Звонкое эхо любви - Беверли Бартон

Кейт посмотрела на дочь.

– Тебя это устраивает?

– Конечно! Вчера мы с бабулей все обсудили. Она думает, что мне надо больше времени проводить с вами, и я согласилась, чтобы она пожила в Уинстон-Холле.

– Тетя Мери Белл имеет к этому какое-нибудь отношение? – поинтересовался Трент.

Бренда улыбнулась.

– Не сердитесь на нее. Она позвонила мне в начале недели и сделала это предложение. И она права. Я бабушка Кристы и останусь ею. Я всегда буду поблизости, когда понадоблюсь свой внучке; но теперь у нее есть отец и мать, и вам нужно налаживать семейные отношения.

Трент кивнул.

– Входите в дом, а я пока принесу вещи Кристы.

– Я не останусь, – сказала Бренда. – Пойдем, Трент, я вернусь с тобой к машине. – Она наклонилась и обняла Кристу. – Веди себя хорошо, юная леди. – Бренда посмотрела на Кейт. – Не давайте ей спуску. Она шустрая маленькая плутовка и знает, что вы с Трентом пойдете на все, чтобы доставить ей удовольствие.

– Ах, бабуля, ты выдаешь мои секреты! – засмеялась Криста.

– Ты проголодалась? Хочешь перекусить? – спросила Кейт дочь, когда Трент открыл перед Брендой дверь и они вышли на крыльцо.

– У тебя есть то домашнее овсяное печенье?

– Я испекла его сегодня утром.

– Спасибо, Кейт, я так и знала. Ты самая лучшая.

От улыбки Кристы у Кейт потеплело на сердце.

Когда Кейт взялась за ручку двери в кухню, Криста ахнула:

– Боже мой, Кейт, что это у тебя на пальце?

Проклятье! Она забыла снять кольцо Трента.

– Это кольцо, которое твой отец подарил мне, когда попросил выйти за него замуж в первый раз.

– И вы снова собираетесь пожениться?

– А тебе бы этого хотелось?

– Ты же знаешь, что мне очень хочется этого.

– Мы поговорим позже, – сказала Кейт. – Мы еще не пришли к окончательному решению.

– Если вы поженитесь, можно я буду подружкой? Можно?

– Да, конечно, можно.

О, Трент, что же мне делать? Я люблю тебя и хочу выйти за тебя замуж. Ничто не обрадует нашу дочь больше этого. Но ты ни словом не обмолвился, что любишь меня. Мне нужны эти слова, Трент. Мне нужны эти слова.

Вечер прошел замечательно – так, как когда-то мечтала Кейт: с мужем и дочерью. Это был поистине семейный вечер. Ужин в кухне, после которого мать и дочь вместе вымыли посуду. Потом отдых на веранде в лучах заходящего солнца. Совместный просмотр любимой телевизионной программы Кристы, сидящей на диване между Кейт и Трентом.

Когда часы на каминной полке пробили десять, Кейт поднялась с дивана, и Трент, нажав кнопку на пульте, выключил телевизор.

– Пора спать, – объявила Кейт.

– Кажется, ты собираешься строго соблюдать инструкции бабули, – вздохнула Криста.

– Бабуле лучше знать, – заметил Трент.

– Поднимайся наверх и надевай новую пижаму, – сказала Кейт. – Я купила ее в Атланте и утром положила в ящик твоего комода.

Криста запрыгала от радости.

– Это та желтая шелковая пижама, которую мне так хотелось?

– Возможно.

– О, Кейт, ты действительно самая лучшая! – Криста бросилась к Кейт и обняла ее.

Кейт подумала, что умрет от радости, когда дочь стиснула ее в объятиях. Криста побежала вверх по лестнице. Трент подошел к Кейт сзади и, прижав к себе, потерся об ее щеку.

– Приятное чувство, не правда ли?

– Очень. – Кейт повернулась к нему. – О, Трент, я так счастлива!

– Я тоже, дорогая, я тоже.

– Я знаю, что нам нужно поговорить. – Она подняла левую руку, указывая на кольцо. – Об этом. Но давай подождем до утра. Я хочу подняться к Кристе, посмотреть, как она выглядит в новой пижаме. А потом, надеюсь, она позволит мне побыть с ней, и мы немного поболтаем перед сном.

Трент быстро поцеловал Кейт и легонько подтолкнул ее к лестнице. На полпути она остановилась, обернулась через плечо и послала бывшему мужу воздушный поцелуй.

– Я люблю тебя, – произнесла она одними губами и стала ждать ответа.

Трент на мгновенье закрыл глаза, и на его лице появилось странное выражение. Когда он снова открыл их, Кейт увидела, что он улыбается. Трент ничего не сказал. Это означает, что он не любит ее? Проклятье, Трент, неужели я должна уметь читать твои мысли?

Кейт лежала без сна, раздираемая противоречивыми желаниями: ей хотелось пойти к Тренту, и в то же время она надеялась, что он придет к ней. Именно она предложила, чтобы на время пребывания Кристы и Бренды они спали в разных спальнях. Но теперь все изменилось. Во-первых, в доме нет Бренды, и, во-вторых, Трент сделал ей предложение. У нее на пальце его кольцо в честь помолвки.

Но ты не сказала «да», напомнила она себе.

Неужели три коротких слова так много значат? Неужели так важно, что Трент не сказал «Я тебя люблю»? Она и так видит бесчисленные проявления его любви.

Он, наконец, купил этот дом девять лет назад – купил в надежде, что она вернется к нему. Отремонтировал его и подарил ей, оформив дарственную на ее имя.

Что еще должен сделать мужчина, чтобы доказать свою любовь?

Кейт выскользнула из кровати и надела свой атласный халат. Она уже была у двери, когда раздался тихий стук.

– Кейт, – шепотом позвал Трент.

Она открыла дверь. Он стоял перед ней в пижамных брюках и шелковом халате. Судя по всему, ему тоже не спалось.

– Я шла к тебе, – сказала Кейт.

– Криста крепко спит. По пути я заглянул к ней в комнату.

– Не можешь дождаться утра, чтобы получить мой ответ? – поддразнила Кейт.

– Ответа я могу и подождать. – Трент закрыл дверь и, обняв Кейт, крепко прижал к себе. – Но я не могу ждать до утра, чтобы заняться с тобой любовью.

– Я тоже. – Она поднялась на цыпочки и, обвив руками его шею, поцеловала.

Этого было достаточно, чтобы выдержка его оставила. Трент принялся жадно целовать Кейт, лаская ей спину, бедра, ягодицы. Она вцепилась в его широкие плечи, и, когда его плоть толкнула ее в низ живота, сдернула с него халат и швырнула на пол. Трент быстро раздел ее и сбросил пижамные штаны. Они повалились на кровать, лаская друг друга в неистовой жажде совокупления. Кейт заняла командную позицию, нанизав себя на его налитый горячей кровью фаллос. И затем начала гарцевать на его бедрах в неистовой жажде. Они любили друг друга так, будто их жизнь зависела от этого соития.

У Трента вырвался стон. Один. Второй. И он разрядился.

Освобождение Кейт наступило сразу после этого, доставив ей невыносимое, неописуемое наслаждение. Она склонилась Тренту на грудь, чувствуя его горячее, липкое тело.