📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыПоследний приказ Нестора Махно - Сергей Богачев

Последний приказ Нестора Махно - Сергей Богачев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 59
Перейти на страницу:

Нестор понял, что теряет шанс. Да, можно было бы навести справки, узнать состояние дел в Берлине, в Союзе. А что, если они действительно сейчас уйдут? Отчитаются перед начальством, что не застали дома — и всё…

— Чёрт с вами… — Нестор встал с кровати, допил воду в кружке и поставил её в буфет. — Поехали к вашему постоянному представителю.

К своему удивлению Махно при выходе из подвала на улицу обнаружил два автомобиля последней марки Опеля. За ярко-зеленый окрас они сразу получили прозвище «Laubforsch» — лягушонок. Еще более задумался Нестор, когда обнаружилось, что авто были двухместными. Значит, сотрудники торгового представительства были уверены в успехе своей миссии, когда отправлялись его уговаривать втроем. А если бы он категорически отказался? А если бы пришлось везти оглушенное и связанное тело?

«Хорошо… пока это повод для размышления и своих планов я менять не буду», — с такими мыслями Махно сел в автомобиль, за рулем которого расположился старший.

— Поедем вперед, а коллеги заедут еще в пару мест и потом нас догонят, — сказал старший, обратив внимание, что Махно смотрит за дверью подъезда, из которой так и не вышли двое других сотрудников торгпредства.

До границы с Германией от Данцига было немногим более часа пути. Новый двигатель Опеля издавал приятный рокочущий звук, который потихоньку стал убаюкивать Нестора.

«Первым делом — найду старика Аршинова[47]. Разберемся в раскладе сил — и в бой! Соскучился за хорошей дракой. Я вам условия буду выдвигать, а не вы мне… Полномочный представитель, ты ж посмотри… Придется ему рассказать, как с Лениным за руку здоровался», — к Нестору, оказавшемуся в новой, динамичной обстановке, вернулась былая острота мысли.

Впереди показался полосатый шлагбаум и сторожевая будка немецкой пограничной службы. Офицер в матовой каске проверял документы каких-то пешеходов и, закончив с ними, дал команду солдату пропустить их дальше. Автомобилей перед постом не наблюдалось, так что первая машина прикатилась сразу на проверку документов. Водитель — тот, что поднимался в подвале к двери, предъявил пограничнику какую-то бумагу и шлагбаум поднялся. Настала очередь «Лягушонка», в котором ехал Нестор.

«Крестинский… Николай Николаевич. Полномочный представитель…» — крутилось в голове у Нестора. Он совершенно недавно эту фамилию слышал. Нет. Видел. Читал. В письме друга Аршинова. Тот сетовал, что пытался записаться на приём к полномочному представителю Крестинскому. Ему не отказали, но поставили дату аж на середину февраля… Аргументировали тем, что полпред занят в Москве и в Лиге наций в Женеве.

А письмо от Петра Андреича получил позавчера, и еще письмо шло некоторое время из Берлина… Так на приём к кому его везут эти «торговые представители»? Бежать. Бежать, пока не поздно.

— Hilfe![48] Hilfe! — закричал Нестор, вывалившись из машины на землю.

Спотыкаясь, и падая, он устремился к пограничной будке, где его уже ждал солдат с примкнутым к винтовке штыком. Ощутив сквозь шинель его остриё, Нестор остановился и поднял руки вверх. Границу он так и не пересёк, а с другой стороны к нему уже двигались двое полицейских.

— Обратите внимание на этого умалишенного, герр майор! — громко прокричал старший, чтобы офицер пограничной службы Германии мог его расслышать сквозь шум двигателя Опеля. Одновременно со своими словами он предъявил такую же бумагу, как и водитель первого авто.

Майор жестом скомандовал поднять шлагбаум для пропуска автомобиля.

— Присмотритесь к нему, он ненормальный! Запрыгнул в машину, выскочил из машины, совершенно не в себе. Скорее всего, и аусвайса у него нет! — Воскликнул старший в адрес офицера, эмоционально размахивая левой рукой.

— Я вижу, проезжайте быстрее! — майор-пограничник был немногословен с водителем дипломатического автомобиля…

«При прохождении пункта пограничного досмотра объект вышел из-под контроля и остался на территории «Польского коридора». Достоверно известно, что никаких документов, либо личных вещей, в которых было бы возможно их спрятать, при нём не находилось. При осмотре жилого помещения, которое занимал объект, не обнаружено ничего, кроме личных вещей и сапожного инструмента. Каких-либо тайников, схронов и прочих возможных мест скрытого хранения бумаг так же не установлено. Осмотр производился сотрудниками ОГПУ Тимченко и Черных» — Дзержинский раздраженно бросил на стол телеграмму из Берлина.

Взять Махно и его документы «в лоб» не удалось. Теперь оставалось надеяться, что он не будет глупить и оставит их у себя для обеспечения собственной безопасности. Впереди предстояло очень много работы…

Одесса. Улица Энгельса. Губернский отдел ГПУ. 15 апреля 1925 г.

Перечитывая при свете настольной лампы справку на нового сотрудника, Леонид Заковский, начальник Одесского губотдела ГПУ, несколько раз возвращался к фразе: «анархист-коммунист с дореволюционным стажем».

«Интересно, что написано в моём деле», — улыбнулся Заковский. В возрасте семнадцати лет он сам являлся активным членом Либавской[49] анархической ячейки и был известен в Курляндском губернском жандармском управлении как Генрих Штубис — неблагонадежный юноша, достойный гласного надзора и, по некоторым праздничным датам — персонального филёра.

Биография будущего оперативника Зиньковского мало чем отличалась от остальных личных дел сотрудников губотдела. В это время никто не удивлялся ни крутым поворотам судеб, ни резким взлётам или падениям — несмотря на сложность и ответственность, на этой работе часто оказывались и случайные люди. Среди оперсостава числились несколько бывших рабочих порта, один сапожник и даже кондитер, посчитавший невозможным больше месить тесто, когда мимо него проходит сахар вагонными нормами.

На фоне этой пёстрой публики Лев Зиньковский-Задов, прикомандированный в распоряжение Одесского губотдела ГПУ, мог небезосновательно считаться опытным, перспективным кандидатом.

«В бытность в Революционной повстанческой армии Украины (РПАУ) под командованием Нестора Махно курировал вопросы контрразведки и, на заключительном этапе пребывания Махно в СССР — его личной безопасности. В поле зрения органов ВЧК — ОГПУ находится с 1920 года», — значилось в следующем абзаце. «Обладает навыками оперативной работы, коммуникабельностью, легко входит в доверие. Осторожен. По результатам проверки Зиньковский (Задов) Лев Николаевич рекомендован к работе в органах системы ОГПУ».

Начальник Одесского ГПУ встал, налил себе из графина стакан воды и подошел к открытому окну. Там, в ночной тишине города, отчетливо слышались сигналы клаксонов редких автомобилей, цокот копыт битюга, медленно тянущего по мостовой повозку с пустой бочкой от воды и далекий шум работы портовых кранов, состоящий из металлического скрежета, лязганья цепей и гудков буксира. Это были звуки размеренной городской жизни, той жизни, которой так не доставало одесситам многие годы.

1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 36 ... 59
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?