Фу такими быть! Или Мистер и Миссис Фу - Кристина Юраш

— Замри! — крикнула я, выставив вперед руку.

— У меня тут любовник! — закричала я, пробираясь по стенке мимо застывшего любовника к двери. Стоило мне дернуть ее, как вдруг я обнаружила, что она закрыта.

— Рррах!

Нож вонзился в двери, пригвоздив прядь моих волос.

— Рассыпься! — приказала я, бросая заклинание. «Любовник» распался сверкающими осколками, которые тут же собрались воедино.

— Плохо дело! — сплюнула я волосы, пятясь к окну.

— Отбрось! — крикнула я, выпуская заклинание. Оно отбросило его буквально на метр, а должно было впечатать в дверь. Но мне хватило этого метра, чтобы спрятаться под стол.

— Помогите! Спасите! — крикнула я, проползая под столом. — Запутать!

Сверкающая лента на секунду стреножила нападающего, пока я шустрой гусеницей юркнула под кровать.

— Второй раз заклинание не действует! — соображала я. — С каждым разом заклинания действуют на него все слабее и слабее!

— Муж!!! — закричала я, видя, как с легкостью сдвигается кровать. — Проснись! У нас любовник!!!

Тишина! Я ползла вслед за кроватью, вспоминая уроки боевой магии.

— Рррах! — рявкнул любовник, переворачивая кровать.

— Разбейся! — крикнула я, прячась в ванную. Заклинание врезалось в грудь «любовнику», но он даже не дернулся. А вот это уже совсем плохо! Впервые вижу, чтобы магия не действовала!

Нож врезался в дверь, которую я подперла заклинаниями. Пока я переводила дух.

— Помогите! Спасите! — кричала я так громко, что меня могли услышать на другом конце мира. Магический барьер пока держался, но уже начинал поддаваться.

Эта тварь пытается меня убить! Я закусила губу, понимая, что впервые столкнулась с таким противником.

— Миссис Фу! — послышался встревоженный голос домомучительницы.

— Ты задумала меня прикончить?! — рявкнула я, видя, как трясется дверь.

— Ой, что вы говорите такое? — удивилась домомучительница. — Просто я немного переусердствовала!

— Лжешь! — крикнула я, ища, чем обороняться.

— Я просто хотела вас припугнуть, — послышался встревоженный голос. — Но что-то пошло не так!

— Ложь! — задохнулась я, перебирая флаконы на полке.

— Я даже позвала вашего супруга! — обиделся голос. — Только он просил вам передать, что разрешает вам завести даже гарем!

— Неправда, — выдохнула я, не желая верить в то, что меня бросили на произвол судьбы.

— Давай умрем вместе! — вращал глазами герой-любовник, размахивая ножом направо и налево.

— Я согласна! Начинай! — дернулась я, выбегая в комнату. Я уже трясла раму, чувствуя, как меня отбрасывает заклинание. На шторе остался росчерк ножа.

— Вы просто ему очень понравились! — слышался голос домомучительницы. — Видите, он сгорает от любви к вам!

Сгорает, говоришь?

Струя огня, выпущенная из моей руки, врезалась в лицо любовнику.

— Любовник-гриль меня не интересует! — процедила я, снова пытаясь выломать собой окно.

Заклинания отскакивали от рамы, заклинания отскакивали от стен, от двери и потолка.

— Он боится, что вы будете ему изменять! — участливо заметила домомучительница. — Любовники они такие! Да!

Люстра обрушилась на голову пылкого поклонника и застряла. Теперь у него на голове была не то корона, не то рога. Вся этак композиция намекала, что он — хороший, замечательный, но не единственный!

Так-так-так! Мне с трудом удалось вспомнить заклинание дядюшки, которое он недавно изобрел и презентовал на ученом совете.

Именно после этого дядюшка решил ненадолго покинуть столицу.

— Понимаешь, Тильда, я человек очень скромный. Подай мне мой спектрометр! А эта толпа поклонников? Я уже не так молод, чтобы раздавать автографы направо и налево! И вон ту шкатулку подай! — спокойно рассказывал он, складывая в чемодан свои книги. — И я тебе уже говорил, что работа любит тишину! Подай мне книги с каминной полки! А это повышенное внимание целиком вредит моим научным трудам! Я не могу сконцентрироваться в таком шуме!

Он потер седые виски, пока я несла стопку книг.

Дверь нашего дома тряслась и ходила ходуном от заклинаний боевых магов: «Ломайте двери! Именем магического совета! Где магистр Арнеберт?»

— Я всегда учил тебя, что нужно быть скромной! Ведь скромность украшает великих чародеев! — спокойненько продолжал дядюшка, стягивая заклинанием остатки вещей в маленький волшебный саквояж.

— Выходи, ты нам за все ответишь! — вопили на улице, пытаясь разбить нам окна заклинаниями.

— Разумеется, моя дорогая, это происки злопыхателей! Скромность и гениальность — вот секрет успеха, моя дорогая! — продолжал мастер Арнеберт, скидывая свои зелья в саквояж. — И никогда не кичиться своими достижениями!

— Как что? Он наслал смертельное проклятие на половину магического совета на последнем симпозиуме! — рявкнул кто-то под окнами.

— Наглая и гнусная ложь! — возмутился мастер Арнеберт, открывая круг переноса. — Я еще понимаю, что можно круглить сорок до пятидесяти! Но назвать рядовой магический совет СИМПОЗИУМОМ?!

Хлоп! И он исчез.

Я шептала слова, выставив вперед руку. Герой — любовник запутался в шторе, давая мне немного времени!

Послышался взрыв. Меня отмело в стену, а его в шкаф.

— Ох ты ж…. — тряхнула я головой, глядя на свои тлеющие заклинанием пальцы. — И? Подействовало?

Я сдула волосы с лица, сглатывая и прислонившись спиной к стене.

— Аррр! — послышалось из шкафа. Я что-то перепутала, видимо! Но тоже сойдет! Нож лежал на полу возле прожжённой дыры на ковре. Со стены с грохотом свалился портрет бородатого аристократа.

Я бросилась к шкафу, опутывая его паутиной заклинаний. Они словно магические замки удерживали двери, ходящие ходуном. Волшебные цепи стягивали шкаф, не давая возможности старой рухляди развалиться на части.

— Ох!!! — выдохнула я, опускаясь в кресло.

— Отлично! Просто превосходно! — послышался довольный голос домомучительницы. — Спрятать любовника в шкаф! Как истинная леди!

— Ррраааф! — яростно бился внутри шкафа огонек надежды на совместное будущее.

Мне хотелось испепелить порождение чужой больной фантазии. Чтобы в альковах страсти он еще и удивился, откуда этот длинный туннель в никуда.

Я растекалась по порванному креслу, осматривая результаты брачных игрищ идиота.

Из шкафа ломилась неприкрытая штанами страсть, любовный напор и молодецкий задор. Гулкими ударами и трубным воем любовник извещал меня, что он больше так не будет!