на часы.

— Мне нужно сделать еще одну вещь — и у нас до ланча как раз останется время, чтобы пожениться. — Он взял телефонную трубку. — Джексон?.. Пошлите три одинаковые телеграммы в Париж, Берлин и Будапешт, чтобы трех фальшивых герцогов, которые разыгрывали в орлянку Шварцберг-Райнмюнстер, выслали за польскую границу. Если герцогство не сработает, снизьте валютный курс до четырех нулей и двойки после запятой. И еще: этот кретин Блатчдак снова на Балканах, затевает еще одну войну. Затолкайте его на первый же корабль до Нью-Йорка или посадите в греческую тюрьму.

Повесив трубку, Джон со смехом обернулся к ошеломленной космополитке.

— Следующая остановка — мэрия. Оттуда, если хочешь, поедем в Париж.

— Джон, — спросила Форс задумчиво, — кто был принцем Уэльским?

Он помедлил с ответом, пока они не сели в лифт, где с быстротой молнии съехали вниз на два десятка этажей. Потом Джон наклонился и тронул лифтера за плечо.

— Не так быстро, Седрик. Леди не привыкла к такому падению с высот.

Лифтер с улыбкой обернулся. Лицо у него было бледное, овальное, окаймленное желтыми волосами. Форс густо покраснела.