Мой (не) любимый принц - Мила Синичкина

Обалдеть, какая же она у меня красивая. То есть пока не совсем у меня, но очень скоро будет. Хотя, к лешему излишний официоз, по древнему праву эта женщина уже по целым двум причинам моя и только моя.

А Леон прям модник, вырядил нас в какое-то подобие шахматной доски. Но смотрится хорошо, спорить не буду. Но дело в том, что мне никогда особо не нравилась парадно-выходная одежда, всегда предпочитал простой стиль высокому. И в верхушке у себя давно приучил народ не уделять слишком большое внимание внешнему виду. В парламенте живой ум, знания да забота о государстве важна, а не сравнительный анализ на тему «у какого лорда дороже запонки». Хотя все равно они ими негласно меряются. Да и я, чего уж там, да, ношу не костюмы, но рубашки весьма дорогие, не абы что. Но самое главное, что демократии и выбора в моем мире все же побольше.

Ладно, это такие мелочи жизни. Я и про костюм начал рассуждать только потому, что мне в нем жарко и не слишком удобно, стесняет в движениях. Вроде с Леоном мы должны быть одной комплекции. Но пиджачок как будто тесноват в плечах. Или этот умник в последний момент попросил его ушить, чтобы меня позлить? А что, он мог, вполне. Понял, что тщательно продуманные им шедевры наденем мы с Кариной, и все, не сдержался и сделал мелкую пакость.

— Привет, — сдержанно поприветствовала меня моя пара слегка осипшим голосом. Кончики пальцев у нее дрожали, волнуется бедняжка.

— Здравствуй, любовь моя, — осторожно взял ее ручки в свои и тепло улыбнулся, стараясь передать девушке свою уверенность. — Я ждал тебя, ты даже не представляешь сколько. И наконец дождался! Теперь все будет более чем замечательно.

— Итак, дети мои, мне выпала честь вас сегодня приветствовать у этой арки. Мы собрались по светлому поводу, который я, признаться, думал уже и не застану на своем веку, — голос верховного жреца дрогнул, а сам мужчина смахнул слезу.

— Бросьте, Артемий, не так и долго я искал себе невесту, — какой он сентиментальный. Не подумал бы раньше.

— Ха-ха, да, вы правы, ваше высочество, — улыбнулся жрец. — Но я имел ввиду обращение к стихиям. Сейчас оно все больше забывается, а у меня сердце неспокойно за будущее королевства. Но, главное, вы — наш будущий правитель, и все делаете не только по уму, но и по велению сердца и души. Так давайте же начнем!

Мужчина откинул назад капюшон, возвел глаза и руки к небу и запел тихим голосом. Слов было практически не разобрать, да и Леон все равно не знает древний язык, а, значит, и я тоже. Ох, но как красиво. Мелодия, кажется, проникает под кожу, пронизывая насквозь каждую клеточку тела, разъединяя душу на части. Класс. Знают они толк в обрядах.

Моя Лали-Карина, бедная, стоит ни жива, ни мертва. Глаза испуганно смотрят на жреца, сама замерла, покусывает нижнюю губу.

— Расслабься, — прошептал девушке на ушко.

Вздрогнула от неожиданности, но, кажется, задышала глубже и спокойнее.

Нельзя ведь так нервничать по каждому поводу. И как она добралась до взрослого возраста, регулярно переживая по пустякам?

А голос Артемия меж тем становился все громче и громче. А с погодой вокруг стало твориться нечто непонятное — вдруг откуда-то налетел ветер, громко зашелестели деревья внизу, отправляя к нам по воздуху свою опавшую листву. Чистое небо за минуту заволокло тяжелыми тучами. Вдалеке заискрились молнии, по небу прокатился мощный раскат грома. В горстке гостей, стоящих поодаль от нас, кто-то пронзительно заверещал. Снова ударила молния и попала в засохшее дерево. Естественно, оно тут же занялось пламенем. Но тучи не дали ему распространиться, обрушив мощный дождь аккурат на том участке. И опять поднялся ветер, и на этот раз разогнал тучи, небо вновь сделалось ясным. Но ветер на этом не успокоился и отправил в воздух землю, сотворив маленькое локальное торнадо, в котором он закружился вокруг нас и, на прощание обдав нас комьями грязи, исчез, словно его и не было.

— Всё, мои дорогие, я счастлив вас поздравить — стихии одобрили вашу пару! — жрец перестал петь и опустил свои руки.

Мы с Лали синхронно взглянули на запястья, у обоих слева сверкали бронзовые узоры. Я машинально потер свой — не стирается, действительно татуировка.

Вдруг небо пронзил луч света правее от нас. Продержался с секунд тридцать и исчез. Ага, значит, настоящие Леон и Лали переместились. Всё удалось. Надеюсь, они отправились туда, куда и надо было.

— Вот мы и помолвлены, — громко произнес дабы перетянуть внимание на себя.

На меня уставились удивленные пары глаз. Да что же все в этих мирах такие напряженные!

— Ладно, дорогая моя невестушка, а теперь самое время нам поговорить наедине!

— Ладно, дорогая моя невестушка, а теперь самое время нам поговорить наедине!

Девушка шокировано взглянула на меня. Н-да, кажется, сейчас будет тяжело. Очень тяжело. Терпеть не могу семейные разборки, но без них, чувствую, не обойтись. Женский пол хлебом не корми, дай выяснить отношения, прояснить ситуацию, детально разобраться в чувствах друг друга и так далее и тому подобное. Эх, хотел бы я сбежать, уйти от разговора, забыть про него… Да что угодно, лишь бы без! Но не в этот раз. От своей истинной не сбежишь. Да и ситуация серьезная, лучше сразу прояснить, и будь, что будет!

— Пройдем-ка в наши покои, — деловито взял за локоток Лали и повел в сторону замка. — Ты смотри, наши покои! Звучит-то как хорошо! Мне нравится.

— Кхм, мне тоже нравится, — улыбнулась девушка. — Хотя мне больше по душе наш уютный домик в лесу.

— Моя ж ты прелесть, — нежно погладил пальчики Лали.

Но далеко нам уйти не дали. Со всех сторон слетелись коршуны в поисках добычи. Шутка. Гости подошли с поздравлениями, а также с жалобами. А то как же, они такой подвиг сегодня для королевства сделали — проснулись засветло!

— Ваше высочество, княжна, а я знала! Всегда знала, что стихии одобрят вашу пару! — заявила мадам Мадлен, растолкав остальных.

— Да? — скептически заломил бровь. — Что ж, благодарю, рад за вас и вашу интуицию.

Ох, Леон явно был бы сейчас недоволен тем, как я общаюсь с его драгоценными подданными. И плевать. Не послал мадам прямым текстом, уже хорошо.

— Мой принц, милая Лали, я так искренне счастлив за вас, — подоспел к нам господин Арнтгольц. — Теперь-то вашему счастью ничего не помешает.

Старик, расчувствовавшись, приобнял нас обоих.

— Спасибо, нам очень приятно, что вы так за нас переживали, — ответила мужчине моя невеста.

— Ох, теперь буду ждать вашей свадьбы и деток! Ну все, идите, идите к себе, а то мы вам проходу не даем. Времени пообщаться будет достаточно на приеме вечером, — и Арнтгольц подтолкнул нас в сторону от остальных гостей, смело приняв на себя роль щита.

— Приятный он, искренний. Он ведь приходится тебе родственником, верно? — спросила Лали.