По рукам и ногам. Книга 1 - Анна Шеол

Мне стало даже неловко за себя, но оттого я ещё больше ссутулилась, уставившись на дно своего стакана, где в остатке коктейля плавали листики мяты. Мои достижения, кажется, кончились тем, что я почти перестала материться после того, как мучитель неиронично пообещал промыть мне рот с мылом.

– Вилку надо держать в левой руке, Кику, – примирительно-наставительным тоном сообщил Ланкмиллер. – И извинись перед Генрихом.

– С чего ты взял, что я вообще буду… В смысле, извините за грубость, – быстро, одной нечёткой скороговоркой выпалила я, поперхнувшись в середине фразы, и ещё сильнее забилась в угол.

Ланкмиллер смотрел на меня, прямо в лоб, будто хотел его прострелить. Такая изощрённая форма насилия, от которой кровь стынет в жилах. Он мог очень много обещать глазами, ни говоря ничего. И это сводило с ума очень качественно и прочно.

– Ну ладно, не смотри на меня так больше… – выдавила я жалобно и как-то хрипло, потому что в горле разом пересохло.

Мне казалось, что взглядом нельзя наносить увечья, но, как всегда, находятся люди, для которых нет ничего невозможного.

– Извинения приняты, – негромко кашлянул Генрих, и мучитель только после этого прервал свою пытку.

– Если ты закончила, можем идти, – сообщил Кэри, поднимаясь и кидая короткий взгляд на часы. Нахмурился.

Пока я сидела, было ещё ничего, даже почти незаметно, но стоило подняться, как в голову ударил незначительный, но фатальный градус, пробираясь жаром по плечам, окрашивая щёки в алый. Генрих, кажется, выразил желание вести нас домой лично, отправив своих работничков сопроводительным кортежем, – уследить за ходом его мысли в таком состоянии было непросто.

Кэри кое-как запихнул меня на заднее сиденье и сам запихнулся туда же.

Перед глазами всё знатно расплывалось, словно это был чёртов калейдоскоп.

– Кику, ну почему тебя так шатает, а? – сокрушался Ланкмиллер, пытаясь придать мне положение равновесия, угрожая какими-то «вертолётами». – Что, ситуация совсем критическая?

– Не совсем! – строго поправила я, пытаясь его отпихнуть, потому что равновесие, по моему мнению, было совсем в другой стороне. – Меня ещё пока не тошнит!

– Ну, только этого не хватало, – мучитель завёл глаза к потолку и отчего-то показался мне просто до смерти уморительным.

Я дружески хлопнула его по щеке, чтобы приободрить, но он перехватил мою руку, дёрнул на себя.

– Вот засранец, – я вжалась щекой в его рубашку, – ты это… – подобрать бы что-то вразумительное из этого запутанного клубка слов в башке, – со… и… ну… Буянить, что ли, хочешь?

– Нет, думаю, это немного затруднительно в нашем положении, – иногда я серьёзно поражаюсь его терпению, – и мы будем смущать Генриха.

Тот чем-то поперхнулся на переднем сиденье. Странно, должен же вроде быть привыкший.

– Ну и хорошо… А то я собираюсь, ну… сопротивляться и драть тебе волосы, – умиротворённо сообщила я, хлопая Ланкмиллера по коленке.

Держу пари, он уже жалел о своей идее тащить меня в высший свет.

– Отпусти меня, дай поспать спокойно. О, там охрененный кабрик, – пылко отрапортовала я, заглядывая Ланкмиллеру через плечо, а потом беспомощно откинулась на спинку, потому что драться с мучителем вдруг стало невыразимо лень. Вместо того чтобы нормально заценить кабрик, Кэри не отрывал своего взгляда от меня, и это даже в моём состоянии казалось странным. – Чего ты так внимательно смотришь? Чёрт возьми, только что ведь был один, двоих мне ещё не хватало.

– Больше ни капли спиртного, зарекаюсь, – Ланкмиллер, чуть хмурясь, щёлкнул меня по носу.

Я издала протяжный раздражённый вздох, всё-таки соскальзывая ему на колени.

Поздно уже, Кэри, поздно.

Проспавшись, я обнаружила себя в большой спальне в печальном состоянии тела, наполовину сползшего с кровати. Из кабинета за стенкой доносились приглушённые голоса: Ланкмиллер заперся там с Генрихом и что-то увлечённо обсуждал в полтона.

– С чего бы это вдруг? – Его голос всё-таки можно было различить, прижавшись ухом к двери, что я и сделала, не испытывая ни малейших угрызений совести. – Я подобным никогда не занимался и даже не думал начинать. Это нездоровая конкуренция или подстраховка, как думаешь, а? – Наверняка мучитель говорил это, откинувшись на спинку кресла и водрузив свои бесценные хозяйские ноги на такой же бесценный хозяйский стол.

– Они хотят, чтобы вы приняли их условия. Иначе они заменят вас на «Шиффбау», который, получив такого партнёра, запросто вас поглотит.

– С «Шиффбау» я сам разберусь, – холодно прервал Ланкмиллер. – Как и с Артуром. Но вы – неужели вы не можете сделать так, чтобы они просто не таскались со мной посреди дня, как совсем охамевшие?! – О, вот сейчас по столу стукнул. – Это ж просто ни в какие границы.

Как ни крути, Кэри страшен в гневе, так что лучше пойду-ка я отсюда, а то вдруг ему приспичит дверь открыть, а тут я. Во всей красе, чёрт бы его.

Я была, наверное, то ли в отключке, то ли в совершенно неадекватном состоянии, но прежней одежды на мне не было, и вообще ничего, кроме белой рубашки, размером как раз под стать Ланкмиллеру. И это странно: зачем давать мне свою одежду, когда здесь и моей достаточно? Или такой вид его больше возбуждает?

У зеркала в ванной комнате выяснилось, что примерно так оно всё и было. Судя по состоянию моего тела. Я как раз расстегивала третью пуговицу, продолжая более подробный осмотр, как в дверях спальни возник мучитель.

– От того, что будешь смотреть на них, – не вырастут. Овощи надо кушать, Кику, – снисходительно посоветовал он, но в глазах у него нехорошо блеснуло, и я напряглась, поспешив сменить тему.

– Чем мы занимались? Точнее, чем ты занимался, пока я была в отключке?

– Работал, девочка моя, у меня проблем по горло. – Кэри сразу завалился с ноутбуком на кровать, даже не взглянул на моё плачевное состояние.

– Тогда откуда у меня три засоса на шее?

– Мы, по твоему предложению, устроили горячую двухчасовую групповуху на заднем сиденье. Вместе с Генрихом, – совершенно не меняясь в лице, доложил мучитель.

– Мм… Генриха ты, верно, на себя принял? – мрачно осведомилась я, поджав губы.

После всего пережитого здесь даже это не кажется столь уж невероятным вариантом.

– Смотри, моя хорошая, – мучитель хохотнул и встрепал пятерней волосы. – Так ведь и дошутиться недолго. Протянешь язычок слишком далеко, и мои шутки о групповом сексе перестанут быть шутками.

Я жестом показала, что рот застегиваю, а Кэри даже брови вскинул.

– Что, не очень воодушевляет?

Я отвела глаза, а потом и вовсе закрыла. Беспощадная тварь этот Кэри.

– Пойдём, платье на вечер покажу, – лицо мучителя озарилось лучезарной улыбкой, он подвёл меня к большому старинному шкафу, подталкивая за плечи. Распахнул дверцу и, выудив платье почти наугад, повесил лицом ко мне.