Лучший друг моего парня 2 - Мария Манич

class="p1">— Я, кажется, съел немного твоей помады. Она со вкусом вишни? — хрипло произносит Ярослав.

Его грудь часто вздымается. Он не заметил ничего странного в моём поведении? Мне не хотелось бы его обидеть. Но для себя я решила точно: кроме дружбы, нас ничего больше не может связывать. Если поцелуй был настолько плох, что говорить о сексе? И почему я раньше была уверена, что переспать с парнем, к которому ничего не чувствую, для меня будет просто?

Ни хрена не просто.

— Не знаю. Ты в курсе, что женщины за всю свою жизнь съедают около четырёхсот грамм помады? — Понятия не имею, откуда в моей голове этот факт, но надо чем-то заполнить возникшую паузу.

— Идём? — спрашивает Ярослав, разрывая объятия. Он смотрит на часы на своём запястье и быстрым движением языка обводит губы, будто слизывает мой вкус.

Не могу на это смотреть. Ёжусь от непрерывного покалывания и холодка, бегущего вниз по позвоночнику.

— А? — переспрашиваю, глупо хлопая накрашенными ресницами.

«Не оборачивайся!» — кричит интуиция. Посылаю её к черту и кидаю быстрый взгляд на двери здания, из которого недавно вышла. На крыльце застыли две фигуры.

Подступающие слёзы немного размывают фокус, но я отчётливо вижу близнецов, а они — нас с Ярославом, мы под фонарём как на ладони.

Мирон стоит немного впереди. Вся его поза кричит о напряжении в теле. Лицо — одна сплошная безэмоциональная маска. Губы сжаты в плотную линию и кажутся почти незаметными. Зато глаза… глаза горят влажным безумным блеском. Тонкие смоляные пряди волос привычно спадают на высокий лоб, иногда их треплет порывами ветер.

Выдерживаю направленный на меня взгляд столько, сколько могу.

Мирон стряхивает руку брата — Марк сжимал его плечо — и расслабляется. Растягивает губы в надменной улыбке, от которой волоски на коже встают дыбом.

Я попыталась сделать ему больно. И потерпела фиаско.

Он улыбается. Ему всё равно.

— Мы собирались в кино, всё ещё в силе? Не передумала? — возвращает меня в реальность голос Ярослава.

— А… нет конечно. Едем.

Он по-прежнему обнимает меня одной рукой, прижимая к своему телу. Проверяет что-то в телефоне и смотрит мне за спину.

Прямо туда, где находятся близнецы. Я больше не смотрю на Мирона, но всё ещё ощущаю его тяжелый взгляд. Он словно выжег на мне клеймо. На мгновение мне даже показалось, что он подойдёт и оттолкнёт меня от Ярослава. Прижмёт к себе, заставит сесть в машину. Мы, как обычно, поцапаемся, наговорим друг другу болезненных глупостей и поцелуемся.

Только ничего подобного не происходит.

Гейден широким шагом проносится мимо в сторону своей машины.

Марк чуть притормаживает рядом и кивает, бросая:

— Пока, киса.

— Твои друзья? — спрашивает Ярослав, провожая близнецов задумчивым взглядом.

— Нет. Просто знакомые, — вру и радуюсь, что на моём лице тонна косметики, скрывающей румянец.

Отличные знакомые, один из которых ещё полчаса назад хозяйничал языком у меня во рту. Но это так — детали…

— Ты вызвал такси?

— Лучше — взял у друга машину. Здесь негде было припарковаться, пройдёмся немного?

Ярослав скользит ладонью по моей руке, пока не стискивает пальцы в мягком захвате. Прослеживаю его движение и через силу улыбаюсь. Он нормальный парень. А я именно в таком и нуждаюсь. В ком-то нормальном.

Отчего же тогда моё сердце бьётся так неспокойно?

Вздрагиваю. Хлопок дверей «порше» близнецов оглушает сродни залпам от петард.

Ярослав тянет меня за собой вниз по улице до тех пор, пока не останавливается рядом с высоким серебристым джипом. Достает ключи из кармана, и фары приветливо подмигивают.

На секунду мне кажется знакомой эта машина. Будто я уже видела её где-то раньше. Отгоняю от себя навязчивые тревожные мысли.

— Прошу. Карета подана. Ты сегодня выглядишь по-королевски, Ангелина. Очень красивая.

— Это не моя заслуга. Попался хороший визажист, — пытаюсь отшутиться и расслабиться.

Этот день и так испорчен. Может, неплохое кино сможет его спасти?

На фильме сосредоточиться не получается. Пока голубые инопланетные мутанты мечутся по экрану, спасая свою планету, семью и отношения, а Ярослав шуршит ведром сладкого попкорна, мои мысли снова и снова возвращаются к Мирону.

Гейдену точно всё равно.

Он никогда не делится своими игрушками. А я была для него чем-то именно таким. Сначала неудачной покупкой, затем девушкой друга, удобной ширмой и добычей, за которой хотелось погоняться. В последствии я стала гоночным трофеем. Наши отношения никогда нельзя было назвать нормальными. Мы сразу начали не с того, с чего начинают обычные пары. Наше знакомство сложно назвать повседневным или скучным.

Этим поцелуем с Ярославом я убила двух зайцев. Поняла, как сильно встряла в Мирона и как мне сложно вытравить его из своего сердца, сравнив с другим, и убедилась, насколько ему плевать.

Он просто свалил! Прошёл мимо, надеюсь, поехал прямо в пекло к чёрту!

А ещё я понимаю: это всё, конец. Наш с Мироном конец. Нас даже не было, но я ощущаю пустоту и ноющую боль от осознания: после того, что я сделала, он никогда больше даже не взглянет на меня. Почему-то в этом особенно уверена сейчас.

Помню, как он садился в машину, раздражённо хлопнув дверью. Этот звук гремит в барабанных перепонках даже сейчас.

Злое, белое, будто полотно, лицо с чёрными блестящими глазами.

Может, это и к лучшему. Я уеду в скором времени. Через три недели. И начну всё с чистого листа. Если понравится в Москве и получится вытянуть их программу, буду просить о переводе. О деньгах стараюсь не думать. Сразу впадаю в лёгкую панику.

Вся моя жизнь завязана на деньгах. Я зависима от суммы на карточке и в тайниках.

Надо от этого уходить. Вырваться. Начать всё с чистого листа.

Ярослав сжимает мою руку, поглаживая ладонь. Нежно и как-то невесомо. Щекотно. Хочется отнять руку и обтереть её о джинсы. Или зажмуриться.

Вместо этого я поворачиваю голову, отводя взгляд от экрана, всё равно не улавливаю сути, витая в своих мыслях, и смотрю на парня.

— Хочешь? — Ярослав трясёт ведром с попкорном, беззвучно шевеля губами.

Я хочу домой.

Зачерпываю горсть липкой воздушной кукурузы и отправляю в рот. Не чувствую вкуса.

Спустя пару часов, выбравшись из душного такси, вдыхаю полной грудью свежий морозный воздух. Щёки тут же начинает пощипывать. Пока мы с Ярославом были в кино, стемнело и заметно похолодало. Моему спутнику кто-то позвонил, и я с облегчением — кажется, мне не удалось